— Забавно… — пробормотала Комина, — Как заба… а это что? Ну-ка, ну-ка…

Когда такое говорит сканирующий тебя человек, становится совсем не по себе. Я уже не знала, что и думать. Хэдин за спиной Комины лишь делал мне успокаивающие знаки. И корчил гримасы, которые, видимо, должны были меня поддержать.

— Не понимаю… — снова буркнула целительница. — О, а это же…

Я успела заметить, как вдруг резко расширились зрачки всех трех ее глаз. А потом целительница отпрянула в сторону с непонятным шипением. Одновременно поднимая руки со скрючившимися пальцами.

— Дрянь!

Седьмым чувством я поняла: меня сейчас убьют. Успела заметить, как вокруг запястий Комины скапливается нечто полупрозрачное, и вскинула руки в тщетной надежде защититься.

Вокруг полыхнуло так, что я ослепла на мгновение. Тело охватило таким нестерпимым жаром, что вопль вырвался сам собой. Казалось, еще немного — и я сгорю, рассыплюсь пеплом. Жар рвался изнутри, выжимая слезы и крики. Снова махнула руками, сквозь мокрую пелену перед глазами видя, как Комина выставила перед собой ладони. И с трудом выдержала невидимый удар. Чей? Неужели мой?!

— Ха! — ее смех прозвучал жутко, в то время как я ворочалась в углу комнаты и пыталась справиться с болью во всем теле. — Думаешь, вспышкой меня победить?!

Ее смех перешел в вопль, а затем — в хрип, когда со стороны сердца показался узкий длинный кинжал. Замерев на пару секунд, Комина упала на пол, но не умерла. А попыталась развернуться, кашляя кровью.

Я хватала ртом раскаленный воздух и смотрела, как Хэдин подходит к целительнице, вытаскивает кинжал из ее спины. А потом он разрезал горло и продолжил пилить дальше, пока голова Комины не отделилась от тела.

Такое не может пережить даже фейри. Хотя, наверное, можно было приживить обратно в ближайшее время. Но Хэдин этого делать явно не собирался. Отшвырнув все еще живую голову в сторону, он подошел ко мне. Но не дотронулся, а остановился поблизости.

— Рори…

Я лишь смогла всхлипнуть, так как горло горело, как и все остальное. Я одновременно сгорала в невидимом огне, что рвался изнутри, и чувствовала себя абсолютно слабой. Такой, что нельзя даже поднять руку. Кажется, Хэдин понял мое состояние.

— Спокойно, Рори, это нормально после всплеска силы. Дня три ты будешь очень слабой. Тут помогут только сон и хорошая еда. Все нормально.

«Нормально?! — проорала я мысленно. — Да у меня внутри перец чили!»

Закашлялась и удивилась, не увидев пламени.

— Рори, ты — чудо, — продолжал Хэдин. — Я не ошибся, Комина сумела расшевелить тебя. Правда, старая дура решила поиграть в героиню и прибить такое сокровище. Идиотка!

— Кто, — слова царапали горло, — я?

— Я все расскажу тебе, когда мы доберемся до места. Теперь ты одна из нас. Признаться, я заподозрил это только после случая с Деревом.

— Доран…

Хэдин покачал головой:

— Нет, Рори, забудь про Дорана. Мы отведем тебя туда, где тебе будет хорошо. Где твоя истинная сущность проявится во всей красе. Ты — наше гениальное творение. Джиоллэйдх?

— Точно, — послышался голос. Откуда появился рыжий, я не поняла. Он возник из воздуха и посмотрел на меня несколько испуганно.

— Хэдин, а ты уверен, что мы в безопасности?

— От трех дней до недели она будет слабой, как младенец. Телу надо привыкнуть к новому состоянию.

Телу? О ком они? Обо мне? Мысли никак не хотели собраться в кучу, они плавились от того, что разворачивалось внутри меня. Я согнулась от волны боли и снова закашлялась.

— Хэдин, ей плохо!

— Конечно, ей будет плохо. Столько лет висел блок, а теперь вся сущность рвется наружу. Какое счастье, что мы вовремя заподозрили в ней сайфору и не убили раньше срока.

— Я не понимаю, зачем вообще ее хотели убить.

— Ты идиот? — поинтересовался Хэдин. — Открытие Роры должно было изменить наш мир, вернуть плодовитость фейри. Но к чему оно Королю Теней, когда он не достоин владеть секретом. А убить было необходимо. Чтобы никто больше про секрет не прознал.

Я с трудом держала глаза открытыми, сознание как-то искажалось, голоса фейри то отдалялись до комариного писка, то начинали грохотать над головой. И эта боль… и чувство, что органы внутри вот-вот расплавятся.

Хэдин тем временем осторожно приближался ко мне и продолжал говорить:

— Но, Рори, теперь можешь не волноваться. Никто тебя не будет убивать. Не сразу, по крайней мере. Ты уж извини, что пришлось пару раз устраивать на тебя покушения. Но так было надо. Чтобы Доран решил — самое безопасное место для тебя — лаборатория. И извини, что пришлось сломать анализаторы. Они бы могли показать лишнее в твоей крови.

— А куда вы… — удалось прохрипеть начало вопроса.

— Куда мы тебя везем? О, в прекрасное место! Восхитительное. Сама скоро в этом убедишься. И там мы, когда ты адаптируешься к своему новому состоянию, подробно все расскажем. Джиоллэйдх, выноси ее, а я пока подведу Эриокса поближе. Нам главное добраться до перехода. Жаль Комину, но сама виновата. Она ведь тогда тоже участвовала в плане, видать, за прошедшие годы решила, что надо исправить ошибку.

— Хэдин, на ней клеймо.

— О Хаос! — рявкнул целитель, ударяя себя ладонью по лбу. — Я и забыл про него! Ничего страшного, отпили ей кисть.

Даже в таком состоянии до меня сразу дошел смысл фразы. И я попыталась отползти подальше, хотя уже и некуда. За спиной была стена.

— Что ты ждешь? — спросил Хэдин, — Умереть от болевого шока она не может, рука через пару недель отрастет, а кровотечение я запечатаю. Давай быстрее или я сам…

Он замолчал и изменился в лице. На пару с Джиоллэйдхом. Но я их понимала. Когда в доме вдруг возникает угольно-черная Тень в виде огромной пантеры с горящими зелеными глазами, то обязательно становится не по себе.

— Дымок… — пробормотала, все сильнее скатываясь в обморок. Пока на поверхности удерживал тупой страх окончательно утратить контроль над ситуацией. Хотя куда уж больше!

Следом за Дымком сквозь стены стали проникать остальные Тени, красноглазые, с раскрытыми в беззвучном вое пастями. Джиоллэйдх цветом сравнялся с бумагой, а Хэдин замер на месте. Лишь кисти рук быстро-быстро двигались. Явно плели какое-то заклинание.

— Какая прелес-с-с-сть! — шипящий голос наполнил помещение. Дверь сорвалась с петель и едва не сбила Джиоллэйдха с ног. А в проеме возник… возникло…

— Господи, — прокомментировала я ситуацию. Зрелище Дорана в облике главаря Охоты меня добило. И сознание милостиво ушло в астрал. Я лишь успела заметить, как Хэдин швыряет какое-то заклинание в Короля, и две Тени на его пути просто испаряются.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Я не пребывала в блаженном неведении о том, что происходило вокруг. Пока металась в бреду, до меня доносились обрывки фраз, которые воспаленное сознание не могло воспринимать. Я чувствовала прикосновения, приятные и прохладные, пыталась что-то сказать, но вместо слов вырывалось лишь слабое мычание.

«Я пытаюсь выровнять ее магические потоки, Король, но они слишком сильные».

«Да, тело выдержит, я уверена, но насчет разума — не знаю».

«Доран, что с ней?»

«Предсказание…»

«Я не знаю, что она такое».

Наконец в какой-то момент я просто открыла глаза и поняла, что мне почти совсем хорошо. Внутренности не пытались поджариться на невидимом огне, голова не раскалывалась, а мысли были хоть и вялые, но вполне ясные и четкие.

— Рори!

Хрустальный голос я узнала сразу.

— Нуала! — воскликнула в ответ. Точнее, хотела воскликнуть. Но вышло как-то слабенько и жалобно. В поле зрения тут же появилась фейри с кучей рук, обмотанная какими-то полупрозрачными лентами.

— Лежи! — приказала она строго. Ну, могла и не говорить. Я даже руку поднять не сумела от ужасной слабости. Мне голову-то поворачивать было сложно.

— Я живая.

— А куда ты денешься! — удивилась Нуала. Она присела на край кровати. И я только сейчас поняла, что нахожусь в спальне Короля. За узкими окнами виднелся серый полдень. А здесь светильники наполняли помещение золотистым приятным светом. Такого же цвета оказалось и нежное постельное белье. Под ним я оказалась совершенно раздетой.