- Пойдем? – спросила она ласковым голосом.

- Пойдем,- ответил я, сильнее сжимая ее руку в своей руке.

Глава 12.  

Мы подошли к знакомому мне с самого детства подъезду, затем мы прошли сквозь мощную дверь, на которой находился домофон. Потом перед нами возник темный подъезд и длинные широкие ступеньки. Поднявшись по ним на четвертый этаж, я остановился перед бордовой дверью. Раньше, я мог запросто войти в нее, достав ключ из кармана, но сейчас это давалось мне не так уж легко. Я будто боялся того, что меня ждало за этой дверью. Я боялся неизвестности.

Эприл снова взяла меня за руку и улыбнулась мне. Посмотрев в ее выразительные глаза, я понял, что пора собираться с духом и перейти еще одну грань. И тогда я ступил навстречу реальности. Перед нами оказался длинный, но узкий коридор, в котором по-прежнему стоял шкаф – купе и небольшой комод. Снова бросив взгляд на девушку, я заметил, как она охватывала глазами весь коридор. Я двинулся дальше и услышал родной голос, голос мамы. Она о чем-то рассказывала кому-то на кухне. Смело выглянув из-за угла, я увидел ее, сидящую за столом вместе с отцом и сестрой. Был ужин. Я вспомнил, как меня несколько раз приходилось звать, перед тем, как сяду и буду ужинать с семьей. Я никогда не любил сидеть с ними за одним столом - мне были скучны их разговоры. Сделав несколько шагов вперед, я встал в дверях, ведущих на кухню, и смотрел, как моя семья проводит обычный вечер.

- Мам, а давай завтра сходим в кино? – сказала сестренка, допив чаю.

- Давай,- ответила она и потом посмотрела на отца, он молча ел и практически не слушал их разговор.

Обернувшись, я встретился взглядом с Эприл. Девушка внимательно смотрела на моих членов семьи и улыбалась, глядя на сестру. Мелисса всегда была похожа на куколку – мама старалась вырастить из нее настоящую леди.

- Хочешь, я тебе мою комнату покажу? – шепотом спросил я, словно боясь, что мои родные меня услышат.

Эприл кивнула. Я вышел из кухни и зашел в зал, который находился рядом с кухней. Пройдя его, я завернул налево и прошел сквозь темную дверь, на которой было написано: «Не всходить без стука, иначе не ручаюсь за последствия!». Эта запись всегда весела на двери моей комнаты. Среди моих «друзей» это считалось нечто прикольным, и я решил дать дань «моде».

Оказавшись в просторной комнате, я увидел, что ничего не изменилось с того самого вечера, когда я умер: так же лежали тетради на столе, не была заправлена кровать, даже окно было открыто.

«Они бояться сюда заходить?» - промелькнуло у меня в голове.

Я подошел к столу и бросил взгляд на тетради по алгебре и физике. Я тогда так не сделал домашку, просто создавал видимость, что ее делаю, если кто-то войдет.

- А у тебя…уютно,- криво улыбнулась Эприл, оглядывая срач в моей комнате.- Я знала, что мальчишки не отличаются порядком в своей комнате.- Он подняла грязную рубашку с пола возле шкафа.

- Я просто очень торопился на вечеринку,- пытался оправдать себя я, но понял, что безуспешно.

Обойдя свою комнату, я ностальгически улыбался.

«Сколько же всего здесь произошло! – подумал я, глянув на кровать, где впервые поцеловал Маргарет, когда она пришла ко мне в гости, пока родителей не было дома.- Подумать только».

Когда я остановился возле балкона, вспомнил, как меня там заперли «друзья», когда у меня дома была вечерника. Мне пришлось пролезать к соседям на соседний балкон, чтобы выбраться из заточения. Но, к сожалению, вечеринка не удалась – отец тогда раньше вернулся с работы и мне по-крупному досталось. Еще долго это помнили в школе и спрашивали: «Как там твой свирепый отец?».

В общем, мне было грустно смотреть на те вещи, которые вызывали воспоминания. А вот Эприл, похоже, заинтересовала моя коллекция игровых дисков – она ветрела каждый из них в руках, облокотившись на компьютерный стол.

- Трой тоже собирал эту коллекцию,- пояснила она, когда я подошел к ней.

- Помню, как мне потом и кровью досталась последняя версия этой игры,- я ткнул пальцем на диск видео-игры, на которой был изображен мужчина с автоматом. – Мне пришлось целый месяц работать в кафе, чтобы накопить на нее. Родители не захотели за мои проделки в школе давай на нее деньги.

- За какие проделки? – Эприл положила диск.

- Я несколько раз на дню мог подраться в школе и забить стрелку кому-нибудь. Было время, когда я в спортзале разбил окно.

- Да, ты был не самым послушным мальчиком,- улыбнулась девушка.

- Такова была моя компания и мое окружение. Приходилось подстраиваться под них, чтобы не потерять свое место,- сказал я и опустил глаза.- Идиот!

Эприл вопросительно посмотрела на меня.

- Идиот, потому что так делал,- пояснил я.

Спустя несколько минут, мы вышли из моей комнаты и застали моих родителей сидящих на диване в зале перед телевизором. Я остановился сзади них.

- Скоро у Райдера 40 дней,- неожиданно сказала мама.

Я быстро перевел на нее взгляд.

- Да,- вздохнул отец, не отрывая взгляд от телевизора.

- Надо навестить его,- продолжила она.

Отец промолчал. Я видел, что ему тяжело даётся держать себя в руках. Он всегда держал все в себе, ни разу не показывая своих чувств. Я находил это признаком сильного человека. Я гордился им, всегда.

- Навестим в субботу,- сказал, наконец, он.

Я отошел от дивана и подошел к Эприл стоящей возле дверей, ведущих в коридор.

- Нам пора - сказала она, и я с ней согласился.

Мы вышли в коридор, а затем покинули квартиру.

- Все нормально? – спросила она, когда мы вышли на улицу.

- Да, я убедился в том, что они смогли жить дальше без меня,- ответил я и снова посмотрел на окна. – Я рад этому. Им надо жить ради Мелиссы.

- Да,- робко произнесла Эприл.

Недолго постояв на месте, мы отправились теперь к дому девушки. Перед тем, как окончательно покинув двор, я в последний раз посмотрел на дом.

Глава 13.  

Вся улица погрузилась во тьму, по краям дороги, по которой мы шли, светили яркие фонари. Они мне напоминали деревья, стоящие вдоль асфальтированной дороги на кладбище. Иногда рядом с нами шли незнакомые нам люди, они, конечно же, не знали, что вот-вот пройдут сквозь нас.

Я часто посматривал на звездное небо и приветствовал своих приятелей-звезд. Эприл молча шла, оглядываясь по странам в поисках знакомого двора. Мне казалось, что она очень надеялась, что ее родные помнят о ней и скучают, как мои родители по мне. Мне вспомнились слова Джона Кинга: «Никто не хочет, чтобы его забыли. Это самая страшная обида». И думаю, девушка бы с ними сейчас согласилась, но я не стал нарушать молчание, повисшее между нами, которое настигло нас еще, когда мы покидали мой родной двор. Эприл переживала, это было очень заметно: ее руки были сжаты в кулаки, шаги были тяжелыми и нерешительными.

Когда мы оказались на мосту, я решил немного задержаться здесь и полюбоваться ночным Стандлером, находясь в нем, а не за ним. Я отозвал идущую впереди девушку и встал возле ограждения моста, положив на него руки, и стал смотреть на тихую речку, которая была единственной в городе. Рядом с нами стоял большой фонарь, Эприл облокотилась на него, смотря вдаль.

- Как красиво! – сказал я, любуясь пейзажем реки.

- Согласна,- произнесла она. – Обычно я редко заставала Стандлер таким, таким ночным и загадочным.

Я перевел взгляд на нее. Девушка скрестила руки на груди и, заметив мой взгляд, опустила глаза вниз, себе под ноги.

- А я только и жил ночной жизнью,- рассмеялся я, снова посмотрев вдаль.

- И как? Весело тогда тебе было? Хотя, если ты сожалеешь о тех временах, то скорее не очень,- Эприл, наконец, встала рядом со мной.

- Да, иногда было круто,- ответил я,- но все это не имело для меня никакого значения. По крайней мере, сейчас не имеет. Ну, веселился я и что? Что я взял от жизни? Только громкий звук музыки и покатушки с «друзьями» на вечеринки.