Пребывающий в глубоком нервном шоке Иннокентий широко раскрытыми глазами смотрел на Зою и Жюли.
Шикарный план по спасению похищенной мадмуазель Карповой и завязыванию с нею же шикарного романа накрылся медным тазом с грохотом и лязгом. Провалился в тартарары. Попал коту под хвост. Мелькнул фанерой в заоблачной дали.
По сути дела, невероятная компания из четырех интеллектов (двух с половиной тел) без малейшего ущерба для означенных организмов выполнила наисложнейшую задачу: спасла из лап бандитов Зою Павловну. Ура, ура...
По предварительным наметкам, тело Бориса Завьялова, сразу же после обезвреживания банды, должно было сурово вручить мадмуазель мобильный телефон:
- Зоя. Вас похитили по приказу вашей подруги Сабины. Через час она, вместе с двумя подельниками, будет находиться там-то, там-то. Звоните вашему отцу, диктуйте адрес этой квартиры - пусть высылают группу немедленного реагирования. А вы, мадмуазель, поедете с нами. Два самых отъявленных головореза могут неожиданно вернуться, мы отвезем вас до безопасного места, там оставим...
В общем - трали-вали, розовые сопли. Счастливая спасенная радостно едет со своим спасителем (на белом коне).
Иннокентий, прежде чем усесться в «Волгу», печально предъявит ей клешню с распухшим мизинцем: «Увы, Зоя Павловна, немного пострадал в борьбе за ваше благополучие, сесть руль, жаль, не смогу». (Завьялов ни за что не доверил бы стилисту-оформителю везти себя, Жюли и Зою по подмосковной трассе!) Машину до нужного (первого попавшегося) безопасного места ведет непонятный молчаливый дедушка. «Борис Михайлович» (со стилистом внутри) сидит рядом с водителем. Хранит на роже горделивое благородство. И тоже, разумеется, помалкивает. (Кеша клялся, что изобрести и сохранить молчаливую мужественность - вполне способен!)
Довезя Зою Павловну до места, стилист почти безразлично откланивается: я выполнил миссию настоящего мужчины, прощайте, Зоя...
Аплодисментов не нужно. Картина писана душистым розовым маслом.
Скажите, пожалуйста, какое женское сердце не дрогнет от подобной скромности и пышности букета впечатлений?
По сути дела, Зою Павловну высадили бы из «Волги» только для того, чтобы менты и грозный папенька с горяча не пересадили б принца с белого коня в кутузку. (Пока суть да дело, овуляция пройдет, так как потенциальный папенька Борис Михалыч на нарах загорает.) Потом спаситель скромнейше нарисуется... Под ясны очи, вспышки камер папарацци.
Авось роман завяжется.
Со всеми вытекающими скобками план был - на загляденье.
Пока менты и ФСБ раскручивают Грачевых и Сабину на признательные показания, Жюли судорожно ищет по Интернету вероятных носителей. Компания их разыскивает, связывается с хроно-департаментом, Кешу срочно изымают из Завьялова...
Пред ясны очи, блики фотовспышек, Борис является уже собой без ревнивого сопения Жюли поблизости.
(Тут надо заметить, еще раз поставив скобки, что переспать с красоткой Зоей Карповой Завянь был уже совсем не прочь.)
Что делать с ослепшей девушкой, внутри которой находился хроно-террорист, Завянь - убей! - не знал.
Кеша застыл посреди комнаты соляным столбом. В прихожей сопели и ругались связанные родственники Грачевы.
- Пожалуйста, отвезите меня к папе!! - безостановочно, отчаянно молила Зоя. - Мне нужен врач! Почему вы все молчите?!! Что происходит?!
Мучительное, душераздирающее зрелище. Ослепшая девушка, тиская в руках собаку, стояла на коленях и боялась встать.
Зою окружала темнота. И непонятные молчаливые люди. Завьялов боялся с ней заговорить, опасался, что засевший в ней циклоп получит лишнюю информацию и еще как-то навредит бедняжке.
Но делать что-то надо. Бабулька во фланелевом халате могла-таки вызвать на драку в подъезде полицейских. Время истекает, надо срочно что-то делать! Если всю компанию и Зою застанут на квартире, то компанию повяжут без разговоров, выяснений, словопрений. Затем Карпов отвезет спасенную дочь в клинику - в начале офтальмологическую, затем, что вероятно, и в психушку полечиться отправит. Может быть, даже заграничную.
До Зои будет не достать. История - разрушится. Завьялов навсегда застрянет в теле деда.
...Борис достал из кармана мобильный телефон, вставил в него батарейку, собираясь воспользоваться уцелевшим огрызком предварительного плана. Присел перед девушкой на корточки и заговорил:
- Зоя, нам надо немедленно отсюда уходить. В квартиру могут вернуться подельники этих мерзавцев, они вооружены, оставаться здесь опасно.
Очень вовремя, подтверждая слова Завьялова, из прихожей донеслось придушенное сипение дяди Вани:
- Ну все, бакланы, вы - попали!! Гена с Яшей вас найдут, на стельки покромсают!! Я сам вас разыщу...
Не увлекаясь прослушиванием монолога дяденьки, Борис бережно подхватил Зою под локти, помогая ей встать на ноги.
- Пойдемте, Зоя, пойдемте... Осторожно. Вот так, вот так...
Зою пошатывало. Сказывалось долгое сидение в неудобной, скрюченной позе, испуг парализующе действовал на ноги. Прижимая к себе локтем Жози, девушка шагнула в прихожую...
С пола донесся грозный сип:
- Ну все, хромосома, я тебя запомнил.
Завьялов ткнул дяденьку под ребра башмаком, дядя Ваня хрюкнул и заткнулся.
- Осторожно, Зоя, здесь порожек...
Опомнившийся Иннокентий обогнул слепую и поводыря, все двери перед ними распахнул.
Борис вывел девушку во двор. Бдительно приглядывая за разбитым асфальтом, предупреждал о трещинах и ямах, довел ее до «Волги» за кустами.
- Зоя, здесь машина. Садитесь. Осторожно, давайте Жю... Жози. Я подержу.
Скованная страхом, слепая девушка устроилась на заднем сиденье. Доверчиво таращась в пустоту незрячими глазами, спросила:
- Вы отвезете меня к папе?
- Да, - обманул Завьялов.
«Волга» выскочила из двора, промчалась до выезда из поселка и сразу же нырнула с трассы под мост, к реке.
Борис вышел из машины и исполнил уцелевший, куцый огрызок предварительного плана:
- Алло, полиция? Примите сообщение.
Едва Завянь заговорил, услышавшая это Зоя перестала плакать. Распахнутые, незрячие глаза нашли его по голосу, девушка прижала к себе собачку. Душа Бориса, от жалости к ней, разлетелась - вдребезги!
- Похищение Зои Карповой заказала ее подруга Сабина...
Борис говорил сухо и деловито. Зоя, кажется, даже не дышала. Ее губы потрясенно выталкивали одно имя: «Сабина... Сабина?... Сабина?!»
Как только Завянь сообщил полицейским адрес дяди-Ваниной квартиры и место встречи Сабины и «шантажиста», он снова вынул из мобильного телефона батарейку и поманил к себе Иннокентия.
Пришелец красноречиво показал на спасенную заложницу: мол, а вы, Борис Михайлович, не боитесь оставлять ее одну?! Вдруг убежит?
Борис Михайлович не менее красноречиво покрутил пальцем у виска: чудило, куда сбежит слепая девушка!
Едва пантомима закончилась, Кеша резво покинул автомобиль, прошел с Завянь по берегу и остановился над рекой.
- Что будем делать, Иннокентий? - покусывая сухой сорванный стебелек, мрачно глядя на шустрое течение небольшой речушки, спросил Завьялов.
Как получилось - для проформы.
- Понятия не имею! - развел руками Кеша.
«Кто б сомневался», - вздохнул Завьялов, вслух спросил:
- Подумай, для чего циклоп ослепил Зою?
Заместо Кеши ответил генерал:
«Он умный гад. Ослепил ее, чтобы оставить с нами».
«Я тоже так подумал», - кивнул Завьялов и довел мысль до Кешиного сведения. Потом спросил:
- Ответь, Кешастый, циклоп может Зою - убить?
- Ну-у-у... если он - камикадзе... если хочет умереть вместе с носителем...
- То есть - может.
- Не все так просто, Борис Михайлович, - опротестовал уверенность Бориса Кеша. - Одним из наиболее сильных инстинктов человека является чувство самосохранения. А инстинкты действуют безошибочно и лишь во благо индивидууму. Заставить тело носителя отключить жизненно важные функции только в принципе возможно. Но сделать это крайне, крайне трудно. Сердце, печень, мозг - это вам не второстепенные глаза и уши. Если в теле Зои Павловны не сидит циклоп с мощнейшими телепатическими данными, способный полностью подчинить себе носителя, то выполнить это невероятно сложно... Но, впрочем, я не исключаю. Нам надо поговорить с Зоей, - неожиданно закончил Иннокентий. - Нам надо попросить ее бороться с внутренним врагом.