- Власть - не моя, - возразил ему я, - власть - императора, а она - всюду. И именем его, я приказываю - подчинитесь. Отпустите ведь... женщину, немедленно.

- Сказано же те: уходи, - буркнул бородач, вытягивая из-за пазухи зловещего вида нож. - Покуда цел.

Я ударил его не то, чтобы сильно - так, даже с ленцой, основанием клинка, широкой его частью, более тупой. Господь свидетель, я не хотел его убивать. Он покачнулся, выронив нож и прижал руки к окровавленному лбу. Я же вырвал из кобуры пистоль - и всадил пулю под ноги клирику.

- Злоумышляете против власти! - выкрикнул я, как можно более грозным голосом, мало даже задумываясь о том, что именно говорю. - Карателей захотели! Всех на шибеницу пущу! Снять ее! - Я даже коня на дыбы поднял, стараясь, не задеть копытами кого-нибудь из окруживших меня людей.

Люди попятились, они отступали и лишь клирик остался на месте, незыблемый, как скала. Надо сказать, очень тощая скала. Я медленно подъехал к нему, поигрывая палашом, обратился и не подумав вылезти из седла:

- А вы, милейший служитель культа, что же. Не боитесь императорского гнева?

- Выше всех владык мирских - Господь, - процитировал священник Книгу Всех Книг, - и лишь ему я подчиняюсь.

Я тронул поводья коня, попросту подвинув клирика, и парой быстрых ударов освободил Горную ведьму.

- На вас падет кара Господня, - бросил мне в спину священник. - Вы познаете вся мощь Его гнева.

Я пропустил мимо ушей эти слова, слишком часто их бросали мне в лицо или, как сейчас, в спину. Хотя раньше кар Господних меня настигли вполне мирские.

Я отпустил Горную ведьму там, где она сказала, и отправился дальше, и лишь по возвращении узнал, что тощий клирик оказался не последним человеком в хоффской Церкви. Поэтому меня в один миг выперли из университета, под каким-то насквозь надуманным предлогом. Так я стал безработным.

Глава 1.

Я едва не скатился с кровати от ужаса, пронзившего сердце раскаленной добела иглой. Сна не запомнил и мне отчего-то казалось, что так оно лучше. Мне часто снились разные жуткие сны после того, как побелели волосы. Проклятье! Как же мне надоели эти кошмары, надо что-то делать, по крайней мере, начинать. В конце концов, у меня и выходное пособие заканчивается, скоро за квартиру будет платить нечем.

Я сполз с кровати, именно сполз, поглядел на свое, так сказать, лицо в зеркале. Девушки уверяли, что у меня красивое лицо, мне же оно всегда казалось более чем заурядным, сейчас же оно - помятое и малость затекшее (я славно праздновал свою отставку) было совершенно непривлекательным. От созерцания этого душераздирающего зрелища меня оторвал настойчивый стук в дверь.

- Не заперто! - бросил я, уже зная, кто там. - Входи, Мариус.

Дверь отворилась, на пороге стоял высокий человек, одетый только в черное, это был Мариус Штауффен - мой старинный друг из службы императорских исполнителей. Я не имел никаких предубеждений тех, кто выполняет столь деликатные поручения нашего императора. Чем они, в конце концов, хуже тех же наемных бретеров, а ведь последних на каждом углу воспевают менестрели за их отвагу и прочее.

- Славно-славно, - бросил он свою любимую фразу, - и как наши дела?

- Твои - не знаю, - ответствовал я, - а мои - хреново. А ты как?

- Рублю потихоньку, - бросил Мариус вторую коронную фразу.

- И как рубиться? - теперь я бросил свою "коронку".

- Попробовать не хочешь? - О, что-то новенькое! - Я же знаю, что ты остался без работы и с такой репутацией, как сейчас тебя никто не возьмет. Даже фон Геллен, хотя еще месяц назад с руками бы оторвал. Все бояться этого бесноватого Майнца - он близкий друг нашего кардинала Карла Либерра, тот использует его направо и налево в своих клириканских махинациях.

- А ты, значит, не боишься? - заинтересовался я.

- Чего бояться палачу, - пожал плечами Мариус, - я имею дело со смертью и мучениями едва не каждый день, так что давно перестал бояться чего-либо. Так что ты думаешь, насчет моего предложения?

- Ничего не бояться - это, конечно, хорошо, - буркнул я, - да и с Вечной странницей мне не впервой дело иметь... - Я понял, что уговариваю самого себя. - Согласен, - кивнул я, отворачиваясь от зеркала, - где подпись ставить?

- Не с Баалом договор заключаешь, - усмехнулся исполнитель. - Если согласен, то отныне ты - императорский исполнитель. И перво-наперво тебе надо бы убраться подальше отсюда, значит, ты отправишься в Богемию, там на развалинах крепости Вышеград обозначилось какая-то подозрительная активность. Ты с этим должен разобраться.

- Что-то моя новая работа мало отличается от старой, - недоверчиво заметил я.

- Тебя это не устраивает? Могу организовать тебе неплохое местечко на площади Плахи, не желаешь? Нет. Тогда слушай дальше. Недавно отсюда в Кралов был вызван один молодой и весьма амбициозный адвокат, который должен помочь одному богемскому нобилю - графу Тибальту Горну; приобрести недвижимость в Хоффе. Это весьма насторожило старину Фитца.

- Богемская разведка, - едва не рассмеялся я, - что это такое? Не надо так смешить меня, Мариус.

- Ну, богемская разведка тут не при чем, - отмахнулся исполнитель, - я, вообще, не слышал о ней. Тут дело куда сложнее. Этот граф Горн - дальний родственник Рихарда Гогенштауффена, претендовавшего на престол при прадеде нашего кайзера. Его потомки так и не отказались от этих претензий, не смотря на прошедшие годы. Вполне может иметь дело заговор.

- По мне, это еще смешнее богемской разведки, - пожал плечами я, незаметно настраиваясь на свой обычный деловой тон.

- Согласен, но проверить мы обязаны, а это дело - в самый раз для тебя. Ты же великий спец по подобным операциям, как-никак бывший "ученый-историк". Прибьешься к этому адвокату, его зовут Дитер Фогель, он отбывает из Хоффа через несколько дней - дилижансом отправляется в Терниц, а оттуда кораблем в Штирию. Срывать сделку ты не должен. Просто разберись, что к чему и возвращайся. Ясно? - по-военному поинтересовался он.

- Ясно, - так же четко отрапортовал я, вытягиваясь в струнку, как на плацу, на императорском смотре.

- Ну, а раз ясно, - хлопнул он меня по плечу, - то пошли поправлять здоровье.

Я стоял на станции дилижансов, исподтишка разглядывая адвоката Дитера Фогеля. Самый, надо сказать, тривиальный человек. Довольно молод, лет двадцать пять - не больше; физиономия довольно слащавая, как у меня много лет назад (это я только выгляжу лет на тридцать с хвостиком, не забывайте я - полуэльф и век куда длиннее человеческого), но внутренняя сила в его чертах есть. Он упрям, но не глуп, и своей настойчивостью может добиться очень и очень много в этой жизни, если только не столкнется с кем-либо более упрямым чем он сам.

Дилижанс представлял собой здоровенную карету на несколько десятков человек, вещи помещались прямо на крыше ее и за дождь, снег или иные капризы природы перевозчики ответственности не несли, - о чем сообщала латунная табличка над дверью. Забравшись внутрь, я намерено сел рядом с Дитером, ненавязчиво оттеснив смазливую блондинку, явно положившую на него глаз. Он с благодарностью покосился на меня, я усмехнулся в ответ.

- Могу и отсесть, если вам моя компания не по нраву, - усмехнулся я.

- Нет-нет, - тихо рассмеялся Дитер, так чтобы не услышала блондинка, переключившая внимание на молодого гвардейского офицера, польщенного ее вниманием, - я оставляю здесь, в Хоффе, невесту.

- Ха, - снова усмехнулся я, - так это же последняя возможность пожить в свое удовольствие. Радуйтесь.

- Я люблю ее, между прочим, - едва не обиделся Дитер, - так что попросил бы воздержаться от комментариев, герр... - Он замялся, поняв, что не знает моего имени.

- Гартхаус, - представился я. - Юрген Гартхаус.