Однако вернемся к звонку. После того как гудки прекратились и мне все-таки удалось несколько минут побеседовать с дежурным, а затем и следователем по интересующему меня делу, я удостоверился в том, что случай был переведен в разряд «несчастных». Выяснив обстоятельства происшествия, я перешел к главному интересовавшему меня вопросу: тело покойного, по оперативным данным, сейчас находилось в морге местной, Александровской больницы. Туда бодрым шагом и направился ваш покорный слуга. Но перед этим я проверил полученный вчера вампирский пепел на нашей замечательной магической машине — анализаторе улик. Как я и ожидал, при подобном, практически безысходном состоянии дел, единственное, что смогла поведать мне машина, это то, что пепел действительно принадлежал вампирам и был приведен в такое состояние заклинанием «расщепления» из второго круга домена Первооснов. На этом все. Не густо и очевидно. Впрочем, теперь точно понятно, что мы имеем дело с магом или кем-то кто просто безупречно маскируется под оного. Что вряд ли…

Итак, дорога при таких «туманных» погодных условиях отнимала немало времени и невольно заставляла задуматься о других вещах. Впрочем, пока никаких свежих мыслей меня не посещало, и я решил послушать музыку. Внезапно включилась одна почти забытая мною песня Кукрыниксов:

Снова ветер потерялся и не знает, что к земле тянуть, а что с земли поднимать.

Снова как-то мы стоим нетвердо и не знаем, что ждать.

Приостанови свое дыхание и не спеши куда-то с этим ветром спешить:

От такого стука сердце сразу может что-то решить…

Ух… Что-то мой плеер в очередной раз играет по своим, ведомым только ему правилам. Надо будет прибор Инженерам Виртуальности показать, а то мало ли что. Может, в нем самозародился разум какой злобный. Или не злобный, но ехидствующий просто. Ну да ладно, оставим странные мысли в странном стиле и перейдем к делам насущным. Бежевое здание больницы с первого взгляда внушало уважение. Оно было огромно и состояло из нескольких высоких отсеков, а на прилегающей к нему территории находился целый пруд, вокруг которого вовсю зеленела молодая весенняя трава. Подъем в главный корпус чем-то напоминал вход в наш Елагиноостровский дворец: две асфальтовые дороги, соединяясь в общую дугу, шли к дверям обширного холла, располагавшегося на приличном расстоянии от земли. Примерно на уровне второго-третьего этажа обычных многоэтажек. Морг же, по традиции, располагался под землей. Собственно туда я и направился.

Предъявив дежурившему возле входа охраннику свое удостоверение, я проследовал внутрь мрачного помещения. Белые давящие кафельные стены, тусклый мерцающий свет, в общем, все в традициях чисто Русского фен-шуя. Морг имел ауру смерти, подчеркиваемую всей окружающей обстановкой. Что же меня удивило, так это приветливо встретивший меня патологоанатом. Слегка седоватый мужчина лет пятидесяти, с хитрым проникновенным взглядом и легкой иронией в голосе. Его первый вопрос не заставил себя долго ждать:

— Чем могу помочь, юноша. Кажется, вам к нам еще рановато, приходите этак лет через…

Мужчина посмотрел на меня оценивающим взглядом, почесал подбородок и закончил свою фразу:

— …пятьдесят-шестьдесят

Я лишь улыбнулся, достал «корочку» и перешел к делу:

— Лейтенант ФСБ Алексей Ларин. Отдел специальных расследований. Могу ли я увидеть тело покойного Антона Витского. Думаю, Вы должны были запомнить его — он умер от того, что ему прожгла грудь шаровая молния. Уверен, в Вашей практике подобные случаи встречаются не так часто.

Мужчина посмотрел на документ и продолжил беседу в прежнем тоне:

— Но и не так редко, как Вы предполагаете. Происшествия разные бывают и порою от смешного до трагического всего один, совсем незримый шаг. Так что, уважаемый лейтенант… Малдер… Вы так категоричны не будьте. Разное, надо сказать, в мире случается, разное. А на юмор мой не обращайте внимания, сами понимаете, гости у нас тут не часто бывают, вот и приходится развлекать себя, чем только можно. Иначе и с ума сойти недолго. Особенно… да, особенно по ночам тяжко.

Я лишь скептически посмотрел на врача.

— Ладно, забыли. Так где тело умершего-то?

Мы с патологоанатомом прошли всего несколько метров и остановились у большой стены с множеством железных отсеков.

— А, вот. Ячейка Б-38. У меня память на числа отличная. Осматривайте, лейтенант. Скажу вам от себя, как врач: шаровая молния — она и есть шаровая молния, что бы там кто не думал. Молния и ничего больше. Так что ищите или не ищите, Секретными Материалами тут и не пахнет. Но дело Ваше. Разберетесь, полагаю, сами, а я пойду дальше работать. Когда закончите, сообщите мне и, если не сложно, верните все, как было. Удачи.

С этими словами мужчина развернулся и пошел по направлению к своему месту, а я, открыв массивную железную створку и выдвинув тело, приступил к осмотру. Активировав магическое восприятие, я увидел то, что и ожидал и чего, признаться, слегка опасался…

Окрасившееся в смешанные, болотно-морские: местами просто тусклые, а местами совсем, совсем бледные цвета, помещение приобрело крайне гнетущий характер. Даже формулы здесь двигались как-то зловеще вяло. Будто вязкая незримая паутина тлена полностью окутала и сковала это место. Все вокруг словно пропиталось безысходностью, а вернее сказать, законченностью существования. Лежащий передо мною на железном основании молодой мужчина был явно и без всяких сомнений убит магией. Искусной, талантливой, возможно даже немного вдохновенной магией. Обширная прожженная рана едва заметно фонила остатками огненной и изначальной энергий. С помощью домена Первооснов я смог просканировать резонанс, — особый магический след, от заклинания, убившего несчастного юношу.

При сотворении магии, на ней всегда остается отпечаток души ее творца, след его сущности, того, чем он руководствуется в своем волшебстве, его внутренних страхов и мотивов, внутренних стремлений и добродетелей. По этому следу, если хотите, персональному почерку заклинателя, можно выследить практически любого чародея. Однако показавшийся мне поначалу очевидным почерк, при чуть большей концентрации вызвал немалые подозрения на нестандартность. В нем было что-то странное, таинственное и пугающее. Продуманные штрихи пересекались с волнующими, безумными всплесками, словно две разные стихии боролись в одном человеке. Как будто волшебника, творившего эту магию, что-то сильно мучало, внутренне терзало. Странно все это. Крайне странно. Запомнив оттенки и пугающе-изящный рисунок магического следа заклинания, я вернул себе обычное восприятие и, оставив несчастного, попрощался с врачом и вышел отдышаться на улицу. Меня уже начало слегка подташнивать от царившего внутри запаха формалина и давящей на все светлые фибры души ауры. Не испытывая судьбу, я поспешил поскорее покинуть это место. Необходимая информация была собрана, поэтому я со спокойной совестью мог отправляться в офис. Впрочем, нет, перед этим мне следует съездить в клуб. Надо все-таки осмотреть место преступления, без этого, сами понимаете, никак. Это вам любой следователь скажет.

Мотоцикл без каких-либо проблем проехал несколько кварталов, и я с удивлением для себя припарковался в захламленном, полупроходном переулке, где недавно смертельная магия оборвала жизнь одного, а может и сразу двух существ. Мое удивление вызвал, конечно же, не внешний вид улицы. Еще на подъезде я понял, что здесь недавно творилось какое-то крайне могучее, неизвестное мне волшебство. Магическое восприятие подтвердило мои опасения: место до сих пор словно вибрировало, излучало отголоски продвинутой магии домена Теней и, лишь потихоньку приходило в себя. Пространство будто стонало от разрывов в собственной ткани. К сожалению, конкретнее я сказать ничего не мог. Не владея упомянутым выше доменом, я был в силах лишь констатировать мощнейший, и возможно из-за этого размытый резонанс Теневого чародейства, перебивающий все остальные магические следы. Здесь явно произошло что-то интересное, только вот что? Так-с, по-видимому, снова придется лично обращаться за помощью к госпоже Магистру и «Советнику по вопросам Миров за гранью», несравненной Елене Петровне Блаватской. Лучше нее с этим вопросом уж точно никто не справится. Но вот согласится ли она?