На этот раз улыбки я от него не дождался. Это значило, что время шуток прошло.

— Ну хорошо, ребята, — решился я. — Я знаю кто вы ...

— А мы знаем кто Вы, — торжествующее выдал Роджер.

— В настоящий момент вы выполняете неофициальное задание.., скажем так, некоторой прогрессивно настроенной группы близкой к руководству Земли, совершенно спокойно помог мне Инки.

— Но откуда .., — удивился я.

— Не надо нас недооценивать. У нас есть свои источники.

На этот раз губы Инки изобразили слабое подобие улыбки.

— Итак. Скорее всего это были проделки вашего Бюро. Но как это могло у них получиться.

И только тут до меня дошло, что все это происшествие совсем не несчастный случай. Мозги закипели от напряжения. Пауза затягивалась.

— Спутниковое наблюдение, — нерешительно предложил я. — Система управления такси легко поддается контролю военных спутников.

— Не это главное, — досадливо отмахнулся от меня Род. — Почему нам дали так легко избежать катастрофы?

Мне осталось только пожать плечами. По моему мнению для нас спасение было отнюдь не легким.

— Мы знаем теперь, что Земля хочет нас уничтожить, — констатировал Роджер. — Кому мы еще мешаем?

— Дженерал Нуклеа Компани, — сразу ответил я.

— И все? — удивился Инки.

— Этого мало?

— Ладно, ладно. А кто наши союзники?

— Нелюди. Малые автономии... Транспортные компании...

— ... И кое-кто на Земле, — добавил Род. — чтож, можете им передать, что мы конечно же рады с ними договориться.

Телохранитель резко встал и передвинул свое танкоподобное тело к двери.

— Извините, — буркнул Роджер вставая. — Нам необходимо Вас покинуть.

— Мы купили для нашего посольства островок... Пуэрто-Аполос. Вы всегда сможете найти нас там. — Инки тоже встал, но чтоб сказать это нагнулся к самому моему уху.

Он успел сделать только один шаг к уже свободной от дождя улицы, когда красивый и очень дорогой гравимобиль вылетел из-за поворота и протаранил витрину ресторана. Звонкие молнии бластерных выстрелов полетели из открытых окон лимузина. Бюро взялось за дело серьезно.

Я нырнул под стол, хотя точно знал, что мне ни что не грозит. Береженного Бог бережет. Также решил Роджер и нырнул за широкую спину Инки, который уже, в свою очередь, находился за спиной телохранителя.

Не один самый-раз-самый боевой ударный костюм не выдержал бы десятка прямых ударов плазмы с расстояния нескольких метров, но телохранитель и его броня этого ни когда не узнают. Они то думают, что все это пустяки и они, черт подери всех террористов недоделанных, в чем то правы. Во всяком случае броня скрывающаяся под мешковатой одеждой громилы лишь слегка задымилась.

Больше шансов испытать броню террористам не представилось. Сидевшая в своем сыром углу семья людяморя резво заработала лапами и в раскрытые окна машины полетели гранаты. С хрупкой машины взрывом сорвало крышу и головы с пассажиров. Людяморя дружно плюхнулись в лужи на полу и не видели, как крыша лимузина перелетела через шоссе и была сбита с воющего истребителя странного вида, который как раз в этот момент нагло заходил на посадку прямо в середину уличного движения.

Людяморя не видели также и того, как со стороны кухни выбежал неприметного вида человечек с почти незаметным иглометом в руке. Ему тоже не повезло. Инки только начал поворачиваться на звук его шагов, как откуда не возьмись моя нога выскочила из-под стола и врезалась чуть ниже колена иглометчика. Мужечек спикировал под низенькую столешницу и сидевший за ней обезьянка-дас, в своем неизменном балахоне, выудил в бесчисленных карманах что-то похожее на шило, которое торопливо всадил чуть выше уха упавшего.

Человека в шертах и с зонтом от солнца это зрелище тоже не привлекло. Глядя на перекрывший движение усевшийся истребитель и на бегущих к нему конвиктян, он не мог спокойно продолжать свой отдых на этой великолепной планете. Да и что за отдых, когда здесь такое, а граната в руке так жжет пальцы. Выпучив глаза турист размахнулся и бросил свой заряд себе же под ноги. А как же иначе? Трудно бросать тяжелые мины с торчащей из спины обоюдоострой железкой. Это его подруга, с которой он только что шел обнявшись, решила видно взять себе его сердце. Потом она видно передумала. Наверно вспомнила, что забыла дома молоко на плите. То-то так рванула в быстро собирающуюся толпу.

Инки и Роджер уже скрылись под броней корабля, телохранитель не успел только спрятать ноги и мужик уже не чего не мог им сделать. Разве что ногой ударить. Пусть далеко, а на что же бомба? Истребитель оказался крепче чем можно было подумать и удар оторванной взрывом ступни ни какого вреда не причинил. Посадочные лапы оторвались от бетона и боевая лодка с воем ушла в измазанное сажей небо.

Источник беспорядков уехал в небеса, пора было появляться полиции и убираться мне.

Я опоздал.

Зачем они меня мучают?

Моя самодельная колыбельная прервалась на полуслове, когда в комнату вошел охранник.

— Бросай своего ублюдка. Время истекло!

Бросить? Мою кровинку? Мою деточку? Моего ребеночка?

Я знала, что просить бесполезно. Я уже пробовала. Я умаляла, пролила море слез и чуть не сломала себе руки. Я предлагала им свое тело в обмен на лишний час свидания. Все бес толку.

Эх где-то был мой муж — не муж. Человек, которого я знала всего пару месяцев и который подарил мне эту мою радость и величайшее горе. Я не знала жив ли он или они его до смерти замучили своими опытами, как делали это со мной пока не узнали, что я беременна. Если он мертв, то только я оставалась хранительницей этого пухленького тельца имени которого муж даже не знал. И только у меня оставалась великая тайна шаманской бурды. Я хотела надеятся, что он еще жив...

— Мистер солдат, а может...

— У меня в руке детонатор, — сообщил он свою новость. — Под твоим ублюдком маленькая мина.

Они меня боялись. А я боялась их. Но только пока была одна. Со своей деточкой в руках я не боялась даже черта. Однако мина...

Мир изменился. Это было знакомое чувство, я знала это и научилась его подавлять. Раньше, но не теперь, когда моему ребенку угрожала опасность. Тут они просчитались. Нельзя же вечно играть на моих чувствах!

— Брось мне детонатор, — стараясь сдерживать себя, чтоб раньше времени не обнаружить свои способности проговорила я.

— Ты чего, сука, сдурела?!

Я не видела лица этого подонка, но могла себе представить его удивленное лицо в тот момент, как он закончил свою фразу, увидел мое вместе с сыном исчезновение и лишился руки. Для него прошла всего секунда.

Он все еще таращился на свое лишившееся конечности плечо, когда я вытащила из еще дрожащих пальцев рукоятку детонатора и решила, что делать с ним дальше. Мне не хотелось убивать. В нормальном состоянии я и не могла бы этого сделать голыми руками, но теперь он мог поднять тревогу и это решило его участь. Я изо всех сил рубанула ребром ладони ему по шее и голова бойца повисла, не поддерживаемая больше позвоночником.

Сотня видеокамер следила за мной. Я это отлично осознавала, но рассчитывала, что на определение всей грозящей базе опасности им понадобится время. Как раз столько, чтобы дать мне добраться до доков с фрегатами и покинуть планету. Я надеялась, что время за меня.

Я не видела, как труп бузголового безрукого упал на пол. Я была уже далеко.

Но не так, как хотела бы. Рабочая зона базы была разделена на отсеки с герметичными дверьми. Чтобы попасть в доки мне нужно было перешагнуть через добрый десяток порогов и это была бы небольшая проблема, если бы мой дар мог включаться и выключаться, как лампочка. Но я еще не научилась настолько контролировать себя и при всем желании не могла набрать нужную комбинацию на пультах каждого отсека.

Возле первой же двери ко мне вернулся страх. Я не могла самостоятельно покинуть лабораторный блок, сзади уже слышался медленный топот бегущих по тревоге охранников, у меня на руках спал ничего не подозревающий ребенок. Я заметалась в панике, а когда вспомнила, что в случае общей тревоги все отсеки наполняет поле Омена, то и завыла. Для людей в форме появившихся из вдруг открывшейся двери мой вой казался всего лишь помехами в наушниках. Сердце билось превышая все допустимые пределы скорости, когда я все еще подвывая проскользнула в ремонтный отсек.