— Мы предпочитаем не путаться друг у друга под ногами. Чарли больше по душе такое положение вещей.

— И что ты мне прикажешь делать, когда они последуют за мной, после смены в больнице? — спрашиваю я. Мысль о том, чтобы направиться домой и сидеть в большом доме на холме только с Лейси в качестве защитника не очень-то и обнадеживает.

— Ты будешь в полном порядке, — говорит он мне. — Парни присматривают за тобой. И, кроме того, они просто наблюдают. А если они ворвутся в твой дом, просто пырни их ножом.

— Пырнуть ножом? — Я открываю рот, пребывая в состоянии шока.

— Я не собираюсь бросаться с ножом на людей!

— У тебя есть пушка?

— НЕТ!

— Значит, ты не сможешь вместо этого их просто пристрелить, так?

Я потираю переносицу между указательным и большим пальцами, опускаясь, чтобы присесть на закрытую крышку унитаза.

— Зет, ты можешь, пожалуйста, вернуться так скоро, как только у тебя получится. Пожалуйста.

— Кто угодно мог бы подумать, что ты нуждаешься во мне, — говорит он низким, пропитанным нежностью голосом. Я вновь ощущаю мурашки. По всему телу.

— Нет, не нуждаюсь!

— Ну, зато я нуждаюсь в тебе. — Тембр его голоса отражает такой звучание, которое я никогда не слышала прежде, он низкий и грубый, что все мое тело в один миг начинает пылать. — В следующий раз, когда увижу тебя, я познакомлю тебя с несколькими вещами из сумки. Я становлюсь чертовски твердым только об одной мысли об этом. Бл*дь. В сумке есть одна «игрушка», которая, как мне кажется, придется тебе по вкусу так же, как и мне.

Он говорит о ноже; я знаю, что именно его он имеет в виду. Я тяжело сглатываю, качая головой, стараясь прогнать образы нашего последнего раза, когда он использовал его на мне. Но он делает это практически невозможным продолжая говорить.

— Я хочу скользнуть своими ладонями по твоим бедрам, Слоан. Я чертовски хочу сорвать твою одежду и заставить тебя дрожать всем телом. Я хочу впиться пальцами и зубами в твою кожу, и заставить тебя выкрикивать мое имя. Ты хочешь этого тоже, ведь так?

Холодный пот выступает на моем теле, заставляя мою кожу покрыться мурашками. Я визуал. Вам достаточно только сказать мне, и я уже представляю это в своей голове — и в этот самый момент, я представляю, как огромный член Зета напряженно вжимается в его джинсы, умоляя о том, чтобы ему позволили вырваться на свободу, чтобы пошалить. Я прочищаю горло, кашляя и прикрывая глаза.

— Абсолютно невыполнимо желать этого прямо сейчас.

— А что если я сейчас устрою для тебя кое-что, от чего ты будешь кричать? — Его голос становиться еще ниже, практически переходя на шепот. Это оказывает волнующее ощущение на меня. — Где ты сейчас находишься? — спрашивает он.

— В туалете.

— Кто-нибудь есть рядом с тобой?

Заданный им вопрос кажется совершенно разумным. Вопрос, который бы вы задали, если бы обсуждали главарей мафии, преследования и возможный вариант нападения на людей с ножом. Я опускаю голову, смотря под смежные кабинки. Нет никаких ног. Никто не стоит у раковин.

— Нет. Никого нет рядом, — подтверждаю я.

Но с его следующими словами становится абсолютно очевидно, что он совершенно не волнуется о том, что люди подслушают информацию о его боссе или же о его убийцах.

— Отлично. Опусти свою руку к себе в штаны для меня, злая девчонка.

— Что?

— Сделай это. Опусти свою правую руку в свои штаны для меня. Я хочу слышать, как ты кончаешь.

— Я не собираюсь мастурбировать в общественном туалете, приятель! И ты слетел с катушек, если думаешь, что я буду делать это. — И вот я опять называю его приятелем. Так глупо. Зет издает приятный рык в трубку.

— Я не прошу тебя, Слоан. Я тебе, черт побери, приказываю. Потрогай. Себя. Сейчас. Же.

— Нет!

Зет, кажется, совершенно не готов к моему отказу.

— А сказала бы ты мне нет, если бы я стоял перед тобой?

Я задумываюсь об этом на мгновение, проигрывая в своей голове. Если бы он стоял передо мной в этой небольшой кабинке, я бы сделала все, что он бы велел мне. Я ненавижу признавать это. Я не произношу ни слова, что заставляет его рассмеяться.

— Давай заключим сделку, — говорит он, тяжело дыша в телефонную трубку. — Если ты скользнешь рукой в твои не соблазнительные медицинские штаны, и ты не окажешься влажной для меня, тогда ты можешь смело положить трубку.

Он просто любит делать это — настраивать мое тело против меня. Но не в этот раз. Я издаю раздраженный звук в телефонную трубку, самодовольно ухмыляясь, потому что собираюсь доказать ему, что он не прав. Я могла бы просто сказать ему, что с меня хватит и надменно рассмеяться, когда положу трубку, но я знаю, что в каком-то смысле это не сработает. Ему известно это. И мне тоже.

— Ладно! — Моя рука скользит под резинку штанов, но не проскальзывает в трусики — нет нужды заходить так далеко. Улыбка сходит с моего лица, когда я понимаю, что я не только влажная для него, как он и догадывался, а мое влажное желание насквозь пропитало хлопковый материал моего нижнего белья.

— Сначала средний палец, Слоан, — произносит Зет резким голосом в телефонную трубку. Он даже не спрашивает у меня, выиграл ли он сделку. Он просто знает это. Ублюдок. Я крепко зажмуриваюсь, мысленно отвешивая себе пинок.

— У меня нет на это времени. Мне нужно идти на обход к пациентам.

— Ты прямо сейчас испытываешь мое терпение, — комментирует он мрачно. — Я хочу слышать наслаждение в твоем голосе. Желаю слышать каждое мучительное мгновение, когда ты будешь ласкать себя. Как же я хочу, чтобы твои пальцы касались моего члена.

— Ты такой чертовски самоуверенный гавнюк, тебе известно это? — говорю я. Мое напряженное дыхание не позволяет мне звучать уверенно. И он просто цокает языком в ответ на мои слова.

— Используй свой средний палец, Слоан. Скользни им внутрь своей киски и только попробуй сказать, что не думаешь об этом. Не желаешь этого. Не жаждешь моего члена. Чтобы он жестко вошел в твою киску, проникая дюйм за дюймом. Сделай это прямо сейчас.

Я хочу рассмеяться. Я отчаянно хочу положить трубку и убрать телефон в карман, затем вернуться к обходу и позабыть о его глупых требованиях. Но в то же самое время я хочу сделать это. Зет больше не произносит ни слова, но я могу слышать его прерывистое, тяжелое дыхание, которое все еще раздается в телефоне. Он хочет, чтобы я сделала то же самое, что и в его шикарно обставленной квартире, он пытается заставить меня прийти к этому решению самостоятельно. Пытается продемонстрировать мне, чего я на самом деле желаю. Но мне уже известно, что я отчаянно хочу именно этого, так почему, ради всего святого, я борюсь с этим?

Но в моем разуме вновь раздается голос, который так подозрительно похож на голос Пиппы. «Потому что ты совершенно не знаешь его. А неизвестное пугает». Но пугающими были последние два года моей жизни. По крайней мере, теперь я точно знаю... кто он такой. Я принимаю решение. Я сдвигаю в сторону хлопковый материал трусиков и прижимаю средний палец к моему лону, тихо задыхаясь от сумасшедшего ощущения. Я такая влажная, настолько возбужденная. Я даже не могу вспомнить, что бы я себя чувствовала, таким образом, когда делала это в прошлом. Но технически, я сейчас не одна — Зет образно направляет мою руку своей.

— Хорошая девочка, — говорит он мне. Он, скорее всего, слышал, как у меня перехватило дыхание, или же обладает чем-то вроде телепатических способностей, которые просто скрывал до этого момента. — Твой клитор набухший?

Я крепко зажмуриваюсь, стараясь из-за вех сил полностью не растеряться и не смутиться.

— Потри его подушечками пальцев для меня. — Я делаю так, как он говорит. Провожу пальцами вверх и вниз по влажной, скользкой плоти между моими ногами, скользя между складочками киски, делая все возможное, чтобы держать под контролем дыхание. — Тебе приятно?

— Д-да. — Я захватываю ртом воздух, когда жар от дрожи устремляется вверх по моему позвоночнику, охватывая уши и распространяясь на мое лицо. Мои губы отчаянно покалывает. Я прикусываю нижнюю губу и стараюсь совладать с нахлынувшими ощущениями, но это только еще сильнее распаляет меня. Я не могу сдержаться и глубоко вздыхаю.