Алкивиад. Но в чем, мой Сократ, должно заключаться мое стремление к прилежанию? Можешь ты мне это объяснить? Ведь ты, как никто, похож на человека, говорящего правду.
Сократ. Да, могу. Но мы должны вместе искать путь к наивысшему совершенству. Ведь мои слова о
c
необходимости учения относятся столько же ко мне, сколь и к тебе: разница между нами состоит лишь в одном.
Алкивиад. В чем же?
Сократ. Мой опекун лучше и мудрее, чем твой Перикл.
Алкивиад. А кто же он такой, Сократ?
Сократ. Бог, мой Алкивиад, запрещавший мне до сего дня с тобой разговаривать[47]. Доверяя ему, я утверждаю, что почет придет к тебе ни с чьей иной помощью, но лишь с моей.
d
Алкивиад. Ты шутишь, Сократ.
Сократ. Быть может. Однако я говорю правду, что мы нуждаемся в прилежании: оно необходимо всем людям, нам же обоим – особенно.
Алкивиад. В том, что касается меня. ты не ошибаешься.
Сократ. Я не ошибаюсь и в том, что касается меня.
Алкивиад. Так что же мы станем делать?
Сократ. Нам не следует ни отрекаться, ни колебаться, мой Друг.
Алкивиад. В самом деле, Сократ, не следует.
e
Сократ. Решено. Значит, надо подумать вместе. Скажи мне: мы ведь говорим, что хотим стать как можно лучше. Не так ли?
Алкивиад. Да.
Сократ. К какой добродетели мы стремимся?
Алкивиад. Ясно, что к добродетели достойных людей.
Сократ. Достойных в чем?
Алкивиад. Ясно, что в умении вершить дела.
Сократ. Какие дела? Имеющие отношение к верховой езде?
Алкивиад. Конечно, нет.
Сократ. Ибо в этом случае мы обратились бы к мастерам верховой езды?
Алкивиад. Да.
Сократ. Может быть, ты имеешь в виду корабельное искусство?
Алкивиад. Нет.
Сократ. Ведь тогда нам нужно было бы обратиться к морякам?
Алкивиад. Да.
Сократ. Но о каких делах идет речь? Кто эти дела вершит?
Алкивиад. Лучшие[48] люди Афин.
125
Сократ. А лучшими ты называешь разумных или же безрассудных?
Алкивиад. Разумных.
Сократ. Значит, в чем каждый разумен, в том он и добродетелен?
Алкивиад. Да.
Сократ. Неразумный же человек порочен?
Алкивиад. Как же иначе?
Сократ. Следовательно, сапожник разумен в деле изготовления обуви?
Алкивиад. Несомненно.
Сократ. Значит, и добродетелен в этом?
Алкивиад. Да.
Сократ. Ну а в деле изготовления плащей разве не будет он неразумным?
Алкивиад. Будет.
b
Сократ. И, значит, порочным в этом?
Алкивиад. Да.
Сократ. Согласно этому рассуждению, один и тот же человек оказывается и добродетельным и порочным?
Алкивиад. По-видимому.
Сократ. Значит, ты утверждаешь, что добродетельные люди одновременно также порочны?
Алкивиад. Нет, конечно.
Сократ. Но кого же ты именуешь добродетельными?
Алкивиад. Тех, кто способен повелевать в государстве.
Сократ. Повелевать… не лошадьми же?
Алкивиад. Разумеется, нет.
Сократ. Значит, людьми?
Алкивиад. Да.
Сократ. Какими людьми – больными?
Алкивиад. Нет.
Сократ. Может быть, теми, кто находится в плавании?
Алкивиад. Да нет же!
Сократ. Или снимающими урожай?
Алкивиад. Нет.
c
Сократ. Все же теми, кто ничего не делает или делает что-то?
Алкивиад. Я говорю о тех, кто имеет занятия.
Сократ. Какие же именно? Попробуй мне объяснить.
Алкивиад. Речь идет о людях, общающихся друг с другом и вступающих между собою в деловые отношения, как это происходит в нашей государственной жизни.
Сократ. Значит, ты говоришь о тех, что повелевают людьми и используют их в своих интересах?
Алкивиад. Да.
Сократ. Ты имеешь в виду старших над гребцами, повелевающих ими?
Алкивиад. Конечно, нет.
Сократ. Ведь это была бы добродетель кормчего?
Алкивиад. Да.
d
Сократ. Может быть, ты говоришь о людях, повелевающих флейтистами, руководящих пением хора и использующих хоревтов?
Алкивиад. Нет, конечно, нет.
Сократ. Ибо это была бы добродетель постановщика хора?
Алкивиад. Несомненно.
Сократ. Но в каком же смысле говоришь ты, что люди могут повелевать другими людьми, которых они используют в своих интересах?
Алкивиад. Я имею в виду, что именно тем, кто принимают участие в государственных делах и сталкиваются на этом поприще с другими людьми, и надлежит повелевать в государстве.
Сократ. В чем же суть этого искусства? Как если бы, например, я тебя снова спросил: какое искусство учит повелевать теми, кто участвуют в морских путешествиях?
Алкивиад. Искусство кормчего.
e
Сократ. А какая наука – мы об этом сейчас говорили – учит повелевать участниками хора?
Алкивиад. Та, о которой ты недавно сказал: наука постановщика хора[49].
Сократ. Ну а как ты назовешь науку тех, кто занимается государственными делами?
Алкивиад. Я бы назвал ее наукой о здравомыслии.
Сократ. Как? Разве наука кормчих кажется тебе бессмыслицей?
Алкивиад. Нет, конечно.
Сократ. Значит, наоборот, она полна смысла?
126
Алкивиад. Мне кажется, да, особенно когда речь идет о безопасности плывущих.
Сократ. Прекрасно. Далее: то здравомыслие, о котором ты говоришь, на что оно направлено?
Алкивиад. На то, чтобы наилучшим образом управлять государством и обеспечивать его безопасность.
Сократ. А присутствие или отсутствие каких вещей обеспечивает государству наилучшее управление и сохранность? Если бы, например, ты у меня спросил:
«Присутствие или отсутствие каких вещей обеспечивает лучшее управление нашим телом и его сохранность?» – я бы ответил тебе: «Присутствие здоровья и отсутствие болезни». Ты с этим согласен?
b
Алкивиад. Да.
Сократ. А если бы ты опять-таки у меня спросил: «Присутствие каких вещей делает наши глаза лучшими?» – я ответил бы: «Присутствие зрения и отсутствие слепоты». Уши улучшает отсутствие глухоты, а благодаря присутствию слуха они становятся лучше и уход за ними облегчается.
Алкивиад. Это правильно.
Сократ. А что скажем мы о государстве? Благодаря присутствию и отсутствию каких вещей становится оно лучше и легче поддается управлению и заботе?
c
Алкивиад. Мне кажется, мой Сократ, что этому способствуют дружелюбные взаимоотношения и отсутствие ненависти и мятежей.
Сократ. Итак, дружелюбием ты называешь единодушие или раздор?
Алкивиад. Единодушие.
Сократ. А благодаря какому искусству государства приходят к согласию относительно числа?
Алкивиад. Благодаря искусству арифметики.
Сократ. Ну а частные лица? Разве не благодаря тому же искусству?
Алкивиад. Да, так.
Сократ. И каждый с самим собой согласен относительно числа благодаря этому же искусству?
Алкивиад. Да.
Сократ. Ну а благодаря какому искусству каждый согласен с самим собой относительно пяди и локтя – какая из этих мер больше? Разве не благодаря измерительному?
d
Алкивиад. Как же иначе?