– Я как бы и не собиралась с ним жить. Да и ему не двадцать лет. Должно же быть прошлое. Странно, что его бы не было.

– Мужик без прошлого или сидел или маменький сынок. И не знаешь, что хуже. Всех нормальных парней еще в двадцать лет расхватывают. А дальше остается некондиция, из которой и приходится нам выбирать. Вон как с теми яблоками. – она показала на яблоки, что мы продавали по уценки. – С одной стороны яблоко вроде ничего, а с боку уже гниль пошла. А другое помятое больно. А это и помятое и гнилое и помятое, да еще и червивое. Его выкидывать пора, а не продавать.

Гнилое яблоко полетело в мусорное ведро. Я продала хлеб и молоко забежавшей девочки лет двенадцати. На улице все та же жара. Хоть для разнообразия пошел бы дождь. Или облака бы налетели. Так нет же. Жарко, душно и неприятно. Радости нет.

– Так и мужики, какие-то червивые, какие-то гнилые, а какие-то выкидывать пора, а они все на молодых зарятся. – закончила Наташа. – Если тебе не нравится твой Олег, сделай так, чтоб он тебя сам бросил. Веди себя так, чтоб ему неприятно с тобой общаться стало.

– Это как?

– В интернете есть же всякие статьи на тему как удержать мужчину, должны же быть как избавиться от него. – сказала Наташа. Я чуть себя по лбу не хлопнула. Тоже вариант.

Этот разговор произошел у нас в мой первый рабочий день после выходных. Олег с одной стороны был неплохим человеком. Но он давил своим авторитетом. С каждым днем я все больше чувствовала себя опутанной по рукам и ногам. Это раздражало.

Следующие мои выходные выпадали на среду и четверг. Олег должен был быть на работе, поэтому я думала что вновь смогу побыть одна. Без указаний и заботы, которая уже начала душить. Телефонный звонок раздался в половине девятого утра.

– Сейчас Тина приедете с детворой. Посиди с ними до моего прихода. – велел Олег и отключился. Что за Тина? Что за детвора?я только умыться успела, как ответы на мои вопросы пришли сами. Женщина чуть по старше меня с двумя детьми лет восьми – десяти. Мальчик и девочка с школьными рюкзаками за плечами.

– Спасибо, что согласились помочь. – она впихнула мне в руки пакет. – Я жутко опаздываю. Так, Маша, Саша слушайтесь тетю Валю. Не хулиганьте.

Она их быстро поцеловала и убежала, закрыв дверь. Я стою в коридоре и смотрю на детей. Дети на меня. Серьезные такие. Девочка светленькая с короткой стрижкой, мальчишка под ежик машинкой пострижен. На ангелочков не похожи.

– Проходите. Только ботинки снимите. А я уточню что с вами делать. – Я ушла на кухню. Набирала телефон Олега.

– Это кто? – без предисловий спросила я.

– Уточни, милая. – а сам весилился.

– Мне сейчас пихнули двух детей на руки. Чего мне с ними делать?

– Есть варианты? Попробуй запечь или сварить.

– Я серьезно.

– Пригляди за ними. Накормить не забудь. Во дворе погуляйте. Поиграйте. Мне тебя учить что ли?

– А я похожа на человека, который знает как себя вести с детьми?

– Как раз научишься. – опять веселится.

– Мы не договаривались, что я буду в качестве няньки!

– Любовница из тебя так себе. Может нянька получится лучше.

– Хам. – я выключила телефон.

Оскорблять зачем? Заварила себе чай. Сейчас бы взять и уехать куда-нибудь. Только детей одних не оставишь. Да и не виноваты они в этом. Захожу в комнату, а на диване разлит тюбик с клеем ПВА. Разорвана бумага, а милые детки катаются по полу и пытаются вырвать у себя остатки волос. Без ругани, криков. При полной тишине, только рыча, как щенки. Жуть. Схватила их за шкирку, растащила и встряхнула.

– Это что такое?

– Он первый начал!

– Нет, она!

Логичные ответы. Значит виноваты оба.

– Соберите, что раскидали и разорвали. Потом будем диван оттирать.

– Не буду. Я не виновата. Я открытку делала, когда Саша ее вырвал.

– Мне нужен был синий цвет, а ты его весь себе забрала. – возразил Саша. И с ними мне целый день сидеть? За что такое наказание?

Я никогда не нянчилась с сестрой. Мне на это просто не хватало времени. Институт, курсы, свидания с Борей. Походы в кафе с друзьями, какие-то вылазки, кружки. Я тогда старалась заполнить свою жизнь по максимуму, чтоб вычеркнуть память об Игоре. Мне это удалось. На Полину у меня просто не хватало времени, да и дети тогда стали раздражать. Требовательные, капризные, слюнявые, сопливые. Гадость. Со временем стало к ним относиться спокойнее. Я просто перестала замечать детей. Пусть ими родители занимаются, а не я. И тут на меня повесили двух спиногрызов за какие-то грехи. Так и хотелось крикнуть, что я ни в чем не виновата.

Диван мы отмыли. Потом эти существа начали ныть, что им скучно. Мы пошли гулять. На качелях не покататься, потому что жарко. Горки тоже нагрелись до такой степени, что нельзя было дотронуться. В итоге я потратилась на виноград, и мы вернулись домой. Притащив из ванной таз я налила в него воды. Мы сидели ели виноград и пускали в тазу бумажные кораблики из цветной бумаги. Потом устроили морское сражение. Поставили «Дюймовочку» на воде, перенеся весь сюжет сказки в таз. А декорации сделали из цветной бумаги. В итоге у меня был мокрый пол, мокрые дети и целый мусорный макет мокрой бумаги. Вещи сушить, пол мыть, а детям опять скучно. Пошли с ними печь печенье. Книга рецептов. Что там самое простое? Через пол часа они сидели и лепили пряничных человечков из песочного теста. Пусть делают чего хотят, только не ноют.

Печенье было готово к приходу Олега. Мы как раз заканчивали его посыпать сахаром. Детвора на перебой рассказывали ему последние новости, включая про маминого кавалера, который ее замуж позвал. Про печенье. А я сидела на кухне с мыслью, что его убивать сил у меня нет. Проще в магазине смену отстоять, чем детвору в течения дня чем-то занять.

– Привет, няня.

– Ты специально издеваешься надо мной? – Я сидела, подперев щёку рукой и грызла печенье, которое он у меня тут же отобрал.

– Нечего аппетит портить перед ужином. Вон, лучше картошку почистить.

– Не хочу.

– Я тоже много чего не хочу. Или картошка или рыба. Выбирай. Рыба пахнет хуже. – доставая из пакета что-то чешуйчатое, сказал Олег.

– Умеешь ты убеждать. – я принялась чистить картошку.

– Олег, может объяснишь, почему я сегодня нянчилась с твоими детьми?

– Что ты делаешь? Картошка молодая. Ее соскребать надо, а не варварски сдирать кожуру. – он подошел сзади. И взял мои руки в свои. Внос ударил запах рыбы.

– У тебя руки грязные.

– Так мы готовим. Потом вымоешь. Лучше смотри сюда. Кожуру надо соскребать.

– тебе надо было в учителя пойти. Только и делаешь, что учишь.

– Я же не виноват, что вы неправильно все делаете. – Логично. Даже возразить не получается.

– А ты не возражай. – он коснулся губами моего виска.

– Надо посмотреть, что детвора делает. Притихли.

– Мультики смотрят.

– А я все же посмотрю. И руки заодно помою. – ответила я.

– Какая ты брезгливая.

– Какая есть. – Дети вели себя тихо. Просто смотрели мультики. Удивительно. – Почему когда ты рядом, они такие тихие?

– Я не даю из себя веревки вить. А вы даете.

– Ты так и не ответил сколько у тебя детей.

– Много. Но Машка с Сашкой мне не родные. С Тиной жил три года. Иногда им помогаю по старой памяти, да и дети за три года не чужими стали. Но мы с ней так и не расписались. С росписью я зарекся. Хватит.

– А я уж думала, что мы и свадьбу сыграем. Платьице, лимузин, гостей позовем. – я посмотрела на него. – Так вроде хорошо наши отношения начали.

– Первый раз мне женщина предложения руки и сердца делает. Ради такого могу свои принципы далеко подальше загнать. Как паспорт сделаешь, пойдем расписываться.

– С дуба рухнул?

– Так ты же сама предложила! – ответил он и рассмеялся. – Завтра еще придется с малышней посидеть.

– Я против!

– Больше некому. Тина в командировке. Я работаю.

– А у меня выходной, который я не намерена проводить с чужими детьми.