— Ага, — кивает Кавана. Дамы присаживаются на диван и о чем-то шушукаются.

— Так, вернёмся к тебе, Кристиан, — Грейс снова стала копаться в своём саквояже в поисках чего-то. — Вот, выпей, это собьет температуру. И тебе лучше лечь в постель и поспать.

— Хорошо, мам, — я взял таблетку и подошел к брату с женой. — Брат, ты будешь отличным отцом, — я пожимаю его руку, но от объятий приходится отказаться. — Элиот, Кейт, я очень рад и поздравляю вас.

— Спасибо, — улыбается Кэтрин, прижимаясь к своему мужу.

— А ты не болей, Крис, — смеется Элиот, — потому что нам нужен здоровый дядя.

— Постараюсь быстрее вылечиться, — ухмыляясь, говорю я и ухожу на кухню, чтобы запить таблетку водой.

— Идём, я уложу тебя в кровать, — за мной зашла Анастейша.

— Я не маленький, — улыбнулся я. — И тебе не стоит много находиться со мной. Если ты заболеешь из-за меня…

— Все будет хорошо, Кристиан, — она подходит ко мне и обнимает. — Думаю, ты тоже был со мной, когда мне было плохо. Я уверена, что были такие случаи.

— Были, детка, — ухмыляюсь я, вспоминая, как она заболела, и из-за приёма антибиотиков действие противозачаточных сошло на нет, и так появился наш первый Комочек — Оливия. Забавно, благодаря её болезни мы стали родителями. Оказывается, в заболевании есть что-то приятное.

— Поэтому я хочу отплатить тебе тем же, — Ана берет меня за руку и ведёт на второй этаж.

Миссис Грей заводит меня в нашу комнату, расстилает постель, пока я раздеваюсь до трусов, потому что мне ужасно жарко. Надеюсь, таблетка Грейс скоро подействует, иначе я сойду с ума от температуры. Я ложусь на подушку и накрываюсь прохладной простыней, которая быстро нагревается от моего тела.

— Поспи, Кристиан, — Ана целует меня в лоб, хмурясь тому, какой я горячий. Затем она тянется к моим губам, но я отворачиваюсь, не давая ей коснуться меня.

— Ты что делаешь? Ты слышала, что сказала Грейс?! — возмущаюсь я.

— Кристиан, я буду в порядке, — Ана все же целует меня, — это чтобы ты быстрее поправился. Отдыхай, милый. Я зайду позже и проверю тебя. А мы пока с девочками поиграем на пляже.

— Хорошо. Я люблю тебя, Анастейша.

— И я тебя, Кристиан, — улыбаясь, отвечает она и выходит из комнаты.

Я ещё пару секунд нахожусь в сознании, но спустя пару мгновений проваливаюсь в сон, замученный головной болью и жаром. Мне снится кошмар: снова Лив, Далси и Ана просят о помощи. Я ничего не могу поделать с этим. И я не могу проснуться, чтобы это, наконец, закончилось.

Когда я открываю глаза, вижу, что за окном уже закат. Должно быть, я спал несколько часов. Я весь потный, голова все также болит, но мне стало гораздо жарче. Такое ощущение, что внутри меня пожар, который ничем не потушить. Во рту все пересохло, хочу пить. Я пытаюсь подняться, но тело мне не подчиняется. Ноги будто ватные. Хочу позвать кого-нибудь, но голос только хрипит. Я сомневаюсь, что кто-либо услышит меня.

Мне становится все хуже и хуже, я почти теряю сознание, но полностью не могу отключится. Лёгкие разрываются от адского горячего воздуха, из-за которого мне больно дышать. Веки то закрываются, то открываются. Я вспоминаю, что должна была зайти Ана ко мне. Интересно, была ли она уже или ещё нет? Но не успеваю я подумать об этом до конца, как снова проваливаюсь в темноту своего ночного кошмара…

Я никак не могу прийти в себя, чтобы подняться. Веки так тяжелы, будто на них лежит что-то чугунное. А жар продолжает меня изнурять все больше и больше. Где-то вдалеке слышу голоса, пока не могу разобрать кто это, но их очень много. Около меня собралась толпа, они копошатся. Что происходит здесь?

— Грейс, он ведь поправится? — я улавливаю всхлипывающий голос Анастейши. Нет, детка, не надо плакать из-за меня. Я буду в порядке, обещаю.

— Я уже перепробовала все жаропонижающие таблетки, — вздыхает Грейс. — Даже самые сильные. Лихорадка только усиливается.

— Что же делать? Может, отвезти его в ближайший город, где есть больница? — здесь и Миа.

— Не думаю, что они смогут сделать больше, чем твоя мать, — строго произносит голос Каррика.

— У меня есть еще несколько вариантов, — снова голос Грейс. — Пока нужно прикладывать к нему воду с уксусом, протирать его, а если это не поможет, тогда, надеюсь, холодный душ сделает свое дело.

— Я останусь с ним и буду протирать, — настойчиво говорит Ана.

— Мой ангел, я знаю, что ты любишь его, но ведь ты беременна, и если заразишься… — правильно, мама, не позволяй ей этого сделать. Пожалуйста, пусть Ана побережет себя и нашего малыша.

— Нет, Грейс, я останусь, — все же настаивает моя глупая жена. — Я буду в порядке.

— Хорошо, тогда надень маску, — мам, почему ты так быстро сдалась? Что, совсем некому кроме Аны это сделать? — Я сейчас принесу раствор и марлю.

— Я буду здесь, — я чувствую, как около меня немного проседает кровать. Анастейша села рядом и взяла мою руку в свою, крепко держит. Шум в комнате стихает, — это позволяет расслабиться моей голове. — Пожалуйста, Кристиан, вернись к нам, — всхлипывает моя жена, и вдруг я чувствую, как на кожу моей руки упала прохладная слезинка. Нет-нет, малышка, прекрати! Боже, что мне сделать?

— М-м-м-м, — бессвязно мычу я, превозмогая ломоту во всем теле. Я заставляю свои веки хоть немного приоткрыться и вижу, что комната залита приглушенным, мягким светом. — Ана…

— Кристиан, все будет хорошо, милый, — она прикладывает мою руку к своим губам и целует ее. — Я буду рядом с тобой, всегда. Сейчас Грейс принесет раствор, и тебе станет легче.

Но сил, чтобы ответить ей, у меня уже не было. Я снова отключился, погрузившись в глубокий сон. Мне снилось, будто я в пустыне. Вокруг никого нет. Со мной тоже ничего нет: ни еды, ни воды, ни телефона. Мне нечем накрыться от опаляющего солнца, которое жжет мою кожу. Мне невыносимо жарко. Я среди песков, где можно, разве что, закопаться под него.

— Кристиан, — сквозь сон я слышу тревожный голос Аны, — Кристиан, пожалуйста, мне нужна твоя помощь. Ты должен проснуться и встать, я поддержу тебя.

— Мн-н-м-м-м, — протестую я, не желая покидать постели.

— Давай же, мне нужно отвести тебя в душ, — Анастейша тянет меня за руку. — Господи, какой же ты тяжелый.

Я заставляю себя хоть как-нибудь помочь, ведь ей тяжело.

— Эй, Ана, я помогу тебе, — вдруг я слышу голос своего брата. — Давай, Крис, хватайся за мою шею, — он перекидывает мою руку через свою шею. Не без труда мне удается ухватиться за его плечо.

— Заводи его, — говорит Ана, когда я под ногами чувствую холодный кафель. Мы в ванной. Сейчас мне точно должно стать легче. Нужно только сбить температуру, и я поправлюсь. — Спасибо, Элиот, дальше я сама. Я держу его, — Ана берет меня под руки. — Только включи холодную воду.

Спустя пару секунд я чувствую облегчение. Ледяные капли воды попадают на мое лицо, шею, грудь, стекают ниже. Я наконец-то могу с легкостью вздохнуть. Теперь я могу открыть глаза, но слабость все еще есть.

— Привет, — улыбается Ана, когда я поднимаю на нее взгляд. — Все будет хорошо, любимый.

— Ана, — хриплю я. — Мне… х-холодно… — я начинаю дрожать.

— Слава богу, тебе хотя бы не жарко, — ухмыляется миссис Грей. — Ты можешь сам стоять?

— Д-да.

— Сейчас, стой, — Ана выключает воду и выходит из кабинки. — Аккуратно, выходи, — она берет мои руки, а я не могу унять свою дрожь. Боже! Мне холодно, но это так приятно после долгих часов жары! — Я держу тебя, Кристиан, держу!

— Д-детка…

— Да, я рядом, Кристиан, — Анастейша укутывает меня в большое полотенце, растирая тело им. — Пойдем в комнату, тебе нужно вернуться в постель.

Следующее, что я помню — это как Ана укладывала меня в кровать. Она поправила подушку под моей головой, укрыла меня. Прямо как мамочка. А я теперь не могу согреться, но это все же лучше, чем изнемогать от лихорадки.

— Я сейчас, Кристиан, — Ана куда-то отходит, ее нет некоторое время.

Около минуты или две спустя Ана поднимает мое одеяло и забирается ко мне. Что она делает, черт побери? Я ощущаю ее нагую кожу, она придвигается, обвивается около меня руками и ногами, утыкается носиком мне в шею. От нее идет тепло. Я понял, что она делает — она согревает меня своим теплом. Мне так хорошо рядом с ней. Впервые за весь день я чувствую облегчение. Меня не мучает ни головная боль, ни температура, а моя любимая женщина лежит рядом со мной. И я снова погружаюсь в сон, но теперь уже более приятный…