— Здесь можно присесть и передохнуть, — остановившись на поросшем кустарниками отшибе, сказал Бес.

— Очень кстати, — тяжело дыша, произнес Джарек. — Ноги не держат.

Ночь, проведенная в пешем походе по хребтам и ущельям, со снаряженными рюкзаками, одновременно жаркая от предельной нагрузки и холодная от вдыхаемого ледяного воздуха, выдалась нелегким испытанием для порядком утомленных долгой дорогой через Ваханский коридор путников.

— И это притом, что жара еще не началась, — заметил Джефф Картер.

— Отставить жалобы! — бросил ему Кэно. — Бес, а что слышно про «Красных драконов»?

— Слышно много чего, но правды мало, — усмехнулся «Шайтан из Пакистана». — Здесь невдалеке есть перевал, по нему и должна пройти автоколонна. Один за одним, ленточка — иначе тут и не пойдешь. Наркоту повезут, на Китай. Отвечает за это дело Рахим Ашери. А заказчик… Заказчик некто Пилигрим.

— Жаль, настоящее имя нам не известно, — ответил главарь, бросив около камня рюкзак. — Слышишь, Чертяка, еда у тебя еще осталась?

— Сейчас посмотрю, — Бес пошел за своим рюкзаком, который он неудачно кинул на землю, и теперь он находился среди колючек низкорослого кустарника. На мелких камнях в тени куста застыло что-то пестрое, совершенно слившееся с окружением. Бес протянул руку вперед, балансируя на «живых» камнях. Его пальцы уже коснулись рюкзака, когда живое существо под кустарником, почувствовав присутствие посторонних, нанесло молниеносный удар. Бес закричал. Он упал на камни, пережимая рукой свою правую ногу в области лодыжки. В тени колючек и камней послышалось угрожающее шипение.

— Змея! Змея ударила… А-а-а… — простонал шпион.

— Чего все встали?! — заорал Кэно на подбежавших товарищей. — Джарек, возьми ремень, наложи жгут! Яд разносится кровью! Картер, ты разбираешься, вот и посмотри, что это за тварь!

Джефф никогда не скрывал, что в юности любил читать книги о жизни дикой природы и до сих пор посматривал канал «Discovery». Он не стал ученым, как мечтал в детстве, но кое-какие знания должны были отложиться в памяти. Мужчина пошел рассмотреть змею. Лицо Беса стало мертвенно бледным, он оскалил зубы, корчась от боли. Кэно достал самокрутку и закурил.

— Это гадюка! — крикнул Джефф.

— Ты сильно перетянул, перекрыл ток крови, — сказал Кэно Джареку, — ослабь ремень. Держи самокрутку, прижги укус. Температура разрушает яд.

— Это местная гадюка! Гюрза или как там, — еще громче закричал Картер. — Это этот… гемотоксин! Он разрушает сосуды и вызывает внутренние кровотечения!

— И что дальше?! — в отчаянии закричал Кэно. — Какого хрена? Какого хрена?!

— Ну, если здесь все время кого-то кусают змеи, значит должно быть где-то противоядие! — крикнул Картер.

— Умный, да?! — разозлился главарь. — Валяй! Если найдешь в этой глухомани противоядие, я тебе при жизни памятник поставлю, биолог!

Кэно отошел и выматерился от души. Бес следил за «Красными драконами» очень давно и был самым ценным информатором клана, а, кроме того, и проверенным, надежным, хорошим другом.

— Где найти твоего Рашида? — закричал Кэно, тряся за грудки Беса, который находился на грани потери сознания. — Как он выглядит? Рассказывай все, пока еще можешь говорить!

— Он среднего роста, худощавый, — заговорил несчастный «Шайтан из Пакистана», напрягая все мышцы. — В черном тюрбане, с замотанным лицом и в темных очках. Его лица никто не видел, но его знают все. Спросите кого угодно в чайхане — вам помогут его найти…

Он закатил глаза и запрокинул голову назад.

— Нет! — закричал Кэно.

Бес открыл глаза, но на его лице не было никакого выражения, он не видел ничего вокруг себя, не понимал, что происходит.

— Если не принять меры, он умрет, — подойдя поближе, сказал Картер.

Он взял нож и вспорол штанину Беса. Вокруг места укуса образовался отек, нога покрылась красно-синими пятнами.

— Стенки кровеносных сосудов разрушаются, — продолжал он. — Это уже пошло выше колена. Если яд пойдет еще выше, откроются кровотечения во внутренних органах.

— Я так и опасался, что выход лишь один, — потирая рукой лоб, прошептал Кэно. — И кто из нас будет резать?

— Стоит ли? — задумчиво произнес Джарек. — У меня предчувствие, что мы его не спасем.

— И что ты предлагаешь — сидеть и ждать?! — гневно закричал Кэно. — На его месте мог быть кто угодно из нас! Если бы это случилось с тобой…

Джарек опустил голову и прорычал:

— …Я бы попросил тебя зарезать меня.

— Лучше помоги мне! — приказал Кэно.

Он достал нож, провел большим пальцем по лезвию. Джарек и Картер подошли к Бесу. Джарек схватил его руками за плечи, Джефф держал его здоровую ногу.

— Прости, друг! — горестно сказал Кэно, вонзая нож в чужую плоть.

Бес начал кричать и вырываться, по клинку и рукам главаря текла густая темная кровь. Кэно почувствовал, как нож уперся в кость, и приложил больше силы. Бесполезно — на кости была лишь чуть заметная зарубка.

— Я не смогу перерезать кость! — отчаянно вскричал он.

Джарек и Картер молчали. Кэно стал пилить ножом кость, перед его глазами стоял туман, слух резал дикий крик Беса. Он оскалил зубы, с силой надавливая на рукоять ножа, его одежда была забрызгана кровью союзника. Бес на несколько секунд замолчал, жадно хватая ртом воздух, после чего закричал еще более неистово, а потом почему-то захохотал.

— Чертяка! Ты чего?! — прикрикнул Кэно, глядя в его горящие безумием глаза.

— Все, — прошептал Бес, нелепо улыбаясь, — это все…

Он закрыл глаза и опустил голову, все его мышцы расслабились.

— Мертв, — сообщил Джарек, проверяя пульс на шее.

— Какого хрена?! — сокрушался Кэно. — Лучше бы ты получил пулю в лоб или нож между лопаток на этой «священной войне»! Сука, какая нелепая, бессмысленная смерть!

Тело Беса отнесли в небольшую яму и заложили камнями. Джарек шепотом прочел над погребенным товарищем молитву. Картер держал его рюкзак, глядя на вышитые на нем инициалы «H. D.». Кэно протер свой нож от запекшейся крови и на скале чуть выше каменной насыпи, над головой Чертяки выцарапал клинком: «Харви Дуглас».

— Джихад! Священная война, будь она проклята! — прошипел он, а из сознания все еще не шел безрассудный крик умирающего товарища и его безумная улыбка, как отвратительная печать освобождающей и утешающей смерти на посиневших мертвых губах.

3. Орлы рождаются только в горах

Хмурый вечер, окрашенный усталостью, холодом и печалью, измотанные анархисты встречали уже в чайхане. Поселок, в который они пришли, выглядел не столь бедно и запущенно, хотя в той же мере пострадал от боевых действий. Желтоватые стены с узорчатым рельефом каменной кладки и округлые крыши глинобитных домов были светлыми и, казалось, сливались с небом. Их украшали лазуритово-синие и бирюзово-зеленые оконные рамы. Оранжевый песок вытоптанных дорог и улиц на окраинах сменялся тусклой, но весьма густой зеленью. Черными в спускающемся сумраке островами возвышались на отшибах пихтовые деревья. Здесь даже цеплялся за жизнь у подножия гор крохотный виноградник, хотя покрученные низкие лозы не изобиловали листвой. И все же в сравнении с пройденным маршрутом этот аул был настоящим оазисом.

И теперь мужчины молча жевали горячий бараний кебаб и пили крепкий зелёный чай, сидя на удобных топчанах около позеленевшего медного самовара. Рядом помощник чайханщика разгонял плетеным опахалом теплый ароматный дым над жарящимся мясом. Деревянная терраса чайханы, завешенная яркими коврами и уставленная полочками с блестящей посудой, особое место среди которой было отведено сверкающему узорчатому чайнику, утопала в сизом дыму, но не столько от углей для кебаба, сколько из-за традиционных кальянов, за которыми коротали вечер местные мужчины. Анархисты последний раз курили что-то приличное на территории Китая, а в горном походе редко позволяли себе выкурить в кулак одну-другую самокрутку. Кэно и Джарек переглянулись, допивая чай. Главарь махнул рукой хозяину чайханы.

— Табак, — произнес Кэно, когда к нему подошел коренастый пуштун в массивном синем тюрбане, длинной ярко-синей рубашке под черным кожаным жилетом и с бело-зеленым платком шемах. — Хотим купить табак. И трубку.

— Это в дукане, — заулыбался во все зубы чайханщик и, чуть поклонившись, жестом пригласил мужчин следовать за ним.

Джарек и Кэно пошли за афганцем на другую сторону опустевшей пыльной улицы, в то время как Картер остался, чтобы доесть еще одну порцию кебаба.

Под ковровым навесом на столиках и полках из потертого и растрескавшегося, но с сохранившейся ручной резьбой дерева располагалось немыслимое обилие самых разных товаров. В дукане продавали хлеб и лепешки, твердый сыр и мягкий каймак, орехи и изюм, специи и табак, ткани и овчину, цветастые платки и халаты, шемахи и ботинки, кальяны и трубки, ножи и казаны, посуду и ковры и еще множество всего, что только может вообразить житель отдаленного аула. Чайханщик передал клиентов бодрому седому дукандору в белой куртке и сером паколе и поспешил вернуться к своим делам.

— Вещь… — с усмешкой протянул Джарек, присматриваясь к традиционной серебряной трубке с тончайшей витиеватой резьбой. — За такой трофей я бы поторговался.

— Не сейчас, — неожиданно остановил его Кэно и замер.

Джарек отследил его взгляд и все понял. Главарь наблюдал за вошедшим в дукан низким тощим афганцем в черном тюрбане, черно-зеленом шемахе, закрывающем нижнюю часть лица, и темных очках-авиаторах. На его узких плечах свободно висела линялая камуфляжная куртка, мешковатыми выглядели и потертые грубые штаны того же комплекта, заправленные в пыльные боевые ботинки. На одном плече мужчина нес полупустой рюкзак цвета хаки, на другом — автомат без приклада. На руках у него были тактические беспалые перчатки, с которыми его мозолистые пальцы с грязными ногтями казались длинными и тонкими, даже изящными. Мужчина в очках сделал вид, что присматривает себе обувь, но сам, видимо, скрытно изучал чужаков.