Добрый день, дорогие мамочка и Эвирушка!

Пишу вам, извините, не часто, но что поделаешь? Я и сам еще не получил ни от кого ни одного письма. Правда, мне сегодня вручили письмо от одной знакомой девушки, с которой я еще давно-давно был знаком. И вот мне обидно несколько стало, что первой-то она именно отозвалась на мое письмо. Но тебя я не виню, а наоборот — себя. Ведь ты не знала моего адреса. Ты простишь меня за это, моя дорогая мамочка. Я ни на минуту не забываю о вас. Сижу ли я в землянке, лечу ли бить фашистскую мразь — везде вы со мной. Наша последняя семейная карточка постоянно лежит в моем планшете, и нет-нет в полете я взгляну на нее, на вас. И сердце мое наполняется дикой злобой к врагу, нарушившему нашу мирную плодотворную жизнь и работу, заставившему нас разъехаться в разные концы, заставившего страдать вас, дорогие мои. За все это, за муки десятков тысяч нашего народа, за поруганную честь моей Родины вожу я и сбрасываю смерть на головы озверелых бандитов. Моя жизнь — это капля в будущем море гнева нашего народа. Мы смоем врага с лица земли нашей, и тогда вы вспомните о нас, рядовых бойцах, борющихся за вашу хорошую светлую жизнь, за счастье наших детей.

За меня, мамочка, не беспокойся. Свой долг я выполняю честно. Я еще пока не герой, но именно с них я беру пример, с людей, ради великой идеи и жизнь свою отдающих. Ты не скучай по мне и не грусти. Береги себя, мамочка, и братишку. Тяжело вам будет этой зимой — это не секрет ни для кого. Всем, чем могу, я вам буду помогать. Думая, что ты переехала в Москву, я послал денег для тебя с Эвирушкой через папу.

Милые, дорогие! Большущий, большущий вам шлю я привет, целую крепко, крепко.

Добрый день, дорогая Лиля!

Письмо я твое, сестренка, получил. И премного тебе благодарен за него. Большое тебе спасибо за твою заботу о папе. Это очень хорошо, что у вас всего в достатке, что вы особенно много не испытываете нужды. Я и за маму с Эвиром тоже более менее спокоен. Но деньги вам, а главным образом маме, посылать буду. Они мне не нужны, а ей будут не лишними. У нее ведь на руках Эвир. А вы с папой на его деньги с трудом, но проживете. Учиться ты, Лилечка, не бросай ни за что. За эту возможность мы, и я непосредственно, бьемся на фронтах. Бьемся жестоко. Я попал сразу на самый важный и ответственный участок. Мне почему-то не очень было страшно. Но, люди, которые много уже воевали и летали, говорят, что таких еще воздушных боев они не видели, что очень сильно бьют зенитки. Вы не думайте, что я волновался только в первый вылет. Каждый вылет заставляет волноваться. Ибо каждая пуля, каждый снаряд, направленный в летчика, имеет целью поразить его. А как силен огонь с земли! Но сила воли, чувство долга, заставляют не бояться смерти и бить врага крепко, жестоко. О себе я много не могу сказать.

Вообще, я здоров, цел и невредим. Ну а если суждено уж мне погибнуть, то не унывайте и не падайте духом. Я себя берегу. Беречь себя — это значит выполнять долг перед Родиной. Бережет себя и трус, но трус погибает в первую очередь. Герой — бессмертен.

Недавно я выполнял задание. У меня над целью забарахлил мотор. До линии фронта, до своей территории, было далеко, я имел еще возможность долететь до нее и имел на это полное право, но я продолжал атаковывать противника, и только когда боеприпасы подошли к концу, повернул домой. Полчаса летел я, мотор едва тянул, его зверски трясло. Но я долетел. И сейчас продолжаю летать на этой машине. Видишь, это есть выполнение своего долга перед Родиной. За это я получил благодарность.

Тебе очень, очень благодарен за то, что ты так хорошо отозвалась о Люсе. Это очень замечательная, милая девушка. Я скажу тебе по секрету: люблю ее. Такая она хорошая, добрая. Когда я был в Москве, так хотелось увидеть ее. Но неожиданно получил приказание вылететь на фронт.

Мой друг (она с ним разговаривала) на другой день рассказывал мне, как она горевала о том, что мы не смогли встретиться. Ведь более двух лет мы не виделись. Но я еще буду в Москве, я не погибну, я не хочу этого!

Ты поцелуй ее крепко, крепко и тихонько скажи ей, что это от меня.

Прошу тебя!

Дорогая Лилечка, живите дружно, весело, это поможет вам перенести все трудности. А они могут быть и очень большие.

Добрый день, дорогие мои папочка и Лиля!

Вчера я получил ваше письмо и очень за него благодарен. Я по-прежнему работаю в той же части и по-прежнему нахожусь на том же участке фронта, о котором мы с тобой так много говорили. Наши друзья бьют немцев у Владикавказа, а мы у себя.

Жарко у нас сейчас. Летаем прямо-таки в очень плохую погоду. Фрицы вот не летают — мандрашат. Ну а в остальном все в порядке у меня. Бьем мы сейчас фрицев крепко, папа. Я понимаю прекрасно, что непосредственно мы решаем судьбу нашей Родины. Эту святую задачу мы выполним. Это говорю я — твой сын, это говорят мои друзья, это говорят все бойцы Красной Армии. Скоро вы все будете свидетелями Великого наступления Красной Армии. Оно уже началось на Кавказе, начинается у нас. Родина была и будет свободной. В этом клянемся мы — рядовые воины великого народа.

Добрый день, дорогой Эвир!

Наконец получил от тебя лично письмо. Это очень хорошее письмо. Я рад за тебя, мой братик. Ты уже стал совсем большим. А я тебя помню еще маленьким второклассником. Старайся, Эвирчик, учись как следует — хорошо учись. И не надо ссориться со своими друзьями-одноклассниками. И также очень хорошо и замечательно то, что ты овладеваешь тем оружием, которым воюет наша армия. Вы же нам на смену идете. Ну а я и мои друзья бьем немцев, гоним их прочь с нашей земли. Ты, наверное, читал, как наша армия погнала, гонит и бьет немцев, румын, итальянцев под Сталинградом. И я своим оружием помогаю нашей великой пехоте в этом большом наступлении. Ты бы посмотрел только, как эта арийская мерзость разбегается, падает, взлетает на воздух, когда ведут огонь грозные штурмовики. Это я с товарищами уничтожаю врага. И в эти моменты очень приятно думать, что вы в тылу хорошо работаете, хорошо учитесь. Учись, браток, хорошо учись. Во всем слушай маму, заботься о ней. Ну, будь умницей. Шлю тебе большой братский фронтовой привет.

…У меня сейчас здорово возросло количество получаемых писем. Напечатали про мои скромные боевые успехи в нашей армейской газете. Вот теперь и пишут то «счастливому летчику», то просто «Зыкову Юрию». И все девушки. Прямо отбою нет. Главное, отвечать всем приходится. Бумаги прямо не хватает. Сегодня вот получил наивное письмо от двух девчат. Немного смешно стало, когда читал его. Все, правда, это меня очень радует, это — хорошо. Вот какие дела у меня творятся…

Добрый день, Лиля! Пишу это письмо только для тебя, но можешь показать его и папе. Журить тебя я уже не буду, буду, прямо говоря, ругаться. Ты поступила в институт учиться, это хорошо. Что именно в этот институт — тоже хорошо: твое дело выбирать. Но у тебя нехорошие мысли. Будто твоя учеба в тылу бесполезная и даже вредная штука. Говорить много не буду. Надо только понять, что отличная, самоотверженная работа в тылу сказывается громадным облегчением на плечах нашей армии. Что было, если бы все вдруг захотели в армию. Глупо это, даже думать не хочется. Тем паче, ты стоишь во главе вашей комсомольской организации. Поставили на руководящую работу — руководи. А уйдешь куда-то… что это? — дезертирство. Понятно? Все об этом.

Насчет меня ты здорово расписала. И сам не пойму, что во мне особенного. Но что армия, фронт да еще непосредственное участие в бою действительно сказываются на человеке — это правда. Я сейчас сам себя не узнаю.