Казалось, вот-вот распахнется дверь, и в проеме появится высокий статный старик с серебряной бородой, которого не смогли согнуть ни лишения, ни годы. И все будет как вчера: горячий чай с чем-нибудь вкусненьким и задушевная беседа, над содержанием которой потом придется размышлять весь день. Но этому уже никогда не суждено сбыться. Жестокая реальность в который уже раз взяла Квентина за горло.

Неясный грибной разговор донимал его. Что бы все это могло значить? «Плохо, что грибы не научили меня использовать Силу Единой Мысли, – думал Квентин. – И как только Мираклу удавалось так легко растворяться в хоре голосов грибного сообщества и с помощью безграничного поля единой мысли присутствовать везде и повсюду». Он не мог разобрать ни слова в этом разговоре, но интонации грибов были почти паническими. Если учесть, что подобная активность, направленная на установление с ним связи со стороны грибов наблюдалась не часто, то тем более все это походило на предупреждение. И предупреждать его могли только об одном: о грозящей опасности. А это означало, что надо немедленно уходить из старой башни.

Сейчас он позавтракает, соберет кое-какие припасы, книги и вещи Миракла и, оседлав Гнедко, вновь поскачет по степи, направляясь к югу. Квентин принялся разбирать вещи Миракла и понял, что набрел на сказочное эльдорадо. Вскоре дорожный мешок был набит до отказа, а Квентин все еще с сожалением оглядывал комнату: столько уникальных и ценных вещей приходилось оставлять здесь.

Было около четырех часов дня, когда с тяжелым мешком за плечами он стал спускаться вниз по лестнице. Но тут вспомнил, что обронил в подвале зеркальную шкатулку с солнечными зайчиками, и как ни визжал противный панический голос о возможной опасности, он все же заткнул ему рот, решив напоследок еще раз обследовать подземные помещения.

На первом подземном уровне по-прежнему стояла беспросветная тьма, запах паленой плоти и гари. Было очень тихо, только слышалось, как где-то в отдалении капает вода, звонко ударяясь о металл. Квентин зажег факел и с опаской стал продвигаться по пустынным переходам, в одной руке держа факел, а пальцы другой не снимая со спускового крючка винтовки. Чувство опасности не исчезло: за каждой дверью, выходящей в тоннель, мог таиться враг. Сердце гулко стучало, и каждый шаг бумерангом отдавался в голове. «Так нельзя, – уговаривал себя Квентин. – Все они мертвы, и в этих коридорах навечно установилась тишина и покой». Но страх, глубоко прячущийся в каждом человеке, всегда находит лазейку, чтобы, вынырнув в самое неподходящее время, напомнить о своем существовании.

В зале с бассейном ничего не изменилось. Под ногами все так же давилась и шуршала каменная крошка, выбитая взрывами гранат. Обугленная туша чужого лежала на своем месте, отравляя воздух отвратительным запахом горелого мяса. Ее кровь, подсохнув, зеленела на полу пятнами окислов меди.

Квентин обошел место недавнего боя. Шкатулка с зеркалами лежала на том месте, где он упал, поскользнувшись. Одна из стенок разбилась, и это его сильно огорчило: неизвестно, смогут ли теперь в зеркальном домике жить его верные друзья – Рикки и Молли. Тем не менее он подобрал шкатулку и спрятал ее в карман жилета. Еще раз обошел мертвое чудовище и направился к выходу.

В башне больше нечего было делать. Следовало, не мешкая, выбираться отсюдать и двигаться дальше на юг, чтобы через пару дней достичь Терраны. Но, проходя мимо одной из дверей, он увидел экраны компьютеров, и одна мысль промелькнула у него в голове. Он зашел в компьютерную комнату и, вспомнив о существовании Энии, решил ее поприветствовать:

– Добрый день, Эния! Ты все еще здесь?

– Добрый день, сэр! Мощности аварийных генераторов хватит на двадцать четыре часа. Еще семьдесят два часа продержатся ячейки энергозависимой памяти. После этого они отключатся, что будет означать потерю управления всеми процессами или, выражаясь биологически, смерть, – Квентину почудилось, что Эния чуть слышно вздохнула.

Квентин включил один из компьютерных терминалов. Его интересовало, чем же все-таки окончилась борьба человечества с пришельцами. Он долго блуждал по компьютерным страничкам, пока, наконец, не наткнулся на кое-что, показавшееся ему интересным. Это были древние газеты.

Он быстро пролистывал заголовки: «Активизация иноземных пришельцев. Ученые установили: Чужие снова размножаются», «Кровопролитное сражение в степях Редера», «У Чужих возник иммунитет к сыворотке Симпсона», «Последнее средство спасения – нейтронные пушки», «Генерал Конахен предупреждает: силы космической обороны готовы нанести удар по Земле».

Статей было множество, но времени на их чтение не было. Многое и без того уже было понятно. Но на одной из статей он остановился более подробно, она называлась: «Президент Земной Федерации приказывает нанести нейтронный удар».

«Я принял трудное, но вынужденное решение, – Квентин быстро проглатывал строки. – Сегодня в 00 часов 00 минут по выявленным скоплениям инопланетных тварей будет нанесен сокрушительный удар силами межнациональной космической обороны. Будут применены нейтронные пушки и ядерные ракеты. Это наше последнее средство против распространения этой заразы. Ученые установили: эти твари не переносят высокого уровня жесткого излучения. Поэтому мы вынуждены применить на Земле оружие, использование которого ранее допускалось только в космосе.

Хочу подчеркнуть, что это наш последний шанс спасти человечество. Удары нейтронного и атомного оружия будут произведены точно по назначенным целям. Города неинфицированные паразитами не пострадают. Но населенные пункты, попавшие в зону заражения, будут подвергнуты жесткой нейтронной бомбардировке.

Призываю всех граждан Земли сохранять спокойствие. Жителям зон, подвергшихся заражению, эвакуироваться незамедлительно. Всем соблюдать меры индивидуальной противорадиоционной защиты и строго исполнять предписания войск радиохимической защиты и гражданской обороны.

Верю, что мы победим и спасем нашу родную планету. Но хочу, чтобы знали все: эта атака наш последний шанс на выживание. Да поможет нам Бог!»

Квентин быстро пролистал еще несколько страничек: «Время Ч: удары нанесены», «По данным разведки уничтожены все крупные скопления паразитов», «С внеземной угрозой покончено навсегда», «Уровень допустимой радиации превышен в сотни раз», «Массовые случаи заболевания лучевой болезнью», «Население Земли сократилось в десятки раз», «Вооруженный мятеж в северной группе войск», «Генерал Конахен во главе восстания».

«По последним сообщениям мятежные войска генерала Конахена захватили радиостанцию в Абуделе. В своем радиообращении к жителям Земли генерал Конахен, в прошлом командующий войсками космической обороны, пригрозил повторной нейтронной атакой, если президент Донован не уйдет в отставку. В условиях повышенной радиации, повторная атака означала бы смерть на Земле всего живого».

«Генерал Конахен объявляет себя военным диктатором Земли». «Президент уходит в отставку». «Выявлены новые случаи мутаций». «Конахен усиливает режим личной диктатуры: закрываются свободные средства массовой информации».

Пожалуй, это было последнее сообщение, Квентин несколько раз нажимал на кнопку, – дальше странички не перелистывались. После всего прочитанного вопросов у него стало еще больше. Может, кое-что он сможет узнать из книг Миракла, которые прихватил с собой, а сейчас лучше бы ему поторопиться. Он поднялся, чтобы уйти, когда неожиданно раздался голос Энии:

– По данным ближнего радиолокационного наблюдения замечено движение зарегистрированных целей: транспортных организмов зергов. Удаление сорок пять миль, дирекционный угол 83-20, высота 200 ярдов, скорость движения 400 миль в час, количество три, – не обращая внимания на восклицания Квентина, своим ровным голосом сообщила Эния и спросила: – Приготовиться к бою?

Перед Квентином на мониторе возникли три мигающие зеленые точки и данные, сообщенные Энией. Затем экран разделился на две части: в одной в сети концентрических окружностей по-прежнему мигали три зеленые точки, в другой появилось реальное изображение командоров.