Дендерон серьёзно забеспокоился. Он не представлял, что именно смогут сделать ему Рыцари, если доберутся — не будут же они кромсать световыми клинками мёртвую плоть, в конце концов. Но именно это незнание его и пугало.

На всякий случай он телепортировал Чёрный Обелиск в укрытие на поверхности Марса, охраняемое культистами и тысячами некроморфов. В обратном направлении был перемещён Красный Обелиск, изготовленный руками культистов — жизнедеятельность Луны он поддерживал не хуже, но его не так жалко было потерять. От общей некромассы начали отделяться хватательные особи, похожие на больших пауков, с жирными телами, слишком большими, чтобы их можно было рассечь клинком. Они должны были перехватить Рыцарей на расстоянии около пятисот километров, оттащить их подальше и сбросить в атмосферу Марса. Либо удержать на месте достаточно долго, чтобы их можно было расстрелять из пушки.

Рыцари оценили массу чудовищ, просканировали их на предмет выяснения прочности, сравнили со своей огневой мощью… и спокойно проскочили мимо них, не потратив ни единого патрона. Нет, ручное оружие Предтеч позволяло уничтожить и таких монстров. Но это было бы хлопотно и бессмысленно — Рыцари превосходили их в маневренности, а огневой контакт длился не более секунды — затем инерция уносила их в противоположные стороны. Скорость сближения, как-никак, составляла около трёх километров в секунду.

Луна послала особей-перехватчиков поменьше — более шустрых, с меньшей инерцией, всего пару метров в диаметре. Тут уже Рыцари не церемонились и преспокойно разрезали их на куски, пока те не потеряли способность двигаться.

Луна припомнила ругательства на всех известных ей языках и включила генератор антигравитационного поля, чтобы отшвырнуть назойливых насекомых. На случай, если и это надёжное средство каким-то образом даст сбой, она развернула боевые щупальца.

Но это всё не пригодилось. На расстоянии в полсотни километров один из Рыцарей включил мини-Ореол, который нёс с собой.

Спустя пятнадцать секунд Фобос стал тем, чем ему и надлежало быть — абсолютно безжизненным куском камня.

Похитители Биатиса оказались необычайно предусмотрительными. Либо же на них работал кто-то из марсианских ясновидящих. Либо просто повезло.

В любом случае, хотя один квадрокоптер приземлился, чтобы подобрать пассажиров с «погорельца», более лёгкий бикоптер продолжал нарезать круги в воздухе на высоте трёх сотен метров, и подбить оба сразу не было ни малейшей возможности.

В принципе, если просто разнести тут всё в пух и прах и освободить Биатиса — особым нарушением секретности это не будет. В пустынях много всякой мистической дряни происходит, одной страшной легендой больше, одной меньше…

Но тогда они не узнают, кто и зачем пытался его украсть. А вот если не просто перебить всех, а хватать и допрашивать… тут уже посторонние свидетели недопустимы, поскольку спрашивающий неизбежно выдаёт некоторую информацию и о самом себе.

А ведь его пытаются утащить явно не простые бандиты. У пустынных разбойников денег на один летательный аппарат в лучшем случае хватит, а тут сразу три, и явно не последние три. Городская мафия могла себе это позволить, но местные, кахорские, не стали бы тащить пленника в другой город, а заезжие гастролёры не ведут себя так нагло на чужой территории.

Культисты Безумной Луны? У этих, конечно, средств хватает, ума тоже… но с учётом активности Дендерона в последние дни, они все сейчас должны кричать, убивать и веселиться, а не проворачивать хитрые махинации с похищениями.

Ричард прикрепился к новой прилетевшей яхте и постарался поменьше трясти её — насколько вообще позволяли судороги, вызванные штормом. Бойню устроить никогда не поздно, но сначала надо посмотреть, где он допустил ошибку. В конце концов, это Марс — тут за любым рейдером с финкой… ой, то есть с шипастым кастетом, они больше в ходу — может стоять какой-нибудь хтонический монстр.

Набрав высоту в полтора километра, конвертоплан перешёл на горизонтальный полёт. Ещё одно доказательство, что им управляли профессионалы. Марсиане, недавно севшие за штурвал яхты, предпочитали лететь пониже — чтобы не так больно было падать. Ерунда, конечно — что с двухсот метров, что с километра скорость падения одна и та же — установившаяся (и не такая уж большая на Марсе — выжить вполне возможно, особенно при падении в мягкий песок на склоне дюны). Зато дополнительные секунды падения дают пилоту и пассажирам больше возможностей, чтобы предпринять что-нибудь — попытаться перезапустить двигатель или выброситься с парашютом, это уже по ситуации. Кроме того, пустынным варварам меньше будет искушение засадить такому летуну стрелу в ротор.

Примерно через полчаса полёта они изменили курс над пустыней. Затем ещё раз. Видимо, для того, чтобы сбить с толку возможных преследователей.

Наконец легли на стабильный курс — и Мыслители тут же определили, что направлен он к Валкису — одному из древнейших городов этой эпохи.

Примерно через час полёта один из сопровождающих встал, и подойдя к Биатису, приставил ему нож к горлу.

— Если ты не прекратишь трясти яхту своими чарами, колдун, то не доживёшь до суда. Мы можем прикончить тебя и прямо здесь.

Дхувианин промолчал. Во-первых, он никак не мог повлиять на шторм, вызывавший у Ричарда судороги. Во-вторых, сильно сомневался, что эти трое смогут его прикончить — здесь или где-либо ещё. Убить шоггота, заряженного Эссенцией и получающего прямую подпитку для жизнедеятельности из Эмпирея, можно только полным уничтожением его тела — а для этого нужно что-то типа доменной печи, атомной бомбы или корабельного плазменного удара. Обычный костёр не справится, полужидкая протоплазма очень плохо горит. Ну и в-третьих, ему мешал говорить кляп, так что он не смог бы ответить при всём желании.

— Колдун, ты не слышал, что я сказал? — лезвие оставило неглубокий порез на коже Мыслителя.

И вот тут похитители допустили серьёзную ошибку. Впрочем, Биатис допустил её тоже.

Он-то знал, что неуязвим, но его нервные окончания об этом не подозревали! За тысячи лет плавания в информационных потоках он совершенно отвык от ощущения боли. Вообще забыл, что такое бывает. Дхувианин времён Морских Королей лишь презрительно зашипел бы на такую «пытку» — они сами в мучениях разбирались куда лучше короткоживущих дилетантов. Но для существа, для которого само материальное тело было обузой — сантиметр стали в нём оказался всё равно, что посажение на кол для человека.

Мощный психический взрыв разнёс кабину в клочья и изрядно обжёг висевшего снизу Ричарда. Тот инстинктивно ударил в ответ, добив то, что осталось от конвертоплана и превратив синтетическое тело Биатиса в кашу. Так они и рухнули на поверхность — чёрно-красная клякса поверх зелёной.

Летевший позади бикоптер в ужасе метнулся прочь.

Постепенно собрав себя из ошмётков, Ричард кое-как приподнялся на десятке дрожащих ложноножек и осмотрел всё, что осталось на месте крушения. Биатис был мёртв. Не как личность мёртв, само собой. Его Эссенция благополучно вернулась в коллективный разум, обретя покой, которого ему так не хватало последние минуты. Но его тело погибло. Разум Мыслителя просто не выдержал боли от разрыва на множество кусков и отказался поддерживать жизнедеятельность. Ричард тщательно сжёг каждую капельку протоплазмы — лишённый управления шоггот мог стать смертельной угрозой для Марса. Лишь затем осмотрел обломки аппарата и обгоревшие, изломанные тела. Увы, ничего ценного из них извлечь не удалось. Немного денег в карманах, холодное оружие (старинное и новодел вперемешку) — это могло принадлежать кому угодно. Никаких фамильных драгоценностей, документов, карт или хотя бы записок. У двоих уцелели руки, но увы, на Марсе не существовало базы данных по отпечаткам пальцев.

А спустя пять минут шторм внезапно прекратился. Эмпирей стал тихим и спокойным.