— Я уйду только поздно вечером, как и в каждый из тех дней, — серьезно произнес он. — Я не могу бросить тебя, друзья важнее, как ты не понимаешь?
— Ну да, и настоящая красота внутри…
— Ты всегда была самой красивой, — слегка улыбнулся он, присаживаясь на край койки, — что снаружи, что внутри.
— Осталось мне довольствоваться только внутренней, раз внешней нет, — хмыкнула она, а Майлз слегка нахмурился.
— Откуда в тебе этот сарказм?
— Сама не знаю, — вздохнула Келли. — Тяжело, неимоверно тяжело, Майлз.
— Я помогу тебе, — серьезно произнес парень, бережно погладив её по предплечью. — Мы с Евой будем рядом, ты только позови. На следующей неделе тебя должны выписать и, если хочешь, кто-то и нас может находиться с тобой круглосуточно, чтобы ты ни в чем не нуждалась.
Огромных сил ей стоило повернуть лицо к нему, и Майлз оценил этот жест, склонившись над ней и очень осторожно, чтобы не задеть трубок и перевязь на ключице, обнял девушку. Она закрыла глаза, положив ему на плечо правую руку, так как ей двигать было не больно.
— Спасибо тебе, — прошептала Келли. — Я в огромном долгу перед тобой.
— Это тебе спасибо, — шепнул на ухо он. — Я до сих пор, словно это было вчера, помню ту ночь, когда приезжего студента Гарварда обворовали в первый же день, едва ли успел он оставить свои вещи в кампусе. И чисто случайно остановился внедорожник рядом с парнем, который сидел на бордюре, и уже совсем отчаялся в жизни…
— Это были всего триста долларов и разговор при моих телохранителях, — не смогла не улыбнуться она воспоминаниям.
— Это было не всего лишь, — Майлз приподнялся, уже глядя ей в глаза. — Это был друг, который никогда не оставит в беде. И я тебя не оставлю, поняла? Помни, ты — самая красивая девушка в мире.
— Ага, — улыбнулась Келли, — завтра возьму и подам заявку на участие в конкурсе красоты…
— Тебе не нужны конкурсы, — провел по её щеке ладонью он. — Серьезно.
— Знаешь, Майлз, — вздохнула девушка, — я счастлива, все же. Мне стало легче, спасибо… Все могло быть куда хуже. Как в тот раз. Я бы уже точно навечно была прикована к кровати.
— Не думай о плохом, все наладится…
***
Джеймес приходил в больницу каждый день и узнавал у врача о состоянии Келли. Когда Кевин об этом узнал, то был в бешенстве, но он ничего не мог с этим поделать. Джеймес чувствовал своего рода зависимость, его тянуло к этой девушке. У него не получалось противостоять этому, как ни пытался. Она околдовала его с первого взгляда, мужчина больше не мог думать ни о чем, как о ней. Джеймес тянулся к ней, но Келли была лишь на одной половине весов. На второй — Натали, женщина, которую он любил, и Кевин — его лучший друг. И он убьет любого, кто причинит боль его сестре. Джеймес словно попал в угол, и понятия не имел, как из него выбраться. Келли была наваждением, наркотиком и чем-то необъяснимым. Она манила, звала… Как сирена, которые потом топили беспечных моряков. Он знал, что её сегодня выписали, но также знал то, что возле её дома караулит один из телохранителей её тетки, и его туда не пропустят ни за что. Прошло почти две недели с момента как её положили в больницу. Джеймес пробовал ей позвонить, но трубку девушка упорно не брала, и на сообщения не отвечала. Мало того, что в работе проблем была куча, так еще и это…
Когда Келли покидала стены больницы, она не чувствовала особой радости. Ей предстояла еще операция у пластического хирурга, да и морально девушка чувствовала себя паршиво. Майлз привез её домой, пообещав, что вечером они с Евой придут вместе и устроят ей праздник. Чтобы не портить настроение другу, да и чего греха таить, ей этого хотелось, Келли попросила его к празднику заказать суши. Майлз был счастлив поддержать любую её инициативу, и уехал только когда убедился, что она ни в чем не нуждается. Келли вполне могла сама себя обеспечивать в границах квартиры, если не поднимать ничего тяжелого. Ключицу ей обездвижили кольцами Дельбе, и ей приходилось просить у Майлза помощи при переодевании. Он надел ей фиксатор поверх футболки, плотно затянув ремни на спине. Когда Майлз уехал, Келли остро почувствовала, как же одиноко у неё дома. И ничто не могло исправить её настроения.
Кевин знал, что её сегодня выписали, так как Джеймес случайно упомянул этот факт в их беседе, но не придал этому значения. Леверс не очень любил показательные выступления, но все это время его точила совесть, пускай такое и было очень редко. Он без проблем узнал адрес Келли из базы данных о сотрудниках компании, и под предлогом важных дел, уехал раньше с работы. Мужчина не очень понимал, правильно поступает или нет, но ему надо было знать, что она его ненавидит. В тот роковой день он её сначала едва не ударил, а затем она не пристегнулась из-за него. Кевин еще и близко не терял самообладание, ведь ситуация с Джеймесом едва ли не доводила его до горячки, и ему хотелось снять со своей души камень хотя бы насчет Рамонес. Знать наверняка о её ненависти. Ведь просто делать вид, что ничего не случилось — это было не в его правилах. Кевин довольно-таки быстро доехал до её дома, и отыскал квартиру. И вот перед дверьми в обитель девушки это началось. Здесь не было стандартного звонка, только небольшой дисплей, который сейчас казался выключенным и кнопка. Свидетельствовало нерабочее состояние прибора о том, что дома никого нет? Кевин не имел ни малейшего понятия. Да и вообще, дома она вообще… Решив, что все-таки надо идти до конца, он нажал на эту кнопку и дисплей вмиг загорелся, а затем послышался женский голос. Механический, но своеобразно приятный.
— Здравствуйте, представьтесь, пожалуйста.
— Кевин Леверс, — настороженно произнес он, пытаясь сообразить, что это за чудо техники.
— Имя не идентифицировано, — все так же вежливо ответил голос, — пожалуйста, покиньте территорию. В противном случае…
Фраза прервалась шумом, словно программа дала сбой, и Кевин еще больше перестал что-либо понимать. Он терпеть не мог подобные ситуации.
— К сожалению, Келли Рамонес сейчас нет дома и вы можете оставить…
Опять тот же шум. Кевин уже не на шутку разозлился, из-за этих неполадок и уже развернулся, намереваясь уходить, как вдруг щелкнул замок и дверь приоткрылась.
— Имя идентифицировано. Проходите, пожалуйста, Кевин Леверс.
Он шагнул к двери, взявшись за ручку. Никто его не останавливал, и мужчина сделал еще несколько шагов, оказавшись в небольшом коридорчике. Дверь закрылась, как в фильме ужасов, но ему не было страшно. Он шел на свет, который проникал в квартиру из огромнейшего окна, и ему сначала показалось, что здесь нет вовсе никого, как вдруг Кевин заметил её. Все еще оставаясь в коридоре, он смотрел на её тонкий силуэт в лучах заходящего солнца. Девушка сидела на диване спиной к нему, наблюдая пейзаж из окна. Кевин видел странный фиксатор у неё на спине, а сама Келли сидела настолько ровно, что ей позавидовала бы любая струна. Рядом с ней лежал пульт от двери, которым она пыталась переключить режим, решая впускать его, или нет. И, когда решение было принято, он зашел. И сейчас они молчали. Как обычно, никто из них не хотел первым нарушать это молчание, словно это уже была традиция. Келли ждала. Больше она ничего не умела делать.
Глава 8.
Когда Келли услышала сквозь пропускной контролер имя Кевина, то испугалась, решив, что он здесь по ошибке, заблудился или что-то в этом роде. Зачем ему вообще приходить к ней? Келли напряженно чувствовала его взгляд, как он испытывал ее своим молчанием. Девушка поддалась минутному любопытству, а теперь расплачивалась за то, что впустила Кевина к себе. Кто знает, зачем он пришёл? Как обычно издеваться, или сегодня у него другая программа? Она не оборачивалась к мужчине лицом, продолжая сидеть спиной к нему. Келли уже жалела, что не прогнала его ещё у двери, не сняв с блока систему. Девушка не представляла, что будет, когда такой человек как он увидит ее лицо. Она сама боялась смотреть в зеркало после того раза в больнице, а Кевин же ее в порошок сотрет с такими увечьями… Молчание затягивалось. Они оба понимали, насколько глупо сейчас выглядят, но почему-то никто не спешил говорить. И на правах хозяйки дома Келли нарушила их игру в молчанку.