Я показала браслет, в рубинах которого переливалась кровь Суритхана. Точно такой же, как тот в котором покоилась частица его духа в том людском храме.

- Только так возможно разрушить проклятье, но Сури надеялся, что ошибается, до последнего.

Ун медленно отпустил цепь и посмотрел на браслет, который разгорался нефритовой магией всё сильнее. Потом перевёл взгляд на Муна, который тоже медленно умирал, но всё же сумел выпустить печать и отделить камни от их постаментов.

- Ун. – я схватила его за обожжённую ладонь и прошептала. – Сури ждёт тебя.  Помоги ему покончить с этим.

В глазах короля обезьян зажегся огонь и он медленно поднялся. Ему на встречу уже бежал Имхотеп.

- Имхотеп вы должны улететь… до того… как браслет разрушит проклятье. Вы должны успеть.

Артефактор безумными взглядом уставился в украшение на моей кисти и, округлив глаза, схватил за шкирку Ун Дзы и пихнул к выходу.

Я проводила их взглядом и посмотрела на своих собратьев. Фрида пыталась вырваться и взывала к небесам. Она, верно, не верила, что инквизиторы провели её вокруг пальца. А Мун просто лежал, привалившись к одной из стен, и улыбался сквозь боль.

- Давай Мирана! – он закашлялся и цепь сильнее оплела его тело. – Пора освободить атлантов и отпустить их.

Я повернула голову и увидела, десятки улыбающихся лиц, которые смотрели на меня с мольбой. Это были призраки моей проклятой семьи. Среди них был отец, который встретившись со мной глазами, просто кивнул и перевёл взгляд в сторону Фриды, которая застыла от того, что увидела.

- Мне жаль, что я не научил тебя прощенью, доченька.

- Отец…

По щеке сестры побежала слеза и она обернулась ко мне, но услышать мой ответ ей уже было не суждено.

Имхотеп взобрался на пегаса, как раз в тот момент, когда за их с Уном спинами засияла яркая вспышка, а следом поднялся ветер и стремительно ворвался в храм.

- Ун Дзы, взлетай! – артефактор вывел из оцепенения обезьяньего бога и пегасы наконец оторвались от покрытой тиной каменной кладки.

Маленький клочок земли некогда великой расы бессмертных уходил обратно в морские глубины, но в этот раз навсегда.

Звуки безжалостного сражения разрывали земли северного пантеона. Четверо драконов и крылатые помогали теснить к разрыву, который создал Лориан, остатки уцелевших асур. Но Хаосу было плевать, на собственных собратьев. Его интересовал только Суритхан. Который словно чего-то ждал.

- Признайся демиург восточных кровей, ты ведь уже знаешь, что вам с ней никогда не спастись? – снег под ногами Хаосина озарила яркая печать, которую тут же отразил клинок Намсури. – Почему ты медлишь? Ты же знаешь, что в следующей из её жизней, я всё равно доберусь до Мираны!

- Не будет никакой следующей жизни, Хаосин! Я намерен положить сегодня этому конец.

Мысли ушли, и Намсури ощутил, как разорвалась связь с его браслетом.

Мужчина поднял клинок и тот вспыхнул синим пламенем, как и его хозяин, что бы в следующий момент нанести удар. Хаос успел увернутся, но Сури выпустил серебряные плети и те, сковали тело асура. Он знал, что эту тварь так просто не достать, поэтому единственное, что смогло бы помочь это та самая сияющая плеть. Осознав, что собирается сделать Сури, Хаос попытался призвать Лотрика, но было уже поздно.

Его сын, скрестив мечи с собственным братом, отдавал последние силы, чтобы не умереть.

- Мне жаль, Лотрик! – Лориан вырастил новые клинки и снежный вихрь принёс верных старшему принцу асур. – Но я не намерен играть сегодня честно!

- Гореть тебе в огне Тартара, брат! – Лотрик зашелся в безумном хохоте, который прервали сотни ледяных стрел, наделённых магией сферы Лориана. Старший принц не поскупился, и отдав частицу души, упал оземь следом за поверженным братом.

- Лотрик!!! – Хаос зарычал и ледяная волна понеслась в сторону Намсури.

Но она осыпалась на землю, как только в нескольких метрах рядом опустились драконы. Приняв телесную ипостась они призвали огненные цепи, которые сковали демона, и он упал на колени хрипя.

Намсури, рассеял клинок и закинул еще несколько плетей, которые сплелись воедино с цепью Хаяшаси.

- Не подведи меня, дракон. – Намсури в последний раз посмотрел в глаза своего друга в личине Хон Шина, на что тот лишь уверено кивнул и ответил.

– Прощай, Суритхан.

Огонь стремительно понесся по звеньям цепей и Сури почувствовал, как он выжигает его изнутри. А синие пламя его плетей, превращает в пепел Хаоса.

Эпилог

Золотое сияние озаряло просторный зал громовержцев. Северный пантеон приветствовал нового правителя, который смог поднять из руин и вернуть к жизни свои земли.

- В этот день мы не празднуем победу! – Афина встала у высокого трона в темных траурных одеждах и обратилась к тем, кто смог уцелеть, и кого смогли вернуть священные драконы востока. – Сегодня мы вспоминаем имена ушедших. Сегодня на руинах нашего мира, мы создаём новый, который, возможно, даже станет лучше прежнего. Я свято верю, что теперь небеса станут лучше.

По залу прокатилось роптание и похвальные возгласы. Северяне верили словам верховной богини. Верили в то, что она не допустит больше смертей.

- Теперь, когда мы осознали все свои ошибки, мы больше не отвернёмся от смертных. Мы не станем брезговать их жизнями, в угоду небесам. Не станем уничтожать себе подобных. Мы будем жить в мире вместе с остальными пантеонами. И укрепим наш союз, что бы противостоять новым опасностям.

- Про союз это вы хорошо сказали, Афина Паллада. – в высоких дверях, которые были раскрыты в честь торжества настежь, стоял молодой юноша. Он сложил крылья и неспешно прошел в зал.

Караульные, стоявшие по обе стороны от входа громко объявили:

- Владика Восточного пантеона Сиятельный Намцу из клана крылатых прибыл засвидетельствовать почтение Верховной богине Северного пантеона Афине Палладе!

Весь зал тот час опустился в почтительном поклоне, узнав, кто такой этот темноволосый юноша.

- Вы не договорили! Я о чём вас просил?! – шикнул Намцу на одного из караульных, и тот сразу же подтянулся и прочистил горло.

- Владыка так же просит прекраснейшую из богинь, в этот день, не отказать в своей милости и отдать свою Вечность в руки правителя востока.

Афина опешила и застыла, не пройдя и половины ступеней от своего трона.

- Чего застыли, Громогласная! Неужто откажете в такой малости после того, как я летал с вами на руках? – Намцу чуть со смеху не зашёлся от того, как лицо Афины моментально покрылось пунцовыми пятнами. – Вы же сами знаете, что это значит!

Смущение женщины в момент переросло в негодование от того, что наговорил прилюдно этот летун, что б он скис!

- Так чего же ты Имхотепа замуж не зовёшь?! – над головой северян загрохотало и ударили молнии. Это привело в восторг всех присутствующих, и напомнило Афине об отце.

- Я должен расценивать это как знак благословения небес, моя дорогая?

Афина прыснула со смеху и посмотрела в пронзительно синие раскосые глаза, кивнув. По залу пронёсся гул, а над Олимпом затрубили горны крылатых.

- Нет! Я решительно отказываюсь делать эти вещи! Сколько можно эксплуатировать меня и паразитировать на моей доброте?

- Имхотеп, встречный вопрос. Сколько можно ныть?! А?! – Клеопатра закатила глаза и устроилась удобнее в кресле, на котором еще не успели накопится кучи хлама.

- Они лапшичную открыли в Эльдорадо! Это нормально, по твоему? Половина рабочих не просыхают из-за попоек! А кто виноват? Твой обожаемый Анубис! Зачем он притащил сюда Диониса, что бы экскурсию ему устроить, как раз тогда, когда этот асур пожелал сесть мне на голову со своей шайкой?

- Ты сам согласился помогать Лориану отлавливать семидэев! Кто тебе виноват! Теперь пожинай плоды. – Петра развела руками и улыбнулась.

- А дракон?!!! Дракон, который разнёс половину старых построек в пьяном виде?!!

- И ничего он не разносил. Просто помог снести трущобы, которые по моему только портили всю картину.