- Хочешь поймать ее? - слегка удивился я, пытаясь представить, как продавец булочек привязывает клиента к стулу. Это вызвало у меня только усмешку.

- Я не хочу, я поймаю... - загадочно ответил он, мечтательно закрывая глаза.

- Но она ведь вольна сама выбирать, разве нет? - еще больше удивился я его словам. Глеб нахмурился.

- Она сама не знает, чего хочет. Я знаю, чего она хочет, что для нее лучше, что она чувствует... Я просто сотру эту досадную неприятность из ее памяти...

- Ты что...

- Да, Кали, я сотру тебя из ее памяти, и она снова станет моей. Я исполню ее желание, и она никогда больше не задумается о том, чтобы оставить меня...

- Ты не можешь...

- О, Кали, ты еще не понял? - опуская руки на диван, спросил Глеб. - Это мой мир, я здесь главный герой, сценарист, режиссер и продюсер. Счастливый финал в этой истории будет у меня, а не у тебя.

- Но ведь она, возможно...

- Нет, она не беременна от тебя, можешь даже не надеяться на это. Я не просто так выбрал именно эту ночь. Ты увлекаешься алкоголем, табаком, наркотиками, не ешь, можешь даже не думать о том, что сможешь тягаться со мной.

- Ты ведь отказался от нее, - понизил голос я, начиная понимать, к чему были все эти нежности сегодня.

- О, правда? Я так сказал? - поднял глаза к потолку он, будто пытаясь что-то вспомнить.

- Именно, - быстро подтвердил я.

- Ну значит, я передумал, - улыбнулся он мне, снова опуская глаза.

- Ты эгоист, - спокойно ответил я, мне пока смутно верилось в осуществимость его планов.

- Это я эгоист?! - повысил голос Глеб, продолжая приближаться ко мне. - Я не позволю своей жене загнуться в дыре с таким неудачником, как ты! Посмотри на себя! - ткнул он в меня пальцем. - Ты же продашь ее за дозу, - снова понизил он голос.

- Я не наркоман, - спокойно отвел его руку я.

- Да неужели, может, ты еще не пьешь и не куришь? - усмехнулся он, отодвигаясь от меня. - Некогда мне с тобой болтать, моя жена скоро вернется домой, - улыбнулся он, подходя к двери. Щелкнул замок, я остался один.

Я огляделся. На стене над камином висело длинной панно. На нем была изображена Диана в свадебном платье. Она сидела на полу, а волны ее юбки растекались почти по всей стене. Девушка выглядела неестественно, наклон ее головы, цвет кожи, выражение лица. Она выглядела опустошенной и уставшей, как вещь, которая должна служить украшением.

Вся эта картина говорила лишь об одном. Диана украшение его жизни, он никогда не относился всерьез к ее желаниям, а все его слова про свободу всего лишь ложь. Он запер ее здесь и не может отпустить.

Я вспомнил ее сегодня утром. Она сидела рядом с зеркалом, ее взгляд был таким же пустым, как на картине. Все это время она была лишь пленницей в этом доме, в своей собственной жизни. Движения ее пальцев и губ, что врезались в мою память, были лишь частью большого механизма красоты, что хранила она в себе.

Я. А что я? Я был мертв еще до встречи с ней. Прости, но ты выбрала в свои спасители не того человека. Я не сильнее него. Я ведь тоже простая кукла, ведомая своими желаниями, никому не нужная, никому не знакомая. Всего лишь ведомый судьбой в большом и жестоком мире, который подчиняется кому-то сильному, кому-то кто сумел подняться и одолеть того, кто был до него. И этот кто-то вовсе не я.

Так почему ты выбрала меня?

Я продолжал сидеть, глядя на панно. Диана смотрела на меня усталыми глазами. Я знаю, ты тоже устала от этой жизни. Ты хотела вырваться из его крепких объятий, но у тебя не выйдет. Он слишком силен для нас обоих.

Моя голова постепенно начала кружиться. Я опустил глаза на огонь. Угарный газ?

Я оглянулся на окна. За ними была темнота. Почему-то я не хочу предпринимать попытки спасти свою жизнь. Скоро клетки моего мозга умрут, и... мы с тобой больше не встретимся. Ты больше никогда не улыбнешься мне, и я больше никогда не прикоснусь к тебе.

Оно и к лучшему, ведь ты забудешь обо мне. Снова не будешь обращать на меня внимание и улыбаться только ему, ведь он твой муж.

Я поднял руку, на которой блеснуло кольцо. Я рад, что смог ощутить себя живым. Не печалься обо мне.  У тебя будет ребенок, ты будешь счастлива, а моя короткая история забудется людьми.

Если ты когда-нибудь решишь написать обо мне книгу. Не называй ее драматично, не говори никому, что у одного из героев плохой финал, пусть все знают, что конец у истории счастливый. У твоей истории. Назови ее: «Немного в черном». Я буду знать, что она обо мне, и... что ты не забыла меня.

Я поднял глаза на панно. Диана моргнула и сошла ко мне. Ее белое платье упало на пол, заполнив пространство. Она протянула ко мне руки в белых перчатках, я видел ее печальные глаза, как будто, она действительно понимает меня.

Я с трудом поднялся и шагнул к ней, меня шатало, тело наполнялось слабостью, а живот скрутило. Наверное, мою смерть спишут на несчастный случай.

Девушка положила мою руку на свою талию и взяла вторую. Мы начали медленно двигаться по залу, хотя тело уже плохо слушалось меня. Я смотрел на ее печальное лицо и думал о том, что все это, наверное, могло случиться и со мной.

Я улыбнулся ей. Не грусти, я не желаю этого. Девушка опустила на пару секунд взгляд, будто искала какой-то поддержки. Кажется, моей жизни самое время пролететь в моем сознании. Я ни о чем не жалею, я ничего не оставил за собой, ни одного разбитого сердца, ни одной слезинки. Никто не вспомнит моего имени, никого мой уход не заставит страдать. Меня заменит другой мальчик, имени которого никто не будет знать.

Почему-то теперь мне даже радостно от этого. Я не чувствую тяжести ни одной живой души на своем сердце, ничто не держит меня в мире живых. Я уйду чистым и свободным.

Диана подняла на меня глаза и улыбнулась в ответ. Мое сердце так и останется легким. Никто не успел разбить его, даже ты. Единственная, кому я доверился лишь на несколько часов, так и останешься со мной до конца. Я прижал ее призрачное тело к себе.

Не бойся за меня. Я не боюсь смерти. Я не думаю о смерти, не думаю, о том, что оставил позади, что ждало бы меня впереди. Только три слова остались в моей голове.

Я люблю тебя.