— Валите! — по-барски разрешил ему Душман.

Прощаясь, Бунтыл от всего сердца пожелал имениннику здоровья, счастья и долгих лет жизни.

— Вы извините, что я приперся на ваше торжество без подарка. Я этот пробел, — он посмотрел на свои наручные часы, показывающие уже час ночи, — сегодня же постараюсь восполнить.

— Какая в наших рядах растет воспитанная молодёжь! — понимая озабоченность Бунтыла и позволяя ему исполнить свое обязательство, улыбнулся Душман.

Когда Бунтыл и Лысый, неся сверток со спиртным и закуской, подошли к машине, то увидели, что Терентьев, откинув спинку машины, крепко спит. Разбудив его, Бунтыл сообщил Борису Михайловичу, куда и зачем они сейчас поедут.

Они приехали к Шурику. Борис Михайлович не захотел идти к нему домой и участвовать в беседе. Несмотря на то, что ему пришлось шесть лет отпахать у «хозяина», он так и не научился говорить по-блатному. Не потому, что учеба не шла ему впрок, а просто язык жаргона был чужд его пониманию. Поэтому там, где надо было беседовать с бывшими зеками, он предоставлял это другим.

На счастье Бунтыла, Шурик оказался дома и охотно принял незваных гостей, тем более что они были с горячительными напитками и закуской.

Шурик оказался ровесником Бунтыла, тоже из бывших зеков, а поэтому во время застолья они быстро нашли общий язык. Выслушав гостя, Шурик откровенно признался ему:

— Если бы я был на месте Розки, то, без всякого сомнения, твой вопрос решил положительно, но наш Розка человек непредсказуемый. Он ни к чьему мнению никогда не прислушивается. Если кто-либо начинает ему советовать по тому или иному делу, то он назло поступает наоборот. В нашей кодле он все держит в своих руках, а поэтому только его слово и имеет значение.

— А чего же вы его терпите? Возьмите и спихните, поставьте толкового человека, — посоветовал Лысый.

— Все вроде бы недовольны Розкой, но и все молчат — боятся его, а поэтому даже если бы я и хотел спихнуть его с трона, у меня на это не хватит сил.

— Труса гоняете! — подытожил Бунтыл.

Узнав у Шурика, где утром можно встретиться с Розкой, гости покинули его.

А Шурик, один допивая спиртное, думал: «Как было бы хорошо занять место Розки! А ведь на пути к этому надо сделать всего лишь один шаг».

Глава 45

Бунтыл получил возможность побеседовать с Розкой в десять часов. Местом встречи оказалось подсобное помещение продовольственного магазина, заставленное штабелями ящиков и коробок с разными продуктами. Здесь же стояли стол с телефоном, двухсекционный сейф, несколько стульев.

Розка оказался двадцатисемилетним крепкого сложения подвижным парнем. Вместе с ним был Шурик, который заранее предупредил Бунтыла, чтобы тот не говорил Розке о своем знакомстве с ним. Они расселись на жестких стульях вокруг стола.

— Так ты говоришь, что Душман просил принять тебя и выслушать? — гордо посмотрев на Шурика, спросил Розка, давая своему заместителю возможность уяснить, какие авторитетные люди в преступной среде знают о нем и не приказывают, а просят о той или иной услуге.

— Если не веришь, можешь позвонить ему в ресторан, — ответил Бунтыл.

— Когда и где ты с ним встречался?

— Вчера в ресторане, там отмечал он свой день рождения.

Критически посмотрев на Бунтыла и не найдя в нем ничего такого, что могло бы его восхитить, Розка удивился:

— Интересно знать, как ты попал в его компанию?

— Мой отец — его близкий друг.

— А! Ну, тогда все понятно. Не желаешь ли опохмелиться? — Он кивнул головой в сторону шкафа, который, по-вцдимому, служил ему баром.

— Я не опохмеляюсь, — вежливо улыбнувшись, отказался Бунтыл.

— Если желаешь трекать со мной по-сухому, не возражаю, — согласился Розка, посчитав для себя, что он в достаточной мере проявил к гостю внимания. — Тогда давай рассказывай, что тебя ко мне привело.

Выслушав просьбу Бунтыла, Розка недолго задумался, а потом, обращаясь к Шурику, спросил:

— Что скажешь?

— Я думаю, просьбу парня надо уважить, — ответил Шурик.

Так думал и Розка до того момента, как задал по глупости свой вопрос Шурику. Теперь выходило так, что проблему Бунтыла решил не он сам, а какой-то Шурик.

«Мне мнение Шурика до фонаря. Я могу иметь на все собственное мнение, и будет так, как решу я, а не Шурик», — перестав здраво рассуждать и позабыв всякую дипломатию, решил Розка. Он сказал:

— Я не люблю, когда кто-либо ввязывается в мои дела. Тебе, дорогой, — он обращался к Бунтылу, — не стоило подписываться за курицу, которая должна и будет нести мне золотые яйца.

— Это твой окончательный ответ? — удивился Бунтыл, не ожидавший такого исхода.

— Да, дорогой! Именно таков мой тебе ответ.

— Он моему пахану не очень понравится.

— Меня это нисколько не щекочет.

— Мой пахан передвигается на инвалидной коляске, но ради кореша он приедет к тебе, чтобы переубедить и заставить изменить решение. Когда ты сможешь его принять?

— Через неделю. Тут же и в то же самое время.

— Я бы на твоем месте не напрашивался на неприятности и с моим паханом не конфликтовал. Он тебя проглотит, как курица червяка.

— У нас с тобой разговор закончен. Ты находишься под покровительством Душмана, но все равно я бы не советовал тебе пылить на меня. Я ведь человек, а не железо, а поэтому могу сорваться.

Покидая подсобное помещение магазина, Бунтыл не скрывал ни обиды, ни возмущения, ни злобы.

Шурик в душе был доволен, что Розка поставил себя в очень щекотливое и затруднительное положение, из которого ему позже будет трудно выйти без потерь, и не только в моральном плане.

— Пока не поздно и каша не заварилась, позволь, я его верну, и ты этот конфликт с ним полюбовно разрешишь, — доброжелательно предложил Шурик Розке, боясь, что тот именно так и поступит.

Розка клюнул на его наживку:

— В гробу я видел всех этих провинциалов в инвалидных колясках! Всем уступать, всех бояться — в гробу я видел такую плебейскую жизнь! — выливал из себя наружу накопившийся гнев Розка.

Шурик понимал, почему сердится Розка и почему тот был собой недоволен. Но не сочувствовал ему и не думал помогать достойно выйти из щекотливого положения. Наоборот, он хотел, чтобы данная неприятность разрослась в бомбу, которая смогла бы уничтожить его конкурента в борьбе за власть в воровской группировке.

Глава 46

У Бугра был очень чуткий сон. Его он выработал в зоне, где зек, имеющий врагов, из-за крепкого сна мог в любое время дня и ночи лишиться жизни. Поэтому надо было чутко спать и иметь под подушкой нож или другой остро заточенный предмет, чтобы иметь возможность защищать себя и наказать своего врага.

Бугор проснулся среди ночи, его разбудили подозрительные звуки, которым он не находил объяснения. Включив торшер и сев в коляску, он решил узнать, что за звуки в коридоре его побеспокоили.

Не успел он отъехать от кровати и одного метра, как в комнату ворвался парень с пистолетом в руке. По его взвинченному состоянию Бугор понял, что тот находится в такой степени ярости, когда человек не рассуждает, а действует по заранее принятому решению. Его появление было такой неожиданностью для Бугра, что тот не успел вовремя среагировать и первым выстрелить в нападающего. Откинувшись на спинку коляски, он спросил:

— Кто ты такой?

— Я твоя смерть.

— Как я понял, ты пришел вершить надо мной суд? — Да!

— Прежде чем убивать немощного старика, ты хоть сообщи, за что лишаешь жизни, — при этом Бугор положил руку на подлокотники коляски и повернул ее в сторону налетчика.

— Я сын Блина и пришел за него…

Последние слова парень не успел произнести. Бугор дважды выстрелил в него из газового пистолета. Не по годам быстро покинув коляску, он забрал у парня оружие.

На звуки выстрелов в спальню заскочил один из двух телохранителей с пистолетом в руке.

— Как благодаря вашей «бдительности» этот фрукт попал ко мне в спальню и едва не убил меня, я поговорю с вами потом. Сейчас посади шустряка в кресло, приведи его в чувство, после чего можешь уматывать досыпать свой сон. Я вам прочищу мозги с дымоходами.