- От всей души благодарю! - поклонился Кристиан. - Знать бы еще, как извести это неистребимое чувство вины, которое гложет меня с тех пор, как мы отправились в экспедицию по пустошам и деревням Крита. Образ Джулии неизгладимо запечатлелся в моей душе. Но я не могу отделаться от мысли, что все мои попытки упростить наше затянувшееся путешествие, напротив, всё только усложняют. И стоит лишь на секунду в уме моем промелькнуть уверенности, что вот, ты ее покорил, ты можешь положиться на ее привязанность, как Джулия вновь выкидывает фортель.

- Понимаю, понимаю. Но не падай духом! Однажды вы помиритесь, станете не разлей вода, тогда ты и попомнишь мои слова.

- Они как бальзам на рану!

- Что еще я могу для тебя сделать? - раздумчиво сказала Аризу Кей, оглядывая его с ног до головы. - Кристиан Кимура - и без плаща... - Она поцокала языком. - Не комильфо! Помнишь, ты как-то привозил мне свой старый френч? Я его заштопала, отутюжила - он теперь как новенький.

- О, не стоило беспокоиться!

- Бери, пока дают, - изобразив милую улыбку, сказала хранительница. И, едва она махнула рукой, перед Кристианом на вешалке повисло его давнишнее облачение.

- Твоя щедрость не знает границ. Ты всегда отдаешь, - чуть ли не с укоризной заметил он. - Но я никогда не видел, чтобы ты что-нибудь брала...

- Ой-ой-ой, вот только не надо причислять меня к лику святых!

- Я серьезно беспокоюсь за твой сад. Он буквально разваливается!

- Восстановим! - беспечно отозвалась японка.

- Может, тебе нужны ресурсы извне? Какая-нибудь помощь? Хорошенько подумай, прежде чем отказываться.

- У нас тут свой круговорот в природе, так что восстановимся мы самостоятельно. Когда вы упечете за решетку этих ваших мафиози, добро пожаловать на ханами [52]. Праздник будет грандиозный, побей меня гром!

Детвора вокруг них оживилась и загомонила - видно, заразилась энтузиазмом хранительницы. Кристиан пожал плечами.

- Что ж, ладно, будь по-твоему, - и, обратившись к беженцам: - Не поминайте лихом, друзья!

А те, как один, пожелали ему счастливого пути и на прощанье понасовали в руку засохших цветов.

- Обязательно возвращайтесь на виллу! Слышишь? Дай слово! - встрепенулась Аризу Кей, когда он приготовился жать на кнопку.

- Как только, так сразу, - пообещал Кимура, недоумевая, отчего она так на этом настаивает, и растворился в насыщенном влагой воздухе.

Материализовался он на каком-то безымянном взгорье, откуда видать было окрест на десятки километров. За косогором, догорая, рдело солнце, а в сосновом лесу, что тянулся вниз по склону холма, разухались совы да тоскливо завывал волк.

«И куда эта Джулия запропастилась?» - нервничал Кристиан, оглядывая долину. Ему совсем не улыбалось провести здесь ночь. Вокруг вились полчища комаров, и от их нескончаемого писка гудела голова, а с востока на лес надвигалась внушительная туча.

Он бегом спустился на луг, освещаемый бардовой полоскою над частоколом крон, и, споткнувшись о кочку, чуть не вспахал носом землю. Трава доставала ему по пояс, оранжевые соцветия ударялись о плащ, оставляя пятна пыльцы; а сиреневые метелки иван-чая колыхались от ветра и заслоняли обзор. На миг Кристиану показалось, будто на противоположном конце луга кто-то движется. Он ускорил шаг. Успокаивающе прожужжал над ухом и удалился в чапыжник величавый шмель, хлестнула по лицу раз-другой плетка душистого иван-чая. Движение, которое приметил поначалу человек-в-черном, прекратилось. Кто-то глядел на него, глядел опасливо и недоверчиво.

«Что ж, подожду, - решил он, не без тревоги наблюдая за скатывающимся в ельник багровеющим шаром. - Не хочу ее спугнуть». В том, что в зарослях притаилась Джулия, он уверился, будучи от нее еще на порядочном расстоянии.

Минута обоюдного молчания и бездвижия протекла для него, как час. Бешено колотилось сердце. Потом, сквозь мерное стрекотание сверчков и непрекращающийся комариный звон, он услыхал, вернее, ему почудилось, будто со стороны окутанного тенью кустарника не него мчится суховей. Зашуршали, пригибаясь, кипрей и полынь; послышались легкие, торопливые шаги, и вдруг что-то теплое и мягкое припало к нему, прижалось и обняло изо всей силы. И он, настигнутый волною неизъяснимой нежности, сомкнул объятия в ответ, погрузившись лицом в почти невесомую копну вьющихся волос.

- О, как же я извелся, пытаясь тебя найти!

- Я поступила глупо, ужасно глупо и непоследовательно! Простите меня, сэнсэй! - всхлипнула Джулия, чувствуя, что сжимают ее точно стальным обручем, и впервые радуясь этому ощущению.

- Будет, любовь моя! Теперь всё позади. Теперь я с тобою.

Стоит ли описывать, как перепугалась она, попав в местность, доселе ей не знакомую, как взбудоражил ее воображение дикий рев медведя, набредшего на малинник, как заставил прирасти к земле леденящий душу вой койота и каркающее лаянье лисицы. Она тысячу раз пожалела, что сбежала от учителя, тысячу тысяч раз - что заставила его страдать.

- Вы, наверное, и на край света последовали бы за мной...

- С телепортатором Аризу Кей это не так уж и сложно, - обмолвился Кристиан, гладя ее по голове.

В траве натужно стрекотали кузнечики, сновали взад-вперед деловитые жуки, по-прежнему надрывался комариный хор, но ни синьора-в-черном, ни красавицу-итальянку нимало сие не заботило: они были поглощены друг другом и друг в друге находили успокоение. Разноголосица ночного луга - а солнце уже давно село за горизонт - расцвела для них упоительной симфонией. Невдалеке глухо ворчала так и не посмевшая пролиться дождем туча, да убаюкивающе шумел не враждебный теперь лес.

- Ты жизнь моя, - оглушительным шепотом проговорил Кимура. - И я б не мог вообразить с собою рядом никого прекрасней. Позволь же мне сопутствовать тебе.

- Совсем-совсем повсюду? - подняла глаза Джулия.

- Так, чтоб тебя не тяготить.

- Нам всё же стоит договориться, - проронила она, дрогнув от предстоящего объяснения. - Я потому так долго вас чуждалась, что не была уверена... - она запнулась, подыскивая слова. - Вы согласитесь быть мне просто братом?

- Братом? - переспросил Кристиан, и ей не удалось уловить его интонацию, отчего волнение ее заметно возросло.

- А я для вас буду сестрой. Что ж тут такого?

Она зажмурилась, предвидя, к чему приведет столь неуклюжее и рискованное откровение. Ведь иного подобное высказывание изрядно бы озадачило, ввело бы в заблуждение и, вернее всего, охладило бы любовный пыл настолько, насколько мороз побивает преждевременно распустившиеся почки. Но, вопреки ее предчувствию, Кристиан лишь крепче сжал ее в объятиях.

- Идеально! - прошептал он, и, несмотря на темноту, Джулия могла бы поклясться, что он светится от счастья. Ибо его «идеально» не отдавало ни каплей фальши и содержало в себе в равной степени безоговорочное согласие и граничащий с самозабвением восторг.