Воздух поднялся вокруг нас, и в моей памяти промелькнуло то, когда Кинич в последний раз говорил со мной.

Мое кровяное давление упало, когда я поняла, что он произнес точно те слова в момент, когда он сжег Скаб.

Гай быстро поцеловал Эмму в нос.　

- Я предлагаю тебе не разрушать связь на этот раз, любовь моя.

Она с любовью погладила покрытую щетиной щеку.　

- Никогда.

Он присел на корточки, поместил пряди волос в грязь и поджёг. Брут и другие люди тихо стояли за ним, глядя в страхе, когда волосы быстро превратились ни во что.

Мои мысли путались. Что это значит?

- До свидания, любовь моя.

Гай исчез в джунглях, прежде чем вы могли сказать «пылающий шарик из волос».

- Что же. Думаю, пора мне вернуться в Седону. - Она вытерла еще одну слезу и стала уходить.

- Эмма? - Я потянулась за ней, как нетерпеливый щенок. - Что это значит? Эта фраза и сожжение твоих волос?

Тихо, с явной печалью в голосе, она сказала:　

- Мое сердце, моя сила, мы объединяемся в этом мире внутри моей души - это молитва, Молитва о верности и защите.

Какая красивая фраза.　

- А волосы?

- Это завершает ритуал; создает связь между двумя душами. Думаю, ты могла бы сжечь другую часть своего тела, если хочешь, но волосы - это наименее безболезненная вещь, которую можно потерять.

- Извини, но я не понимаю. Что ты подразумеваешь под «связью»?

- Это создает связь, которая позволяет богам легче отслеживать тебя. Это похоже на привязанность к их жизненной силе. С Гаем, это позволяло ему поговорить со мной, когда он, ну, его душа оказалась в ловушке Сенота сделанной Мааскабом и ...

Эмма продолжала говорить, но мой разум отделился от настоящего времени. Он закручивался и завивался, когда он подсчитывал и вычислял и складывал кусочки вместе.

Боже мой! Кинич.

Глава 26

Долгий обратный перелет на самолете Учбена оказался самым худшим и удручающим ожиданием за всею мою жизнь. Никто и слова не произнес. Но, а что тут сказать? Плохие парни перехитрили нас, и каждый, кого мы любили и заботились, стоял на передовой линии.

Как ни странно, но чувствовала, что моя мама выжила, хотя и понятия не имела, в каком состоянии. Но обнадеживающий голос в моей голове говорил, что она еще не ушла в мир иной и мы все же успеем спасти ее. Я цеплялась за эту мысль, как за спасательный круг.

Что касается Кинича, то эта была совершенно другая энчилада в духовке. Сердце металось между восторгом (Кинич пытался связать себя со мной) и ужасом (я не знала, что произойдет, когда я завершу ритуал).　

Как только я переступила порог дома Кинича, то сразу же направилась в кухню, нашла ножницы и взяла спички, а затем пошла в его комнату. Немудрено, Кинич лежал в своей постели, именно там, где я его и оставила. Доктор - тот же самый моложавый с короткими, каштановыми волосами - склонился над ним, проверяя жизненные показатели.　

- Что-нибудь изменилось?　

- Мне жаль. Я зайду после обеда.　

Я закрыла за ним дверь и посмотрела на большое тело Кинича, спокойно лежащее на кровати. Бронзовая кожа стала бледно-рыжей. Вздохнув, я опустилась на колени и поцеловала Кинича в макушку.　

- Прошу, сработай. Пожалуйста? - взмолилась я, глядя в потолок, отгоняя слезы.　

Осторожно повернув голову Ника в сторону, я отрезала шелковистые, карамельного цвета пряди, провела ими, густыми и мягкими, по его щеке, а затем положила их ему на грудь, чтобы отстричь себе волосы. Я никогда не относилась к волосам с навязчивой идеей, хотя мама всегда суетилась вокруг них и говорила, что они блестят, подобно обсидиану. Думаю, я оставила их длинными только, чтобы мама была счастлива.　

Они отрастут обратно, Пен. Это всего лишь волосы.　

Я откинула с глаз волосы, которые теперь доходили мне до подбородка, и направилась в патио. Первые лучи солнца, заливали на востоке оранжевым светом ночное небо. Окружающая пустыня была расслабляюще спокойной, словно сама Вселенная затаила дыхание. Я посмотрела на небо и произнесла короткую молитву, кому не знаю, и положила волосы на землю. Я зажгла два пучка волос и наблюдала за ними, понимая, что если это не сработает, я разобьюсь на миллион кусочков.

Крошечный огонь быстро потух.

Ну, начнём...

- Кинич? Ты меня слышишь? Кинич?

Я ждала, мое сердце бешено колотилось.　

- Кинич, - прошептала я, - пожалуйста, прошу, ответь мне.

Но он не отвечал.

О боги, нет. Не сработало. Это не сработало...

Я снова почувствовала, что потеряла Кинича. Измученная ночными происшествиями и вечными разочарованиями, я зашла внутрь и свернулась клубком возле Кинича.

Глава 27

- Пенелопа, ты сегодня потрясающе выглядишь, - прошептал мне на ухо Кинич.

Я прижалась к нему и одной рукой обняла его за талию.

- Я скучала по тебе.

- Не так сильно, как я по тебе. - Он навис надо мной. - У нас есть незаконченное дело...

Я открыла глаза, и наши взгляды встретились. Игривая улыбка на его лице сказала мне, чего он хотел, но я все равно спросила, просто хотела услышать это от него.

- Незаконченное дело? - прошептала я.

Его губы тут же смяли мой рот. Тепло от его губ выстрелило прямо мне в живот и заставило все мои женские части мгновенно оживиться.

Я вздохнула от удовольствия. Именно так я хотела, чтобы было в моей жизни. Он. Я. Наши тела переплетаются.　

Кинич неожиданно остановился. И нахмурился.

- Что случилось? - спросила я.

- Ты зря тратишь время. Ты нужна мне здесь. Ты хоть представляешь, как я волновался за тебя?

- Хм? Но я здесь, - ответила я, в конец запутавшись.

- Пенелопа...- прорычал он.

- Что?

- Пенелопа! Черт возьми, проснись, - закричал он.

Я резко открыла глаза.

- Нет…! - сказала я, закрыв лицо руками. - Черт возьми! Только не снова!

Кинич по-прежнему лежал в своей постели. Неподвижный. Холодный. Зависший во времени, как Спящая красавица.　

Я выскользнула из постели и, пошатываясь, побрела в ванную. Уставившееся на меня изображение было грустной и потрепанной версией меня. Именно так я себя чувствовала. У меня не осталось сил в руках, чтобы отбросить в сторону неудачи.

Какая ирония, подумала я. Наконец поняла, почему Кинич перестал верить, что его жизнь нельзя изменить, и почему предпочел выживание вместо процветания. Существовать, но не жить. У всех были свои переломные моменты. У всех. Даже у всемогущих богов.

- Прости, Кинич, что осуждала тебя, - склонила я голову над раковиной.

- Раз уж ты проснулась, я прощаю тебя. Я говорил тебе, что ты храпишь, как дровосек с гайморитом? Это весьма неприятно.

У меня глаза полезли на лоб.　

- Кинич?　

Я оглянулась через плечо, направо и налево, но я была одна в личном спа-люкс с мини-водопадом.

- Что? - произнес он.

Святой торт дьявола. Я посмотрела вниз и вверх, из стороны в сторону. Никого.

- О, мамочка. Видеть его во сне каждую ночь, не достаточно.

- Каждую ночь? Как интригующе. Мы голые?

Вот снова. Я задержала дыхание.

- К-Кинич? Это ты?

- Думаю, стоит запретить кому-либо звать меня по имени Майя. Хочу слышать его только от тебя. Только этим сладким голоском.　

Я не могу дышать.　

- Это... действительно... ты? Или я все еще сплю?

- Я. Что ты так долго возилась с ритуалом?

Я наклонилась, чтобы отдышаться.

- Я понятия не имела, что это было... святое дерьмо! Это действительно ты?

- Ты никому не рассказывала о случившемся?

- Не-а, но я вроде, как и забыла о той части, когда ты произносил странную фразу. - Я не могла в это поверить. Вернувшись в спальню, я уставилась на тело Кинича. - Но ты на кровати. Я смотрю прямо на тебя. Где ты... хм - или как правильно сказать? - откуда разговариваешь со мной?