Себастиан задергался как-то странно, хватка на моем горле ослабла. Я судорожно втянул воздух в придавленные весом отчима легкие. Попытался спихнуть его с себя. Не получилось. Попробовал вылезти из-под обмякшей туши. Этот маневр удался лучше. Извиваясь и кашляя, я выполз на свободу. Колено поехало на чем-то скользком. Блин! Кровь! Неверящими глазами я смотрел на свои измазанные красным ноги и лужицу, растекающуюся от Себастиана по полу. В боку отчима темнела дыра с рваными краями. «Грубая работа, Джек» - прозвучал в башке его ворчливый голос.

Фак! Интересно, от такого умирают? Я подобрал лом и подтянул свою задницу к голове отчима. Занес над ним монтировку и заглянул в лицо. Оно было совершенно расслабленным и спокойным, как у спящего. Из уголка рта сбегала тонкая ниточка слюны. Я прижал пальцы к податливому горлу, как это делают в кино. Не сразу нащупал жилку в складках кожи. Ага, есть. Бьется. Это нормально, что так слабо? Прижал пальцы к собственной глотке. Блин, больно! Но пульс – вот он, только бешеный по сравнению с Севиным. Снова отполз вниз, к дырке. Кровавая лужа стала больше, или мне кажется? А вдруг у него щас кишки оттуда начнут вываливаться? Или еще что-нибудь?

Немного подумав, я взял и засунул палец в рану. Сначала он влез свободно, а потом вроде как наткнулся на что-то плотное. Я пересрался и быстренько дернул его назад. Кровь из дырки побежала быстрее. Фак! Так Сева быстро ласты склеит, а это в мои планы не входило. Я обтер руку о первую попавшуюся тряпку – это оказалась рубашка отчима, валявшаяся на полу. Подумав, вытер ею и ноги, как мог. Поднялся и, спотыкаясь, пошел, а потом побежал вниз. В кухне нашел аптечку. Сгреб все, что было, для обработки ран и поскакал в башню. Блин, и что теперь с этим делать? Налепил на дырку ваты и салфеток марлевых, попробовал бинтом примотать. Вроде получилось, только кровь через все это все равно пропитывалась.

Ладно, о Севе я позаботился, пора было позаботиться о себе. Отыскал под столом трусы, напялил и снова смотался вниз. Нашел скотч и моток бечёвки в гараже. Прихватил на кухне нож и снова наверх. В горле драло от каждого вдоха, болели башка и помятые ребра, но отдыхать было некогда. Вот свяжу гада, тогда дух переведу.

В моем повторяющемся сне Себастиан валялся, перемотанный скотчем, на черном кожаном диване. Теперь он загорал на пузе этажом выше, дивана тут никакого не было, и я довольно быстро сообразил, что просто связать ноги-руки отчима клейкой лентой будет недостаточно. Придет Сева в себя явно бешеный, как подколотый тореадором бык. Начнет еще кататься по полу, да мебель переворачивать. Меня это совсем не устраивало.

Короче, взял я тушу за руки, кое-как развернул на пузе, чтобы она мордой к окну лежала. Потом подтащил к батарее. Это надо было видеть, конечно. Заляпанный кровью голый пацан пытается сдвинуть лежащего ничком здоровенного бугая, на котором из одежды – только бинт через брюхо. Ну, кое-как подтянул Севу на нужное расстояние. Привязал бечёвкой за руки к радиатору. Левую ногу примотал к столу. Он здоровенный такой, тяжелый, дубовый. Я точно его не подниму. А вот с правой возникли проблемы. Пришлось снова сгонять в гараж. Там пошарил по полкам и обзавелся молотком и гвоздем с ладонь длинной. Этот самый гвоздь я зафигачил в стену поближе к плинтусу, головку загнул и приторочил Севину конечность к получившемуся крюку. В общем, растянул мужика на полу, как лягушку. Все, теперь он от меня никуда не денется.

Снова смотал вниз, нашел в холодильнике пиво. Одну банку выдул сразу, одну взял с собой наверх. Еще прихватил кое-какие специи из шкафа. Бутылку вина и чипсы. Чипсы для себя – ужасно жрать захотелось. Я ведь сегодня даже не позавтракал.

Интересно, как долго Сева выдержит?

Когда стекло плавится

Себастиан пришел в себя примерно через час после укола. Покряхтел, повертел башкой, подергался, чертыхаясь, в своих веревках. Потом повернул голову вбок и уставился на меня. А я чего? Сижу себе, скрестив ноги, лопаю чипсы, пивом запиваю. На мне только трусы. Нет смысла зря одежду пачкать. Кровь плохо отстирывается.

- Джек! – голос у отчима сиплый, но властный. – Развяжи меня немедленно!

Думаю, пора тебе отвыкать от этого тона.

Плюнул ему в морду. Сева зажмурился, а я говорю:

- Ты не понял. Теперь я решаю, что тебе делать. Скажи: «Спасибо, что перевязал меня, Джек».

Ну, тут отчим на меня понес. Я даже и не догадывался, что он столько матерных слов знает, а еще типа интеллигент. Послушал немного, чисто для самообразования. Потом взял нож – им ма обычно мясо резала. Показал ему. Он на полуслове споткнулся.

- Так что ты, - говорю, - хотел сказать?

- Что ты собираешься с этим дела-а-а...

Дальше он просто орал, а я его резал. Оседлал потную тушу и пустил ему кровь. Три красных полоски на спине зигзагом. Не очень ровная буква ”S”. Дал ему отдышаться. Он всхлипывал.

- Стыдно, - говорю. – Взрослый мужик, а так расклеился. Если нечего сказать, так я тебе пасть скотчем заклею. У меня от твоих воплей уши болят, левое особенно. А знаешь, почему?

Я резанул сверху вниз. Он снова завизжал, но я орал громче:

- Потому что ты, урод, мне его порвал! – и снова резанул, снизу-вверх. Буква ”V” у меня получилась ровнее.

- Прости, - выл подо мной отчим. – Прости меня! Я не хотел...

- Заткнись! – рявкнул я и приставил нож ему к горлу.

Все звуки умерли, как по волшебству. Сева даже всхлипывать перестал.

- Следующая буква – «А», - спокойно сообщил я. – Это три разреза. Два длинных и один короткий. Угадай слово из пяти букв.

- Пожалуйста, не надо, - прошептал отчим. – Хватит!

- Ты угадал неправильно.

Я начертил на мокрой от пота спине кровоточащее «А». Теперь Себастиан рыдал. Тело от этого содрогалось, и линии вышли корявыми.

- Не надо, Джек, - выдавил он, давясь слезами. – Разве ты не понял? Я ведь такой же... Такой же, как ты!

- Да ну?! Следующая буква ”N”. Ты угадал слово?

- Мой отец... Он тоже заставлял меня... Он домогался... – Себастиан вывернул шею, пытаясь поймать мой взгляд.

- Этот пузатый на кассете? – я подвинулся чутка назад, кровища начинала реально затекать в трусы.

Сева неловко кивнул.

- А Лукас? – я подумал про все эти заходы с рыбкой Немо. – Кто он? Твой друг?

- Брат. Младший.

Милая семейка!

- И где они сейчас? – я поиграл немного с ножом, так чтобы Сева видел. – Твои родственнички. Ты никогда о них не рассказывал.

- Они умерли, - простонал отчим.

Вот это уже становится интересно!

- Это ты им помог? Только не вздумай врать! – я прицелился острием в располосованную спину.

- Не надо, Джек! Пожалуйста, - Сева заторопился, захлебываясь словами. – У отца случился инсульт десять лет назад. Он умер в доме престарелых. Меня... меня даже не было рядом!

- А Лукас?

- Он... – отчим всхлипнул, из носа у него текли сопли, оставляя разводы на грязном полу. – Он погиб. Давно. Какая теперь разница?

- Разница в том, - терпеливо пояснил я, - что я еще не решил, отрезать тебе яйца или нет. Хочешь их сохранить – рассказывай все честно и по порядку. Ты понял, Севочка? – я отвел руку с ножом назад и кольнул его в упругую булку.

- Да-а! – он дернулся и заторопился, захлебываясь в объяснениях. – Брат утонул. Он не умел плавать. Мы построили плот, вместе с отцом. Катались как-то на нем – я и Лукас. Он оступился и упал в воду. Это было на середине озера. Я пытался вытащить его, но... – он затрясся в рыданиях, а я сидел и думал вот о чем. Возможно, это была правда. Это объясняло заброшенный причал, развалившуюся лестницу, по которой, по ходу, кто-то в припадке ярости прошелся топором.

- Отец был вне себя от горя, - продолжал Себастиан, немного успокоившись. – Даже пить начал. Мне тогда сильно от него доставалось. Он ведь винил меня во всем. Хотя что я мог сделать? Вода была мутная. Я нырял за Лукасом, но не мог его найти...