Звонил из ЦК Миронов и передал, что вчера принято решение ЦК о том, чтобы всеми заграничными поездками космонавтов занимался административный отдел ЦК КПСС. Решено, что первая заграничная поездка Терешковой и Быковского будет не в Болгарию, а в Чехословакию, в середине августа. Миронов дал указание готовить материалы по поездке в Чехословакию, но ни у нас, ни в МИДе нет приглашения от чехов. По-видимому, состоялось соглашение о поездке между Хрущевым и Новотным, но официальных документов пока еще нет. Звонил Вершинин, он встречался с Гречко и получил его согласие отправить Поповича в Гурзуф с женой и дочкой. Разрешения на поездку Быковского с женой и ребенком в «Фабрициус» Гречко не дал, он предложил поехать Быковскому с ребенком в санаторий имени Ворошилова. Я доложил маршалу, что Быковский отказался от путевок в «Фабрициус» и взял путевки в санаторий «Салют» в Сочи. Таким образом, все вопросы организации отдыха космонавтов улажены, и завтра все ребята улетают на Кавказ и в Крым.
Был у меня Андриян Николаев. Между нами состоялся очень откровенный разговор о его взаимоотношениях с Терешковой, об их планах на будущее, об учебе Терешковой и о перспективах присвоения ему очередного воинского звания. Андрияну скоро уже 34 года, и в сравнении с другими космонавтами он обижен в звании. Юридически за полет в космос ему дали внеочередное звание «майор», а фактически оно было очередным, так как до полной выслуги в звании «капитан» ему оставалось ходить ровно два месяца. О своих взаимоотношениях с Терешковой Николаев сказал, что она еще до своего полета оказывала ему внимание и он надеется, что их дружба и взаимное уважение будут крепнуть. В этом я его не понимаю. Что-то ему мешает жениться, а что — этого никто не знает. Я несколько раз говорил с ним о женитьбе и всегда получал ответ: «Много работы, очень занят» и т. п. Боюсь, что здесь замешана пока неизвестная нам женщина.
1 августа.
Рано утром двумя самолетами Ил-14 космонавты и слушатели-космонавты с семьями вылетели в Гагры для отдыха в «Чемитоквадже». Быковский вылетает самолетом ГВФ, а Гагарин и Попович на самолете Главкома полетят в Крым. Главком сегодня с ними не полетел, ему в пятницу надо быть на заседании Президиума ЦК КПСС, но отпуск у него уже начался, и его семейство уже вылетело в Алушту. Звонили из Сочи полковник Глинка и майор Никерясов: «Прибыли, разместились, все довольны, жалоб нет». Полковник Трофимов доложил, что Попович сегодня не улетел в Крым, а уехал в Калининскую область к родителям жены, — я совсем забыл, что Попович по телефону просил у меня разрешение на эту поездку. Итак, все космонавты в отпуске. Можно дать отпуск и большинству личного состава Центра, института и космического аппарата ВВС.
На этом можно было бы и закончить очередную тетрадь дневника, но мне хочется записать немного о том, каким мне видится будущее Быковского и Терешковой. Быковский — человек средних способностей и крепкого здоровья. Он единственный из шестерки наших космонавтов, кто не просто хорошо перенес невесомость, а наслаждался ею. Быковского необходимо поддерживать в космической форме для большого ответственного полета, например, для полета вокруг Луны.
Более сложной и более значимой представляется мне будущая деятельность Терешковой. Сама Валя, все космонавты, руководство Центра и руководство ВВС мыслят прямолинейно и просто: «Назвалась груздем — полезай в кузов». Стала летчиком-космонавтом — поступай в академию Жуковского, будь инструктором-космонавтом и готовься стать инженером. Валя уже несколько раз заявляла: «Буду и дальше летать в космос, буду заниматься парашютным спортом». Такой путь на первый взгляд кажется вполне естественным и единственно правильным. Но я иначе представляю себе будущее Терешковой. В первый полет можно было послать и Соловьеву, и Пономареву. Я уверен, что полет они выполнили бы не хуже, а даже лучше Терешковой, но после полета их можно было бы использовать только как космонавтов. Недаром же я «воевал» за Терешкову с Руденко и Келдышем. Терешкова может и должна быть не просто первой женщиной-космонавтом. Она умна, у нее есть воля, она производит на всех очень хорошее впечатление и может отлично выступать на любой самой высокой трибуне. Из Терешковой необходимо сделать большого общественного деятеля, она с честью и блеском будет представлять Советский Союз на любом международном форуме. Через 2–3 года она с успехом может заменить таких наших женщин, как Попова, Фурцева, Миронова и многие другие. Терешкова как руководитель женской общественной организации СССР и международных женских организаций сделает для страны, для нашей партии в тысячу раз больше, чем она в состоянии сделать в космосе. Короче говоря, неразумно было бы не использовать широко и всесторонне тот огромный авторитет, который приобрела Терешкова в результате своего полета в космос. Я убежден, что наша «Чайка» еще долго полетает над миром, прославляя нашу партию, идеи Ленина, коммунизм и привлекая на нашу сторону миллионные массы людей, и особенно женщин.
2 августа.
Вчера закончил предыдущую тетрадь дневника. Думал, что теперь долго не возьмусь за перо, но писать стало уже привычкой. В этой новой тетради, видимо, почти ничего не будет об очередном космическом полете. Скорее всего, пилотируемых полетов в СССР не будет до апреля-мая 1964 года, а может быть, и до более позднего срока. Вторая половина 1963 года будет заполнена работой над усовершенствованием кораблей «Восток», работой над «Союзом», пусками небольших спутников, «Зенитов», лунников, текущей подготовкой космонавтов и большими заграничными поездками Терешковой, Быковского, Гагарина и других космонавтов. Я принимал все меры, чтобы отделаться от заграничных поездок с Терешковой и Быковским, убедил Вершинина, что с этим делом могут справиться Горегляд или Аристов. Но в ЦК поездкам Терешковой придают очень большое значение, план ее поездок вчера рассматривал Президиум ЦК КПСС. Принято решение о том, чтобы я был руководителем делегации при первых выездах Терешковой за границу. Мне предстоят минимум 3, а может быть и 5–6 заграничных поездок. Первые поездки намечены в Чехословакию, Болгарию, Италию.
Сегодня я занялся разбором бумаг и документов, хранящихся в моем сейфе. Общее количество писем и телеграмм, адресованных космонавтам, давно перевалило за 200 тысяч. Всю эту массу бумаг плохо переваривает даже специальная комиссия, а космонавты не видят и тысячной доли этой писанины, среди которой попадаются, конечно, и очень интересные письма. Книги, статьи, ответы на приветствия, подарки и письма занимают у космонавтов очень много времени, мешают им работать, учиться и отдыхать.
После полета Терешкова устала значительно больше, чем при подготовке к нему и в самом полете. Она стала необычно раздражительной, резкой, иногда даже невыдержанной. В. В. Беликов рассказал мне о нескольких случаях ее нетактичного обращения с корреспондентами в Ярославле. С Терешковой еще надо много работать, многому научить, во многом убедить, чтобы она поняла свое положение и делала поменьше ошибок. В Центре мало людей (пожалуй, только Гагарин и Карпов), которые смогут оказать ей реальную помощь в этом деле. На отдых вместе с Терешковой я послал Евгению Павловну Кассирову (работник КГБ) — очень опытную и хорошо образованную женщину, которая много раз была за границей, отлично знает английский язык и умеет держать себя в обществе. Мы договорились с ней о методах ее влияния на Терешкову. Кассирова будет сопровождать Терешкову во всех ее заграничных поездках.
Сегодня из ЦК КПСС звонил Усков и два раза — Сербин. Оба разыскивали материалы по поездке Терешковой в Чехословакию. Я сказал Сербину, что я выслал их на имя Миронова по его требованию. Сербин был удивлен и переспросил — сам ли Миронов просил об этом. После второго его звонка я понял, что все материалы уже у Сербина и он будет их докладывать руководству ЦК. Даже начальники отделов ЦК дерутся между собой за честь быть «поближе к космосу».
В последнее время я категорически отказываюсь от выступлений в печати, по радио и телевидению. Слишком много людей, и не только в ВВС, но и в ЦК (Сербин, Козлов, Строганов), которые любое упоминание моего имени воспринимают как стремление поживиться за счет славы космонавтов. Можно было бы и не обращать внимания на их ревность, но они могут портить настроение, мотать нервы и причинять другие неприятности. Когда я с Терешковой был в ЦК у Миронова, она сказала: «К Николаю Петровичу мы идем, как к родному отцу. Он нам, космонавтам, настоящий отец». Быть все время рядом с космонавтами (набор, подготовка, старт, полет, встречи, поездки, советы и наставления) и не обжечься их славой невозможно, и эта слава уже дает о себе знать. Два дня назад Вершинин настоятельно рекомендовал мне выступить 5 августа по телевидению по случаю второй годовщины полета Титова. Сегодня утром маршал Руденко сказал, что Вершинин предложил ему выступить 5 августа по телевидению и спросил, не звонил ли кто мне по этому поводу. Я ответил, что кроме Вершинина ни с кем об этом не говорил. А сейчас мне позвонил главный редактор телевидения Сатончиков и настоятельно просил меня выступить. Я дал согласие подготовить материал и доложу, точнее, попрошу маршала Руденко, чтобы выступил он.