В сухих континентальных (то есть расположенных далеко от морей) пустынях ветер сильно влияет на изменение их поверхности. Здесь он непрерывно разрушает горы, сглаживает поверхность пустынь.
Как велика работа ветра в пустынях, можно видеть на примере той же Сахары. Когда путешественники проникли в глубь этой огромной пустыни, они обнаружили, что ее поверхность далеко не так однообразна, как считалось раньше. Это оказалась настоящая горная страна, где есть и высокие каменистые горы, и песчаные равнины, и глинистые котловины.
Но какие здесь были горы! Чем ближе подходили путешественники к голым карминно-красным утесам пустыни, тем причудливее и неожиданнее становились их очертания. Тут были и высокие столбы-колонны, и стены с зубцами и бойницами, и глубокие гроты-пещеры, и огромные каменные ворота, и отдельные скалы-грибы. Горы совершенно не были похожи на те, какие мы привыкли видеть в своих краях.
В чем тут дело? Почему горы Сахары так причудливы?
Причина здесь — климат пустыни.
Климат областей, лежащих вдали от моря, всегда резко континентален. Это значит, что здесь очень резки переходы от жары к холоду и наоборот. Днем песок и камень нагреваются часто до шестидесяти — семидесяти градусов тепла, а ночью их температура понижается до десяти — пятнадцати градусов тепла. При нагревании горные породы расширяются, а при охлаждении сжимаются. От этого за многие сотни лет камни покрываются многочисленными трещинами. Связь между частицами скал постепенно нарушается.
Нагрейте в огне камень и облейте его водой. Камень охладится и покроется сотнями мелких трещинок. Если повторить такой опыт несколько раз, камень растрескается так сильно, что распадется на куски.
Причина здесь та же, что и при разрушении скал пустыни. Когда вы облили горячий камень водой, то прежде всего охладились и сжались наружные части камня, а внутренние остались нагретыми (а значит, и расширенными). В результате камень и растрескался с поверхности. Точно так же охлаждаются камни в пустыне. После жаркого дня они охлаждаются прежде всего с поверхности и благодаря этому растрескиваются.
И тут за дело берется ветер. Налетая сильными порывами, он забирается во все едва заметные глазом трещины скал и выдувает из них мелкие песчинки, обломки камня.
Происходит «выветривание» горной породы.
Камень не однороден. Он состоит из более слабых, например известковых, частиц и более крепких, таких, как кварц. Естественно, что выветриваются сначала более слабые породы.
Благодаря этому с каждым годом скалы приобретают все более своеобразный вид и часто начинают походить на какую-нибудь фигуру или предмет.
С особенным усердием подчищает горы самум. Пролетая над пустыней, этот сильный ветер выдувает и уносит с собой все разрыхленные зерна горных пород.
Вот каким образом горы пустынь и приобретают свой живописный, причудливый вид.
Выдув из трещин скал все, что там успело разрыхлиться, — все мелкие каменистые частички, ветер подхватывает их и уносит на многие сотни километров. Более тяжелые частички оседают в той же пустыне и дают начало переносным пескам — дюнам (о них у нас речь будет дальше). А мелкая пыль выносится далеко за пределы пустынь и только там постепенно оседает на землю.
Огромные массы пыли рождают пустыни Азии. Здесь пылевые бури возникают при северо-западных и северо-восточных ветрах. На многие часы в воздухе повисает мельчайшая, похожая на туман, желтоватая пыль. Яркое солнце тускнеет. Горизонт теряется в пыльной мгле. Пыль забирается в уши, глаза и нос. Дышать становится тяжело.
И вот там, где оседает эта пыль, со временем образуются толстые слои плодороднейшей почвы. Такую почву называют лёссом или желтоземом, так как цвет ее буровато-желтый. Желтозем состоит из глинистой, известковой и кварцевой пыли.
Слои лёсса находят во многих местах земного шара. Мощные слои лёсса известны у нас в среднеазиатских республиках, в Китае, Аргентине и других странах.
В некоторых местах лёссовые залежи особенно велики. Так, в северо-западном Китае лёсс занимает огромную площадь, равную всей Украине, и достигает толщины в полкилометра!
Ясно, что такие массы желтозема накапливались здесь много тысячелетий. Приносимая ветром лёссовая пыль постепенно оседала на покрытую растительностью почву, задерживалась этой растительностью и прибивалась дождем. Это повторялось из года в год, и на старых почвах постепенно вырастал новый мощный покров лёсса.
Многие путешественники, побывавшие в северо-западном Китае, описывают красоту и живописность лёссовых областей. Дело в том, что лёссовые породы легко распадаются на вертикальные столбы благодаря тому, что вся толща лёсса прорезана тонкими вертикальными канальцами, следами занесенных лёссовой пылью и погибших в ней травянистых растений. Поэтому в лёссе легко образуются глубокие ущелья, стенообразные обрывы и отдельные столбы лёссовой породы (рис. 11).
Рис. 11. Лёссовые столбы в Китае.
Желтозем очень плодороден. Обширные площади обработанных полей Узбекистана разбиты на лёссовых почвах. Эти поля дают прекрасные урожаи хлопка, пшеницы, фруктов.
Китайцы ожидают выпадения лёсса как хорошего удобрения для своих полей. Они знают, что если ветер принесет на поля лёссовую пыль, год будет урожайным.
Так ветер кормит человека.
Есть много оснований думать, что и другие плодородные почвы земли — результат работы ветра. Так, чернозем южных степных областей Советского Союза образовался, по-видимому, из смешанного с перегноем лёсса. Такие же черноземные почвы имеются и в Западной Сибири.
Не только в пустынях воюет ветер с горами. Это происходит всюду. Выветривание горных пород в других местах происходит даже сильнее, так как там работе жара и холода сильно помогает вода, которой так мало в пустынях. Проникая в трещины гор, вода сильно ослабляет крепость породы.
Летучие пески
В самом конце прошлого века один ученый путешественник нашел в песках Средней Азии остатки засыпанного песком древнего города.
Вот как это было. Караван двигался по одной из безжизненных долин пустыни Гоби. Неожиданно в стороне от караванного пути ученый заметил сухие, почерневшие стволы деревьев. Это был мертвый, полузанесенный песком лес. По-видимому, когда-то здесь протекала река, теперь изменившая свое русло. Проводники путешественника заявили, что рядом с этим лесом должен находиться засыпанный песком город Такла-Макан. После недолгих поисков путешественники были у развалин древнего города.
«Ни один из древних городов Восточного Туркестана, какие мне удалось посетить, — пишет ученый, — не походил на этот оригинальный город, остатки которого лежали перед нами.
В Такла-Макане все дома были деревянные (тополевые), не было никаких следов каменных или глиняных построек. От домов остались только столбы, метра в три высотой, заостренные наверху; они растрескались, обветшали под влиянием ветра и песка, стали хрупкими, как стекло, и легко разбивались от удара. Таких разрушенных домов можно было насчитать целые сотни».
«Стены злосчастного города, погребенного в пустыне, омывались некогда большой рекой; в домах и и храмах его вода протекала по бесчисленным каналам. Около города, по берегам реки, росли густолиственные леса. В жаркие дни жители укрывались под тенью абрикосовых деревьев. Воды, протекавшие здесь, были настолько сильны, что ворочали тяжелые жернова».
«В какое время жили люди в этом таинственном городке? Когда зрели в последний раз абрикосы на его деревьях? Когда в последний раз упали пожелтевшие листья этих тополей? Когда умолк здесь шум водяных мельниц? Когда несчастные жители окончательно покинули свои жилища в жертву царю пустыни? Какой народ жил здесь, на каком языке говорил, откуда взялся и куда ушел?»
«До сих пор никто и не подозревал, что внутри страшной пустыни Гоби, а именно в самой пустынной ее части, погребены под песком большие города, остатки когда-то цветущей цивилизации. А потому на поставленные выше вопросы ответить трудно».