Люди — существа дневные. Из-за особенности своего зрения они плохо видят по ночам. Именно поэтому многие выбирают ночь для того, чтобы спать, давая организму необходимый отдых. Большинство, но не все. Некоторые не понимают опасности, которая таится во мраке ночи. Особенно такой ночи, когда кажется, что сама тьма шепчет разными голосами, побуждая шагать быстрее, а лучше и вовсе скрыться поскорее от её пронизывающего взгляда. Но бывают люди, которые совершенно не обращают на все это внимания, занимаясь спокойно своими делами.

Черная, с занавешенными окнами, карета притормозила на краю дороги. К ней тут же из подворотни кинулся невысокий человек, держа в одной руке раскрытый зонт, а во второй масляную лампу. Дверца открылась, и на улицу вышел мужчина.

— Мастер! — К нему тут же подскочил еще один человек, указывая рукой в сторону подворотни. — Четверо на этот раз.

— Кто они? — спросил мужчина, направляясь в указанную сторону, проигнорировав при этом зонт.

— Местные шлюхи. Видимо, возвращались из трактира. Тут недалеко, за углом. Мужчина на это кивнул.

— Что-то необычное? — спросил он, рассматривая ближайшее неподвижное тело. При этом он заметно нахмурился.

— Да, — человек тут же засуетился. Забрав быстро фонарь из рук первого встречающего, поднес его ближе к девушке. — Вот эта до сих пор жива, мастер.

Мужчина и сам уже видел, что грудь девушки едва уловимо приподнималась. Он присел, всматриваясь. Бледная кожа, синеватые губы, лицо красивое, даже несмотря на грязь. Небольшой аккуратный нос с чуть вздернутым кончиком, пухлые губы, высокий лоб и длинные ресницы, которые он видел даже при таком тусклом свете.

Насмотревшись на лицо, он принялся осматривать тело. Невысокая, на его вкус слишком худая девушка была грязной и мокрой. Платье длинное, аккуратное. Не грубое, как у крестьянок, но и не пышное, как у аристократок. В таких платьях ходят обычные горожанки. Дочки пекарей, например, или сапожников. Шлюхи же предпочитают более открытые платья, оголяющие груди, плечи, руки и лодыжки.

Встав, мужчина последний раз оглядел девушку и безразлично отвел взгляд.

— Доставьте в лечебницу. Когда очнётся — аккуратно расспросить. Выяснить, кто такая и что здесь делала, — отдав распоряжения, он пошёл дальше, почти сразу натыкаясь на следующее тело, рядом с которым лежало еще два. На этот раз ничего необычного не было. Все стандартно: высохшие до состояния мумии тела. И, судя по платьям, эти трое явно в недалеком прошлом продавали свою любовь каждому желающему. — Этих сжечь.

Развернувшись, мужчина направился в сторону выхода из подворотни, даже не озаботившись тем, чтобы прикрыть голову от дождя. Всё, что его интересовало, он уже узнал и увидел.

— Хорошо, мастер, — человек поклонился и не разгибался до тех пор, пока мужчина в плаще не сел в карету. — Вхух, — выдохнул он, когда карета стронулась с места. — Каждый раз, как вижу его, так готов под землю провалиться. Так, чего встали, остолопы?! Скоро утро, не хватало нам еще, чтобы сюда кто-нибудь пришёл. Девку в лечебницу отвезите.

Несколько молчаливых людей, стоящих до этого в тени, зашевелились, торопясь выполнить приказ. А темнота понемногу рассеивалась. Близился предрассветный час.

Открыв глаза, прислушалась к шуму за окном. Дождь. Это не очень хорошо. Несколько часов до этого я лежала молча и размышляла обо всем, что произошло со мной. Но вечно бездействовать нельзя, так что пора принимать решение.

Судя по всему, мою обувь и одежду забрали, значит, придётся идти босиком. Есть ещё вариант — поискать. Рискованно, так как можно наткнуться на охранника. Хотя не думаю, что в этой лечебнице кто-то станет настолько сильно заботиться о больных. Мне это даже на руку. Главное, найти обувь и плащ, остальное не так важно.

Сев на кровати, спустила ноги на пол, тут же поджимая пальцы — холодный! На соседней кровати перевернулся с одного бока на другой еще один пациент. Прислушалась, улавливая сиплое дыхание. Вроде спит. В углу что-то завозилось. Пристально всмотрелась, нахмуриваясь. Темно, ничего не видно, но полное ощущение, что там, между еще одной кроватью и стеной, кто-то есть. Крыса? Не удивлюсь, если они тут водятся.

Немного подумав, плюнула на это дело. Сейчас не время размышлять о посторонних вещах. Наверное, мне просто не хотелось выходить из относительно теплого и сухого здания. Но надо!

Поднявшись, сморщилась. Кровать от моего движения жалобно застонала. Я замерла, вслушиваясь в тишину. Существо в углу нервировало, но я старалась не обращать на него внимания. Тихо. Вроде никто не проснулся, хотя, как по мне, так это удивительно.

Оттого, что встала, немного начала шуметь голова, а еще затошнило. Сжала кулак, стараясь уменьшить дрожь в руках. Колени подгибались, а к горлу подкатывал отвратительно горький ком. Да, кажется, неслабо меня приложило.

Оглядела себя. Длинная, в пол, рубашка грязно-серого цвета, и все. Хотя при таком освещении понять, какого именно она цвета, было затруднительно. Снова поморщилась. Не представляю, сколько до меня человек носило эту больничную униформу. Надеюсь, они тут вещи хотя бы стирают изредка.

Сделала шаг и прислушалась к себе. Вроде нормально. Мутит, но идти это совершенно не мешает. Больше медлить смысла не было. Ночь не бесконечная, поэтому нужно действовать шустрее. Очень уж мне не хочется отвечать на всякие вопросы, да и встречаться с местными властями тоже. Сначала нужно уйти подальше, а потом хорошо поразмыслить над всем происходящим.

Отодвинув ткань, которая, как оказалось, исполняла роль стены, огляделась. Видно было плохо, но кое-как смогла рассмотреть, что таких вот «палат», как моя, тут несколько. Стараясь ни на что не наступать и не шуметь, поторопилась к выходу. На мгновение показалось, что сбоку что-то мелькнуло. Насторожилась. Крыса? Кошка? Или же…

Думать о последнем варианте не хотелось. Все-таки я, как дитя, воспитанное совсем другим миром, немного скептически относилась ко всему этакому, но приобретенные воспоминания игнорировать сложно.

Постаравшись не обращать внимания на шевеление тьмы по углам, буквально добежала до двери, только в самый последний момент вспомнив, что мне нужна обувь и верхняя одежда. Оглядевшись, услышала скрип около одной из стен. Мой взгляд прикипел к тому месту. Говорю прямо, мне было до жути страшно. От напряжения голова только сильнее разболелась. Создавалось ощущение, что в каждом темном углу кто-то притаился и сейчас буквально не сводит с меня взгляд. Как банально бы это ни звучало, но я вся покрылась мурашками. Ужасно хотелось топнуть ногой и крикнуть в темноту, чтобы прекратили. Неважно кто, главное, чтобы перестали настолько сильно нервировать. Наверное, я всё-таки ударилась головой, раз начались такие качественные глюки.

Немного поколебавшись, шагнула в ту сторону, откуда несколько минут назад доносился скрип. Темнота очень мешала, но я все равно смогла рассмотреть плетеный ящик, у которого была откинута крышка. Долго думать не стала, тут же начала рыться в нем. Да, в ящике оказались вещи. О том, что это вообще были за звуки, думать пока не решалась. Видимо, это все-таки не крыса.

Не буду рассказывать о том, как пахли вещи в том ящике. Кажется, тут не принято стирать одежду поступивших больных. Хорошо еще нашла собственное платье на самом верху. Да и ботинки лежали тут же. Надевать все еще немного влажные, неприятно пахнущие вещи на себя было противно, но слишком привередничать времени не было. Плащ нашелся в самом низу. В темноте не видно, в каком он состоянии, но судя по запаху… В общем, главное, уйти отсюда до утра, остальное можно и потерпеть.