Надо будет завтра отловить Реми и взять с него слово, что он проведет старую знакомую на этот прием… Иначе какой смысл занимать пост в дипломатической службе, если не будешь злоупотреблять своим положением?

***

Дженни проснулась на рассвете. Квестин спал, тени бродили по его морщинистому лицу в такт покачиванию судна. Свет проникал в каюту сквозь толстенное мутное стекло в крошечном окошке. И рассмотреть, что происходит снаружи, было невозможно, виднелись лишь мутные серые тени, и они тоже ходили вверх и вниз, когда «Удача» скользила с волны на волну. Дженни решила прогуляться по палубе в одиночку и быстро натянула свой костюм для приключений — куртку и брюки с жесткими кожаными накладками на локтях и коленях.

До сих пор не представлялось случая испытать обновку. Вот если бы она нарядилась так, когда уходила с миссис Фортлекс искать ее глупую кошку! Но пришлось карабкаться на дерево в платье, что было страшно неудобно. В будущем Дженни решила быть предусмотрительней. Конечно, явиться в порт следовало прилично одетой, но сейчас, в походе — совсем другое дело! Тем более, Квестин спал и не мог помешать выбрать тот наряд, который лучше подходит для приключений.

Она прошла по коридору, прислушиваясь к треску и плеску, сопровождавшим движение судна. В соседних каютах было тихо, из кубрика в конце узкого коридора доносился многоголосый храп.

Короткая лестница вела на палубу. Там было тихо и пустынно. Рулевой находился на крыше ютовой надстройки, там тускло светил фонарь. Дженни прошлась в серых сумерках по сырым доскам среди бухт канатов. Серое небо раскачивалось над серым морем, которое перекатывало округлые горбы волн. Справа и слева от «Удачи» маячили силуэты других судов. Отойдя к борту, Дженни задрала голову и всмотрелась в переплетение канатов наверху. Так и есть — лохматый черный ком притаился там, где рея крепилась на мачте. Ворона по-прежнему плыла на «Удаче»!

Дженни оживилась — здесь запахло новым приключением. Что, если к лапке вороны привязана записка с секретным сообщением? Или еще что-то в таком роде? Вот и дельце для детектива из агентства «Добрая надежда»! Тем более, плыть еще долго, а заняться на борту больше нечем. Вчера, прогуливаясь по палубе, Дженни наблюдала, как карабкаются на мачту матросы, как работают с парусами. Ничего сложного, просто ерунда для настоящего профессионала, всю жизнь расхаживавшего по канатам!

Правда, канаты были влажными и скользкими, и качка судна мешала держать равновесие, но Дженни была счастлива вспомнить прежние веселые деньки, когда она расхаживала над толпой восхищенных зрителей. Кстати, один восхищенный зритель у нее, кажется, появился и сегодня. Когда она в очередной раз глянула вниз, у подножия мачты объявилась одинокая фигура. Кто-то стоял и глядел на Дженни, она видела запрокинутое лицо. Но отвлекаться было некогда, она добралась к рее и отлично видела ворону, замершую меньше, чем в десятке шагов. Дженни осторожно пошла к птице и больше не отвлекалась на человека, глядящего снизу. Все было отлично, птица замерла, нахохлившись и втянув голову в ворох растопыренных перьев. Дженни уже протянула руку, но ворона встрепенулась, свернула круглым глазом и взвилась в воздух, отчаянно хлопая крыльями.

Мятое черное перо со слипшимися от сырости волокнами порхнуло перед носом. И Дженни поймала его, чтобы не возвращаться с пустыми руками. Конечно, глупо было надеяться вот так запросто поймать птицу… но почему не попробовать, пока на палубе никого нет? Вернее, почти никого — одинокий наблюдатель все так же торчал у мачты и приоткрыв от удивления рот, пялился на спускающуюся Дженни.

На обратном пути она поторопилась. Не хотелось, чтобы кто-то еще увидел ее подвиги и стал ругать или увещевать, что это опасно, лазить по веревкам. Можно подумать, ей об этом неизвестно. Конечно, опасно! Дженни сама могла об этом рассказать, да еще со множеством примеров. Среди бродячих актеров бродило немало историй о неудачниках, сорвавшихся с каната. Но кого и когда это останавливало?

Оказавшись на палубе Дженни воткнула перо в волосы и обернулась к зрителю:

— Ну вот, теперь порядок! На какие только ухищрения приходится идти, если судьба занесла на корабль! Здесь нет ни одной лавки с украшениями, даже за завалящим перышком приходится лазить невесть на какую высоту.

Ее собеседник оказался совсем молоденьким, вряд ли старше самой Дженни. Может, даже младше. Худенький, черноволосый, с острыми чертами лица. Одет он был в приличный сюртук, причесан аккуратно, и весь такой чистенький, ухоженный — явно не матрос.

— Ты пассажир? — уточнила Дженни. — За обедом в кают-компании я тебя не видела. А-а, понимаю, ты из свиты лорда Готвинга, верно?

— Ну… — замялся собеседник, в свою очередь внимательно разглядывая Дженни, — в общем… да. Да, можно сказать и так. Я с ним. А ты что же, полезла на мачту из-за одного-единственного перышка? Только из-за этого?

Дженни продемонстрировала пустые ладони

— Как видишь, больше ничего на мачте не нашлось. Тебя это удивляет? Думал, на мачтах большой выбор всяких интересных штучек?

— Странно, — промямлил юнец. — Карабкаться на такую высоту ради ерунды.

— Ладно, сознаюсь. Я пошутила. Перышко мне не нужно. Просто захотелось размяться.

Дженни вытащила черное перо из прически и сделала несколько шагов вокруг собеседника, оглядывая его со всех сторон.

— А ты не взбираешься на мачты до завтрака? Что, правда? Совсем никогда этого не делаешь? Никогда-никогда?

Юноша растерянно помотал головой.

— А ты странный, — заключила Дженни.

Но больше ей не удалось ничего сказать — из кормовой надстройки показался Реми. Окинул взглядом палубу… Дженни улыбнулась ему и помахала рукой, но Реми на нее даже не посмотрел.

— Ваша милость! — он побежал, спотыкаясь о мотки канатов. — Ваша милость, извольте пожаловать в каюту! Лорд, ваш дедушка, беспокоится!

***

Юный собеседник Дженни сразу погрустнел, бросил: «Прошу прощения, мне нужно идти», — и побрел к корме. Реми подошел к Дженни и строго спросил:

— О чем вы говорили?

— О погоде, — буркнула Дженни.

На ютовой надстройке звякнул колокольчик. Из трюма стали подниматься матросы. На корабле начиналось утро. Моряки чесали лохматые головы, оглядывались… на Дженни они смотрели совершенно равнодушно. Среди них мелькнул знакомый сюртук Квестина. Сыщик высмотрел «племянницу» и бросился к ней.

— Дженни! Почему ты убежала? Хвала богам, здесь оказался Реми, не то…

— Не — что? Я не сбежала, а медленно и солидно вышла прогуляться. Да что с вами всеми такое?

— Она беседовала с молодым лордом Готвингом! — осуждающе произнес Реми. — Без должного почтения!

— Как с лордом? Лорд же старенький? — удивилась Дженни. — А этот мне сказал, что он просто… состоит в свите его милости… И вообще, что здесь такого? Что вы смотрите на меня, как будто я скачу по мачтам и ловлю птичек? Я всего-то поговорила с этим мальчиком.

Дженни торопливо убрала руку с вороньим пером за спину.

— Это Уотс Готвинг, внук старшего лорда! — объявил Реми. — Наше посольство — ради него! Чтобы доставить лорда Уотса на Фирийские острова! Дед его просто сопровождает. От этого, как ты выразилась, мальчика, вполне возможно, зависит исход войны! Ему не позволено оставаться одному, а ты, вместо того, чтобы вернуть его в каюту…

— Откуда я могла знать? — перешла в контратаку Дженни. — Вы же мне ничего не говорите. У тебя, Реми, страшно секретные дипломатические задания, а вы, дядюшка, если я верно поняла, еще хотите мне запретить прогуливаться по палубе? Как я тогда узнаю о лордах, дипломатии и Фирийских островах? Ну что это такое! Запрет вместо того, чтобы поблагодарить меня за то, что охраняю и развлекаю его милость лорда Уотса! И завожу полезные знакомства!

Но тут пришлось прервать беседу, «Удача» начинала маневр, матросы принялись суетиться вокруг, и объявившийся на палубе капитан попросил пассажиров вернуться в каюты.