- Пасифика, я слышу голоса… - прошептала девушка. Нортвест повернула голову на бок и спросила:

- А что ты слышишь? Ты можешь мне это рассказать?

- Это странный язык. Там, какое-то ш-шипение… - вдруг брюнетка в ужасе закричала, чем привлекла внимание многих, кто находились за стенкой. Пасифика начала бить ту по щекам, что Мейбл быстрее пришла в себя.

- Пасифик-ка, мне оч… Очень страшно. - девушки сидели на кровати. Нортвест уже не знала, что делать. Она испытывала похожие, когда у неё болели руки. Но вот, чем бы помочь подруге? Она не знала…

- Мейбл, ты была без сознания три дня. Диппер места себе не находил, как и я, так и Билл. Но у меня есть одна зацепка.

- Какая зацепка? - Пайнс не понимала о чем говорит блондинка.

- Когда ты упала в обморок, ты докоснулась до надписи? - Нортвест мягко положила руки на плечи подруги. Мейбл кивнула и Пасифика продолжила. - Ты слышала голос. И ты говоришь, что это какое-то шипение. Так? - ответом послужил еще один кивок. - Знаешь, на каком языке написана надпись на стене?

- На каком?

- На змеином. - слишком серьезно сказала девушка. Нортвест потянулась к царапинам Мейбл. Она легонько дотронулась, чтобы не причинить ей вреда. Пайнс немного дернулась, но не почувствовала боли. - Вспомни, что тебе сказал этот голос.

- А ты уверена, что это на змеином? - Мейбл не понимала одного. Откуда она узнала, что это некий змеиный язык. Нет, конечно Слизеринцы могут его знать, но и то не все.

- Я знаю этот язык. У меня дома живут змеи. - усмехнулась блондинка. - Амазонская болотная змея, - девушка загибала пальцы. - И еще две ядовитые змеи «Тайпаны». Они очень ядовитые австралийские змеи из семейства аспидов, к которым относится всего два вида : жестокая змея и тайпан. Это довольно крупные змеи. Их укус считается очень, очень опасным, даже самым опасных среди всех современных змей, живущих на Земле. Пока не было открыто противоядие, хотя его открыли в 1995 году, от укуса этих ядерных змей люди погибали в 90 % случаев. - закончила Нортвест и посмотрела на удивленную, но в тоже время радостную Мейбл.

- Ты чего?

- Как же круто, ты от назойливых ухажеров избавляешься. Нужно передать моему братцу, чтобы он с тобой не спорил. От греха подальше.

- Мейбл… - Пасифика сделала жест рукалицо.

- Ладно, ладно! Извини. - Пайнс улыбнулась. Ей действительно стало гораздо легче. Но тут в комнату забегает Диппер. Парень сильно обнял свою сестренку и поцеловали в макушку. Нортвест отсела подальше от близнецов, давая им возможность побыть вместе.

- Мейбл, я так по тебе скучал… - юноша сильнее прижал к себе сестру. - Вот почему ты? Все время куда-нибудь вляпаешься… - Диппер все три дня не отходил от кровати Мейбл. Брюнетка не подавала признаков жизни. Он уже не знал, что делать. Она ведь часть его…

- Диппер, ты все преувеличиваешь! - возмутилась девушка. Но ей было очень приятно, что о ней беспокоились.

- Дурочка моя… - прошептал Пайнс, но его тут же оттолкнули. Мейбл не потерпит, чтобы её обзывали. Пускай и любя. Пускай и собственный брат.

- Я тебе покажу дурочку. Вот встану, так тебе не поздоровится за такие слова.

- Мейбл, он любя. - рядом с ними села Нортвест, которую тут же обнял одной рукой Пайнс. - К тому же, ты обещала мне рассказать, что шептал тебе, тот голос. - напомнила блондинка.

Мейбл уже мало, что помнила, но в голове остались, некоторые обрывки слов.

- Я не помню все точно. Только обрывки. - призналась брюнетка, но её тут же нахлынуло любопытство. - А что было написано на стене школы?

- Кто любит хамство, тот урод. Урод … - блондинку прервала Мейбл.

- Это понятно. А вот «Ма Не Хихи, что там», чего это значит? - ответом послужил смех. Нортвест не смогла сдержаться. Это было слишком смешно. Гриффиндорка полностью исковеркала фразу, написанную на стене Хогвартса.

Мейбл странно на неё поглядывала, а улыбающийся Диппер вынес свой вердикт:

- Мейбл, ты скорее всего, не так сказала фразу. Вот ей и стало смешно. Но вот хихи это действительно слишком. - подавил смешок Пайнс. Брюнетка тоже улыбнулась. Н-да, ну ведь вспомнила же!

- П-прости, Мейбл! Действительно было весело. Ух! - вздохнула Нортвест. - Там было «Урод манхет э ми бери. А это значит «Урод тот, кто считает себя выше всего на свете… А что тебе сказал этот голос?

- Ну, я точно не помню. Было что-то типо « Варень пюре сша»… - Диппер во все горло засмеялся, а Пасифика решила перевести:

- Может не «Варень, а Варан?» и не пюре, а «Прре». Так язычком провести. - Мейбл кивнула и начала вспоминать, что все то, что говорит Нортвест было похоже на то, что говорил ей голос. - И вот последнее, ты сказала, что сша. Но возможно не сша, а «Сварен»? ссвша

- Нет, это точно нет. Там было шипение. - брюнетка схватилась за руку подруги и стала истошно вспоминать. - Сванша какая-то. Или что-то в этом роде.

- «Ссвша» - прошептала Нортвест.

- Да! - радостно закричала Мейбл. Она все-таки вспомнила. У неё получилось! Но вот что это означает? Брюнетка посмотрела на Пасифику. Девушка не шевелилась. Она застыла в одном положении. Она лишь изредка моргала. Её руки были ледяными, потому что костяшки пальцев побелели.

- Паси, ты чего? - к ней поближе подсел Диппер и обнял за плечи. Блондинка побелела. Неужели это правда? Не может быть такого…

Ведь каждый раз, когда шипит змея… Пасифика схватила Мейбл за плечи и начала трясти её:

- Что ты ещё слышала? Скажи, что ты ещё слышала? - девушка трясла брюнетку, но та, как вкопанная сидела на кровати. На движения Нортвест, она очень испугалась. Но блондинку так затрясло, что она истошно зашептала. - Что он ещё сказал?

- Я больше ничего не помню… Я б-больше ничего н-не помню… - у брюнетки уже началась паника. На лице появились слёзы, но тут к ним подсел Пайнс. Он убрал руки блондинки от сестры. Мейбл вытерла слезы и начала лепетать:

- Куми… Хмм. - Пайнс всхлипнула. Диппер обнял сестру за плечи и поцеловал в макушку. - Меню какое-то… Сера… - брюнетка утерла слёзы. - Вит… Вуя… И какое-то Э. - сказала Мейбл и, посмотрела, на оторопевшую, Слизеринку.

- Э кули вья мени сера… - прошептала Нортвест. Её руки сжались в кулак.

- Что значит? - спросил Диппер. Лица близнецов приобрели панический вид.

- Хамство любит Слизерин. Они падут пред моею дверью. Они уйдут и все пески закрутят свое время…

Глава двадцататая

Наступил понедельник. Вот уже две недели в Хогвартсе было не спокойно. Трое Слизеринцев пропадали. И никто не знал, где они. Некоторые родители, уже забрали своих детей домой. Но Дамблдор уже и сам решил отправить всех учеников по домам. Слизеринцы пропадали. Сегодня пропал Гидеон Глифул. Три дня назад Майк Ротчер. Неделю назад Имини Стофини.

Что из связывало? Никто не знает. Но единственное, что было общего у этих Слизеринцев, так это любовь к власти. Они любили все контролировать! Любили, чтобы слушали лишь их! Возможно, это послание на стене, как - то относится к ним. Ведь хамили они тоже не мало.

Уже пошла вторая неделя, как Нортвест не общалась с Пайнсами. Она постоянно избегала их, объясняя все тем, что с ней опасно находиться. Но на самом деле, она просто боялась…

Она просто боялась, что с ней что-нибудь случится.

А если случится, то отвечать придется и им.

А она не хотела бы остаться без подруги, хорошего товарища и парня. Парня, который возможно отвернется от неё, как только проклятие спадет…

А кстати, о нём!

У Пайнса все чаще стал пропадать аппетит, руки зудели, а мозг рисовал различные сцены, куда возможно могли забрать Слизеринцев. В Хогвартсе много ходов, много всего-то того, о чём не знают ученики.

Но главное в том, что похищают Слизеринцев, а значит есть вероятность, что могут забрать и её…

Да, возможно его к ней тянет лишь из-за руки и этого проклятия, но она же могла ему понравится и без этого.

Она же ему и раньше нравилась…