- Таня...- с предупреждением в голосе начал говорить он, но я уже вошла в раж и остановиться было невозможно.

- Я не завожу новую семью, Дима, а восстанавливаю старую. Кирилл всегда присутствовал в МОЕЙ семье, и сейчас ему нужна помощь, и я помогу. Если он посчитает нужным уйти, значит, уйдет. Пусть я останусь одна, не впервой, переживу. Мать пережила, тебя вот тоже.

- Что ты несешь? При чем тут мама твоя? Я тебя не бросал, это ты уехала. Ты меня бросила!

- А мне нужно было остаться и смотреть, как ты свою злость на других бабах сгоняешь? Может, скажешь, что ни с кем не спал, а мне все приснилось? Не было у тебя ничего с этой? Не ты ей сказал волшебное «люблю, женюсь»?

- Я не говорил ей «люблю», никогда, слышишь?

- Не важно уже, ты с ней спал. Мне ее даже жалко, знаешь. Ты не только нашу жизнь разрушил, ты и ее подкосил.

- Не говори глупостей, успокойся.

- Это не глупости, а правда, - бушующий ураган уже начал успокаиваться, даже дышать стало легче, - После всего, хочешь сказать, она так и работает твоим секретарем? Или уволил без выходного пособия? Честно.

- Уволил.

- Вот, а говоришь «глупость». - Устало опустилась на стул возле него, сама того не замечая, склонила голову ему на плечо, и на несколько мучительно коротких минут мы замолчали, наслаждаясь тишиной и присутствием другу друга рядом. Совсем чуть-чуть тепла, так необходимого, чтоб затем решительно подняться и, повернувшись к нему спиной, скрывая вновь набежавшие слезы, попросить: - Уйди, Дима. Ты делаешь мне слишком больно, пожалуйста, уйди.

И ничего другого не остается, кроме как бессильно вдавливать ногти в собственные ладони, удерживать себя, чтоб не кинуться догонять его и продлить минуты тишины еще немного. Лишнее это, только душу себе рвать.

Так и стояла, когда услышала тихий щелчок дверного замка. Ушел. И уже после позволила себе сползти по стеночке, опуститься на холодный пол, и, уткнувшись лицом в колени, рыдать беззвучно. Выпускать наружу то, что так долго копилось, что душу травило и рвало на части все это время. Выпускать и, к сожалению, не чувствовать желанного облегчения, не чувствовать так необходимого тепла и от этого рыдать еще сильней, сдерживая рвущийся из горла вой, вой тоски потому, что единственный в мире человек, способный это тепло дать, только что тихо вышел за порог твоего дома и ты сама его прогнала... И остается только сидеть на холодном полу и давить в себе желание кричать и выть от тоски, от бессилия, от холода в душе, от того, что как бы сильно не хотелось, так и не смогла найти в себе силы, чтобы его простить. Не для того, чтобы вернуться, а для себя, чтобы самой стало легче жить. Чтобы улыбки были искренними, чтоб радость на лице была не напускной и притворной, чтоб свободно дышать и знать, что ничего не гнетет, и нет той любви в тебе больше, пережила и отпустила.

Сделать это не представлялось возможным, оттого и сидела, раскачиваясь на полу собственной кухни, давясь слезами и криками и не заметила, как появился Кирилл, не сопротивлялась, когда он меня поднял, усадил на диван и обнял, стараясь хотя бы так облегчить боль.

Сколько они так просидели, Кирилл затруднялся ответить, просто обнимал женщину, которую давно считает матерью, обнимал, а у самого кулаки чесались разукрасить дяде Диме морду. Хорошо, что она уже успокоилась и теперь затихла, засыпая. Пусть лучше спит, чем то, что он увидел, когда пошел на кухню посмотреть, все ли в порядке.

Он собой не гордился, но разговор их подслушал, не из праздного любопытства. Ему важно было знать, что случилось и почему Таня вернулась в город такой не настоящей.

* * *

Было начало сентября, как раз закончились уроки, они с ребятами выходили из школы, когда он заметил за воротами на парковке возле поликлиники знакомую фигуру, и не совсем осознавая, что делает, бросился бежать к ней, не думал, что будет делать, если ему привиделось, просто летел, как сумасшедший, к облокотившейся на капот машины, женщине, а когда до нее оставалась пара метров, замер, не веря собственным глазам. Молчание, и все,- снова полетел:

- Вернулась! - кинулся ее обнимать, подхватил и начал кружить, - Вернулась!

- Вернулась, Кирюшка, - грустно ответила и выдавила из себя улыбку.

* * *

Таня теперь постоянно улыбки именно выдавливала, но не улыбалась. Если только совсем редко. Он не понимал от чего, а теперь, услышав обрывки разговора, понял и разозлился еще сильней.

Еще когда Таня только замуж собиралась, желание побить мужчину проявилось с такой силой, что было сложно удержаться, а сейчас и подавно. Останавливало только одно: Таня разозлится, а злая Таня для него - это очень плохо. Ему, конечно, сейчас не восемь лет, и она не даст ему по попе, но видеть в ее глазах разочарование он не мог, да никогда и не хотел. И что делать в такой ситуации, как помочь самому дорогому человеку, -не знал.

Утром проснулась, как после запойной недели, не иначе. Рожа опухшая, глаза красные, во рту сухо, как в пустыне, в общем, разложение личности на лицо, так сказать, даже жалко, что не напилась, так хоть был бы понятен такой видок с утра. Это в восемнадцать можно гулять ночь напролет, проснуться и идти по своим делам, как говорится, с небрежной прической, творческий беспорядок: лицо умыла и пошла. С возрастом такие вещи уже не сотворишь, с утра без душа и укладки выглядеть хорошо проблематично. И пусть мне далеко не сорок, но и в двадцать восемь ночь слез налегает свой отпечаток.

Лучше от этого мне не стало, но эмоции чуть спустила с поводка и дышится немного легче, уже радует. Те мысли, что не дают покоя, душу бередят, сегодня закрываются в такую малюсенькую коробку в уголке моего сознания, и не тревожат меня до ночи... день будет нелегким. Критически обозрев себя, фыркнула отражению. Душ холодный не только бодрит, но и мысли в порядок приводит. Так что на кухню я вышла уже оптимистично настроенная, планов великое множество, и все их надо приводить в жизнь, тут главное определиться с приоритетами, чтоб ничего не забыть и никого ненароком не обидеть.

Кирюха дрых так, что аж на кухне его сопение слышно было. Завтрак я готовила на двоих, так что дать проспать все на свете ему сегодня не суждено.

- Кирилл Владимирович, подъем! Нас ждут великие дела! - от моих слов парень отмахнулся, только закопался под подушку. Ничего-ничего и не таких будили. - Не встанешь, я тебе гимн революционеров спою, а слуха у меня нет, ты ж знаешь.

Угроза возымела действие и тело, нехотя, вылезло из-под оделяла, разлепив один глаз и, посмотрев на меня ну очень выразительно,- что, примерно, он хочет мне сказать я представляла,- потому сгинула с глаз долой доготавливать завтрак.

- Знаешь, Таня, я всегда считал тебя добрейшим души человеком, но с возрастом и доброта проходит, да? Старость не радость?!

- Ах ты ж, паразит, завтраки будешь сам себе готовить, понял?! Возраст ему, видите ли, не нравится, капец, - за слова свои он схлопотал кухонным полотенцем по мягкому месту, но за стол сел и с аппетитом начал уминать сырники, - И посуду тогда моешь.

- Жестокая ты женщина, готовишь, правда, вкусно. А варенья нет?

- Нет, но куплю сегодня.

Дальше завтракали молча, старательно делая вид, что такое положение вещей нормально и нет тут ничего необычного, мы так всю его жизнь и жили, и слез моих вчерашних тоже не было.

Приоритеты расставлены...

Первым делом мне надо было смотаться на работу, хоть и выходной, но вчерашний инцидент на дороге требовал срочных мер. Наши архаровцы уже работают, уверена, осталось дело за малым, то есть посмотреть все документы этого конкретного контракта, проверить оплаченные счета, составить документ по издержке при разрыве договора в одностороннем порядке и отправить кого-то с этим делом в офис нашего бывшего клиента. Еще не забыть прочесть заявление для журналистов, если таковые появятся у нас на пороге. Вообще-то, представитель следственного комитета обычно такие вещи делает, но в новостях вчера ничего не было, а значит, нужно быть готовыми и к такому повороту событий. Вторым номером в нашей сегодняшней программе - перепланировка гостевой в комнату Кирилла: надо кровать другую, там диван раскладывается, но он маленький для него, ноги свисать будут, шкаф побольше тоже необходим, компьютерный стол, кресло... и с вещами определиться... что делать. Этим вопросом его и озадачила, в ответ получила забавную моську на лице и глаза по пять копеек: