— Я подгоню машину и отвезу тебя домой.

— Тебе не стоит уезжать с собственной вечеринки.

— Ну, ты же не можешь сидеть здесь весь вечер.

Наши взгляды встретились. Да, иногда я могу быть замкнутой, но в этот момент я поняла, что пути назад нет. Мне остаётся лишь застегнуть рубашку и надеяться на лучшее.

— Всё будет хорошо. Давай насладимся твоей вечеринкой.

За вечер шов разошёлся ещё больше, но, к счастью, рубашка оказалась достаточно длинной, чтобы скрыть это. Пусть я и чувствовала себя неловко и неуклюже, когда через комнату наблюдала за Люком, разговаривающим и смеющимся с другими людьми, но я знала, что приняла правильное решение, когда согласилась остаться.

— Спасибо, — сказал Люк позже, когда мы оказались в его квартире. — Знаю, тебе нелегко было там находиться.

— В моей жизни вообще нет ничего лёгкого, — ответила я, преодолев минутный порыв жалости к себе. — Но я справляюсь. Или, по крайней мере, стараюсь.

Люк сжал мою руку.

Я уставилась на наши переплетённые пальцы, не в состоянии встретить пристальный взгляд этого мужчины.

— Трудно не завидовать тебе и твоей идеальной жизни. Ты живёшь по своим правилам. Никто и думать не смеет, что ты для них недостаточно хорош.

— Не считая меня, — ответил он, приковывая меня к месту взглядом своих серых глаз, — тебя и звукозаписывающей компании.

— Ох. — Из меня вышел весь воздух.

— Но мой отец всегда говорил, что, когда жизнь сбивает тебя с ног, нужно подниматься. Побеждает тот, кто выстоит до последнего.

— Я помогу тебе встать, если ты сделаешь то же самое для меня, — сказала я. У меня в горле образовался комок от понимания того, что я не так уж и не подхожу Люку, и что между нами есть связь. — Думаю, это моя обязанность, как твоей девушки.

Люк обхватил моё лицо ладонями и шагнул ближе.

— А моя задача, как твоего парня, заключается в том, чтобы зацеловать тебя к чертям, — сказал он за секунду до того, как наклонился и превратил свои слова в действие.

Той ночью я так и не легла спать, решив зашить платье и набросать побольше моделей одежды. Рубашка Люка на моём платье подала мне идею смешать мужскую одежду с платьями для создания образа, который одновременно объединял бы мужской и женский стиль. Я не знала, получится ли из этого что-то стоящее, но предполагала, что настало время встать и сражаться.

Где-то в полпятого утра я вползла в спальню Люка.

— Всё хорошо? — спросил он, раскрыв объятия и уложив меня на кровать.

Я устроилась в его руках и прижалась щекой к его плечу, пытаясь придумать, что сказать, но ничего не соответствовало моменту. Я просто знала, что этой ночью не хочу спать одна. Только не сейчас, когда единственный человек в этом городе, который верит в меня, спит в пределах досягаемости.

Люк зарылся пальцами мне в волосы и прижал ближе к себе, вздыхая от удовольствия.

— Это мой лучший день рождения.

Тем утром я проснулась в объятиях Люка. Казалось, будто мы вернулись в мою постель на Аляске. Я словно вновь переживала один из самых счастливых периодов в своей жизни. Я позволила себе погреться в лучах этого момента, прежде чем вновь вернуться к нашим проблемам.

— Э-э-э… доброе утро, — произнёс Люк. Мышцы на его руках напряглись, и он подтянул меня ближе к своей груди. А затем уткнулся носом в мою шею, лениво и удовлетворённо вздохнув.

— Доброе, — ответила я и улыбнулась, когда почувствовала его эрекцию рядом со своей попой. Я замерла в ожидании его действий, но Люк просто держал меня в своих руках, наслаждаясь объятиями.

— Думаю, я заслужил медаль, — произнёс он спустя какое-то время.

— Не льсти себе. Ты не первый мужчина, который проявляет самообладание в постели с женщиной.

Он рассмеялся глубоким и задорным смехом.

— Я не про это. Медаль за то, что благодаря мне ты стала «обнимашкой». Кстати, за то, о чём подумала ты, мне также стоит дать премию, — заявил Люк, прижимаясь ко мне щекой. — Я мог бы весь день лежать вот так.

— А я не могу. У меня куча дел, которые предстоит сделать. — Я попыталась встать, но его стальные руки удерживали меня на месте.

— Как так? Что может быть важнее?

— Мне нужно купить ткань и начать уже шить три модели одежды.

— Ты уже придумала, что будешь делать?

— Думаю, да. И, надеюсь, получится хорошо, — улыбнулась я сама себе.

— Надеюсь, это достаточно хорошая причина, чтобы позволить тебе встать, — сказал он, но так и не пошевелился. — Через пятнадцать минут.

***

В течение следующих нескольких дней мы с Люком жили практически отдельными жизнями. Большую часть своего свободного времени я проводила за шитьём, пытаясь претворить свои идеи в жизнь, Люк же успешно держался в стороне.

Однажды вечером, когда мои модели всё ещё были не готовы, зазвонил мой мобильник.

— Да?

— Привет, — раздался голос Люка.

Я подошла к стеклянной двери, чтобы увидеть его в дверях его квартиры.

— Привет, — выдохнула я.

— Не хочешь прийти?

— Не могу. У меня всё ещё тонна работы, которую нужно выполнить.

— Ты так упорно трудилась, что заслужила перерыв.

— Не могу, пока всё не доделаю.

— Жаль.

Люк принялся развязывать галстук, затем, расстегнув рубашку, стянул и её, оставшись стоять лишь в брюках. Этот мужчина не имеет права выглядеть так сексуально. Одной рукой он вытащил ремень и позволил ему упасть на пол.

Я закрыла глаза и тяжело вздохнула в попытке взять себя в руки. Честно говоря, мне хотелось плюнуть на всё и пойти к нему.

— Да, чертовски жаль.

— Кэт, посмотри на меня, — мягко прорычал Люк.

Я подняла глаза на сексуального мужчину на другой стороне патио и увидела, как он ласкает себя через ткань брюк.

— Я думаю о тебе, — усмехнулся он. — Не хочешь мне помочь?

— Хочу… — Я оглянулась на стоящий посреди комнаты манекен, одетый в наполовину завершённое платье. — Хочу, чтобы ты остановился.

Люк издал что-то среднее между стоном и хныканьем.

— У вас стальная воля, мисс Холлистер, — сказал он. — Если тебе понадобится перерыв, то я всё ещё здесь, думаю о тебе.

Мне удавалось держаться подальше от Люка, пусть это и оказалось тяжелее, чем я ожидала. Я избегала даже мысли о том, чтобы забраться ночью к нему в постель, несмотря на то, что каждая моя частичка хотела свернуться калачиком в его объятиях, ощущая тепло его кожи. Со временем я поняла, что мои стены начали рушиться. Я видела, как Люк, несмотря на своё желание, по возможности старается держаться от меня на расстоянии.

В четверг поздней ночью, когда я думала, что Люк уже спит, у него в квартире зажёгся свет, и я заметила его силуэт на кухне. Затем, с двумя кружками в руке, он вошёл в мою квартиру.

— Привет, — произнёс он сиплым голосом, отодвинув стеклянную дверь локтем.

— Что ты делаешь? — спросила я, впитывая каждый сантиметр его тела, словно обезвоженная собака, наконец дорвавшаяся до воды.

— Узнаю, как у тебя обстоят дела.

— Никак, мне нужно ещё время.

— Так я и думал. — Он приблизился ко мне с помятым ото сна лицом и протянул мне кружку. — Возьми.

Я уставилась на чашку кофе с застрявшими в горле эмоциями. Сделав глоток, прочистила горло, надеясь выдавить из себя слова, которые словно застряли там.

— Ты в порядке? — спросил Люк, дотрагиваясь до моего плеча.

Я кивнула, наконец поймав его взгляд.

— Просто я думала… Кроме отца, который по закону обязан это делать, никто прежде не заботился обо мне, — объяснила я. Слёзы жгли мне глаза, и я зевнула, чтобы скрыть эмоции. — Так что… спасибо. За кофе.

Я подняла голову и встретилась с тёплым взглядом его глаз.

— Не за что. Забота о тебе — это самое естественное и приятное из всего, что я когда-либо делал. Только попроси — и я приготовлю даже сто тысяч чашек кофе.

— Может, именно такое количество кофе мне и потребуется, чтобы выжить в этом институте, — произнесла я, спрятав улыбку.

Попивая свой кофе, Люк взглянул на манекен.

— Я могу чем-то помочь?

Я покачала головой.

— Если только ты умеешь пользоваться швейной машинкой.

— Думаю, от моих навыков шитья твой преподаватель может с криком убежать.

— Возвращайся в постель. Тебе вставать через три часа.

— Я останусь с тобой.

— Зачем?

— Для моральной поддержки, — ответил он таким тоном, словно это было самое естественное действие на всём белом свете.

— Ты просто собираешься сидеть и наблюдать, как я работаю?

— И ещё красиво выглядеть, — ответил Люк и устроился в кресле, положив ногу на ногу.

— В таком случае держи, — сказала я, бросая ему ткань. — Погладишь?

— Это я могу.

Модели были закончены примерно в полшестого утра. Я отошла, чтобы полюбоваться своей работой. Мою грудь распирало от гордости. Возможно, это от недосыпа, но, как по мне, мои проекты были достаточно хороши, чтобы украсить подиум, пусть и не на неделе моды. Когда лучи солнца скользнули по кирпичным стенам квартиры, я пришла к осознанию того, что моё будущее связано с модой. Я, чёрт возьми, хороша в том, что делаю. И если профессор Рамирес не видит этого, то это его проблемы.

Сложив одежду в сумку, я повернулась к Люку, который, положив голову на рулон ткани, спал на полу на ковре. Бедняга засиделся со мной, хотя я и дала ему парочку заданий. Выполнив их, он всё равно не ушёл, но сил держать глаза открытыми у него совсем не осталось.

Зевнув, я опустилась на пол и устроилась в его объятиях.

— Э-э-э… сколько времени? — спросил Люк, притягивая меня к себе.

— Около шести, — ответила я, закрывая глаза.

Он поцеловал меня в лоб и откинулся назад. Я положила руку на его грудь и растопырила пальцы.

— Ты не собираешься в спортзал? — пробормотала я, засыпая.

— Только не сейчас, когда ты снова в моих объятиях.

И после этих слов я провалилась в сон.

***

Дорога в институт с большим складным саквояжем оказалась тем ещё испытанием, особенно когда пытаешься не помять одежду. Хорошо ещё, что я вышла заблаговременно. Ребята гудели от волнения, все бродили и разглядывали проекты друг друга. Я сохраняла спокойствие, пока профессор Рамирес не зашёл в кабинет и не объявил, что нам следует покинуть аудиторию.