— Его королевское высочество принц Август и ее королевское высочество принцесса Чарити! — провозгласил мажордом.

«Неужели это обо мне? — подумала Чарити. — Привыкну ли я когда-нибудь к этому?»

Принц с принцессой проследовали к центру зала, и толпа расступалась перед ними, как Красное море перед Моисеем. Мужчины низко кланялись, а женщины приседали в реверансе. Чарити хотелось рассмеяться и сказать: «Что же вы делаете? Право, не стоит».

Но Чарити чувствовала тяжесть атласного шлейфа и уколы прекрасной бриллиантовой тиары, и она знала: ей следует держаться так, как должна держаться принцесса Юры. Да, ее жизнь изменилась, и она должна поскорее привыкнуть к этим изменениям.

Все в зале, кроме принца и Чарити, были в домино и в масках. Первые несколько танцев супруги сидели на позолоченных стульях, стоявших на низком помосте, который соорудили в центральной части зала. Но затем оркестр заиграл вальс, принц, повернувшись к жене, с улыбкой сказал:

— Могу я пригласить вас на танец, дорогая?

Когда они стали рядом, Чарити, взглянув ему в глаза, проговорила:

— Пожалуйста, не делайте больших шагов, Август, иначе мне не поспеть за вами.

Принц улыбнулся и сказал:

— Не беспокойтесь, дорогая.

Танец с Августом был самым счастливым моментом в ее жизни. Ей нравилось находиться так близко от него, их тела пребывали в такой гармонии, что они двигались как единое целое. Чарити чувствовала, что могла бы танцевать с ним вечно; когда же музыка наконец стихла, она какое-то мгновение продолжала раскачиваться, не желая отдаляться от мужа.

Потом принц пригласил на танец леди Стефани, а лорд Эмиль — Чарити. После этого Чарити больше не танцевала; почти весь вечер она сидела рядом с мужем на помосте и весело болтала с друзьями принца, время от времени подходившими к ним. Но Чарити заметила, что Август дважды танцевал с блондинкой в темно-зеленом домино и в маске. Впрочем, он танцевал и с другими дамами, но только по разу. «Кто же эта дама в зеленом?» — снова и снова спрашивала себя молодая принцесса.

Чарити была не из тех, кто уклоняется от неприятных разговоров. На обратном пути, когда они сели в карету, она спросила:

— Кто та женщина, с которой вы танцевали, Август? Я имею в виду даму в зеленом домино.

Принц нисколько не удивился вопросу и тут же ответил:

— Баронесса Цайс. Она была очень добра ко мне в годы войны. Когда я был ранен, она выхаживала меня.

«Значит, она ухаживала за ним, когда он был ранен», — с облегчением подумала Чарити. Внимательно посмотрев на мужа, она проговорила:

— Я не знала, что вы были ранены.

Принц улыбнулся:

— Я получил пулю в плечо. Рана была не очень опасная, но она не заживала. Стивен и Эмиль привезли меня на виллу Евы, и она взяла на себя заботу обо мне.

«Ева». Когда принц назвал баронессу по имени, Чарити невольно вздохнула.

Уже во дворце, неподалеку от двери, ведущей в западное крыло, Чарити заявила, что устала и собирается сразу же лечь в постель. Принц кивнул и сказал:

— Да, конечно. У нас был трудный день. Повернувшись к сопровождавшему их лорду Эмилю, принц спросил:

— Ты что-то хотел мне сказать?

— Не забудь, что у тебя завтра утром назначена встреча, Гаст.

— Я помню, — ответил принц.

В голосе Эмиля прозвучали настоятельные нотки, и Чарити с любопытством взглянула на мужа. Когда они миновали двух дворцовых гвардейцев, охранявших вход в западное крыло, Чарити спросила:

— Встреча касается заговора, Август?

— Что? — Он взглянул на нее в некотором смущении. — Нет-нет, дорогая, ничего подобного. Это всего-навсего французский посол — ничего чрезвычайного.

Они дошли до двери в ее апартаменты, и он с улыбкой взглянул на нее:

— Вы выглядели сегодня очаровательно, моя дорогая.

— Благодарю, Август, — кивнула Чарити. Он наклонился и поцеловал ее в щеку:

— Приятных сновидений, дорогая.

Чарити была готова обнять мужа за шею и поцеловать в губы, но он вдруг отступил и, потупившись, пробормотал:

— Что ж, спокойной ночи…

Чарити с удивлением посмотрела на мужа. Было очевидно, что он не хотел встречаться с ней взглядом.

— Спокойной ночи, Август, — прошептала она. Принц развернулся и направился к себе.

Горничная принцессы ждала ее, чтобы раздеть. Потом Чарити надела ночную сорочку и расчесала волосы, однако ложиться в постель не стала. Отпустив горничную, она надела халат и добрых полчаса расхаживала по спальне — ее одолевали очень неприятные мысли. Почему-то ее ужасно расстроило, что она не поцеловала мужа на ночь. Наконец Чарити поняла, что не сможет сейчас уснуть.

«Я должна поговорить с Августом, — решила она. — Мы должны выяснить наши отношения. Должны сделать наш брак подлинным. Я не сомкну глаз, если не увижу его и не скажу ему, что я испытываю».

Она действовала быстро — словно боялась, что передумает или лишится храбрости. Покои принца находились рядом с ее покоями, и минуту спустя Чарити уже стояла у двери спальни. Несколько мгновений она колебалась. Потом, собравшись с духом, постучала.

Тишина была единственным ответом.

Она снова постучала.

И снова тишина.

Она опять постучала и позвала его по имени.

Никто ей не ответил.

Ей вдруг представилось, что муж лежит в постели… мертвый. В следующее мгновение Чарити распахнула дверь и буквально ворвалась в комнату.

Комната была пуста. Чарити взглянула на постель мужа и поняла, что он даже не ложился.

«Но где же он? — спрашивала себя Чарити. — Ведь он вроде бы пошел к себе…»

И тут ей вспомнились слова лорда Эмиля. «Не забудь, что у тебя завтра утром назначена встреча, Гаст», — кажется, так он сказал.

Вероятно, это была очень важная встреча, иначе лорд Эмиль не стал бы о ней напоминать. Но ведь Август сказал, что это всего-навсего французский посол. Возможно, Эмиль напомнил о встрече только потому, что знал: Август вернется очень поздно и может проспать.

Тут Чарити вдруг почувствовала, что дрожит.

— Нет! — воскликнула она. — Нет, я не поверю этому!

Но образ Августа, танцующего с блондинкой в темно-зеленом домино, по-прежнему стоял у нее перед глазами. «Ева, — звучало у нее в ушах. — Ева, Ева, Ева…»