Изменить стиль страницы

Грегил Вестокен напрасно пытался пробудить талант, скрытый в Эрике, он не там искал! О, Трохомор, Хогорт, Тедзинг и все остальные боги! О, Веспер!.. Да, именно Веспер, рогатый проказник — не иначе, именно он все это подстроил! Я — чудовище, сказала себе Дженни.

Наконец ей удалось освободить руки Сервейса, и тот сел, внимательно разглядывая спасительницу.

— Ой! — Дженни вспомнила о пострадавшей блузке и торопливо запахнула полы.

— А у тебя грудь не больше, чем у меня, — заявил Ирви.

— У меня больше тактичности! — отрезала Дженни, связывая полы блузки узлом и подтягивая повыше. — Мог бы и не напоминать! И вообще, ноги развязывай сам! А я гляну, что там, снаружи? Странно, что Сакхлих не вернулся с подкреплением…. Э-э… Я хочу сказать, теперь пусть только сунется. Я ему еще не так всыплю!

За распахнутой дверью, в которой исчез принц Сакхлих, было темно. Где-то вдалеке Дженни разглядела свет, проникающий сверху, и ступени. Значит, они в самом деле находятся в подземелье. Это что же, у Говорящих Со Зверями тоже есть тюрьма? Странно, они такие благостные, добренькие…

С лестницы донеслись негромкие звуки — хриплое сопение, шорох, клацанье. Что-то приближалось — что-то небольшое, потому что свет, текущий сверху оно не заслоняло.

— Что там? — спросил Ирви.

Он вынес в коридор лампу, и Дженни больше не различала сумеречный свет на лестнице, теперь коридор казался погруженным с сплошной мрак.

— Тише! Ты слышишь? Кто-то идет.

— Похоже, зверь. Кажется, когти по ступенькам клацают… Может, фамильяр? Потерял хозяина и бродит по подвалам.

— Угу. У принцессы Лоянны, например, была пантера. Здоровенная, помнишь?

Ирви судорожно сглотнул и поднял лампу повыше. Зверь уже преодолел спуск и медленно крался по подземелью в темноте.

Ирви попятился, фонарь в его руке задрожал, и по стенам заплясали тени. Дженни тоже стала отступать, чтобы остаться в световом круге, а шаги приближались… И вот из тьмы проступила очерченная тусклым светом фонаря уродливая морда — сплошные морщины и складки. Голая, лишенная шерсти шкура собралась уродливыми валиками и мешала определить форму черепа странного существа, эти валики непрерывно шевелились, будто опутавшие зверя черви, живущие собственной жизнью. Одно хорошо — страшилище было небольшим, морда покачивалась на уровне коленей Дженни.

Зверь сделал еще шаг, тогда из мрака показалась шея, плечи и передние лапы, кривые, вывернутые, с острыми когтями.

— Что это? — дрожащим голосом прошептал Ирви.

Зверь замер, спустя несколько мгновений его ноздри расширились, верхняя губа приподнялась, обнажая здоровенные желтые клыки. Он глухо зарычал, тихо, едва слышно. И тут случилось странное — пыль, обильно покрывавшая пол и стены подземелья, пришла в движение. Потоки мелкого праха с шорохом устремились отовсюду к зверю, свертываясь в спирали, закручиваясь вокруг приземистой фигуры твари. Она стала расти, складки сглаживались, покрытые пылью, тощие бока раздались вширь, морда стала массивной, мощной…

— Это дэв… — поняла Дженни.

То ли Ирви успел наслушаться страшных рассказов об этих тварях, то ли хватило одного вида растущего чудовища… Ирви взвизгнул, как девчонка, и бросился по коридору. Дженни промедлила лишь миг. Этого мига хватило, чтобы дэв, сверкнув глазами, сделал еще один шаг. Теперь его башка раскачивалась на уровне не коленей, а пояса Дженни. Чудище рыкнуло, снова показав клыки… Мигом спустя Дженни осознала, что бежит. Под ногами шуршала пыль, летящая непрерывным потоком к дэву, впереди раскачивался огонек лампы. А сзади… о нет, Дженни вовсе не хотела знать, что там сзади!

Коридор оказался длинным. Ну, еще бы, достаточно вспомнить, каким просторным был зал, куда приволокли пленных погонщики — вдоль такого зала должен идти длинный коридор! Наконец встретилась еще одна дверь, и Ирви бросился внутрь. Дженни — следом. В отличие от прежнего, этот зал не пустовал. Вдоль стены выстроились бочонки и высокие глиняные сосуды с длинными тонкими горлышками. Громоздились коробки, на них были свалены головки сыра, корзины с сушеными фруктами… На стенах, на таких же крючках, что и в соседнем зале, висели пучки сушеной травы, связки каких-то корешков…

— Это не тюрьма, это склад! — выдохнула Дженни. Как ни странно, страх не совсем вытеснил из памяти сомнения в том, для чего предназначены погреба под дворцом принца.

Она захлопнула дверь, и вдвоем с Ирви стала подтаскивать к ней все, что попадалось под руку — тюки, корзины, ящики. Дэв отстал совсем немного — и вскоре дверь, засыпанную продуктами до половины, сотряс удар. Потом раздалось разочарованное рычание. Потом — протяжный шорох. Дэв подтягивал новые и новые порции пыли, чтобы набрать вес и высадить дверь. Удивительно умная скотина!

Беглецы успели подтащить еще несколько коробов, когда дэв повторил попытку. На этот раз он подготовился получше — удар вышел таким, что подземелье вздрогнуло, и в глубине зала посыпались коробки и корзины. Дверь исчезла в клубах пыли…

Беглецы переглянулись и стали пятиться. Когда пыль немного осела, дверь на прежнем месте так и не появилась. Вместо нее зияла дыра, в которую дэв пытался просунуть раздувшуюся морду. Никаких складок и морщин — теперь это была бронированная гладкая болванка, больше всего похожая на таран, каким взламывают ворота крепостей. Ну и размером примерно такая же.

Дэв шумно выдохнул, и часть пыли мягко осыпалась с морды, теперь зверь мог войти. Что он и сделал.

Беглецы переглянулись и бросились вдоль череды ящиков и бочонков.

— Сюда! — крикнул Ирви.

Стену склада пересекала трещина. Вряд ли она образовалась от удара дэва в дверь — скорее, раньше, когда ветры Сакхлиха рушили дворец. Но, так или иначе, расселина выглядела достаточно широкой, чтобы в нее можно было протиснуться, а за ней чернела пустота.

Ирви боком сунулся в трещину, Дженни изо всех сил толкала его и косилась через плечо — как там дэв? Зверь уже был внутри и снова накручивал на тощие бока потоки пыли, выращивая панцирь. Дэв двинулся к Дженни, она схватила первое, что попало под руку и швырнула в зверя. Это оказался кувшин с маслом. Сосуд раскололся, и густая жидкость разлилась по полу. Дэв остановился и удивленно рявкнул: поток пыли, окутывавший его, сделался вязким и тягучим. Шаг замедлился… а Ирви наконец протиснулся в цель.

Дженни сунулась следом… и застряла. Дэв медленно шагал к ней, с трудом выдирая лапы из клейкой массы, в которую превратились пыль и разлитое масло, с его боков к полу тянулись жгуты этой массы, они мешали двигаться, зверь вертел башкой, щелкал зубами, вязкие нити истончались и лопались, опадали тяжелыми каплями, которые снова катились по полу к зовущему их дэву… а Дженни дергалась в жестких тисках. Стена была мощной, девушка оказалась в каменной толще почти целиком, с другой стороны Ирви стал тянуть и трясти ее, ухватившись за руку. После особенно энергичного рывка, некоторая часть Дженни все-таки преодолела преграду. В основном это была нижняя часть, из-за этого Дженни потеряла равновесие и менее удачливая верхняя ее часть сползла на пол. Обе руки погрузились в шевелящееся месиво из пыли и масла. Дэв уже почти добрался к стене, Дженни видела его уродливую морду над собой, видела лапы с когтями, похожими на кривые меч Погонщиков. Даже если это пыль, дэв сумел сделать их прочными и смертельно опасными.

Сквозь щель проникало достаточно света, чтобы разглядеть, как из перекошенной пасти зверя тянутся ниточки слюны. Это был мерзко и страшно. Даже холодом проняло, до того пугающим и омерзительным было зрелище. В маленьких глазках дэва, почти скрытыми под серым пылевым наростом, горела злоба. И еще там было отражение Дженни. В глазах чудища злоба и Дженни… Они слились, спутались, стали единым целым. Злоба, злоба…

Что-то лопнуло у Дженни внутри, что-то, что держалось из последних сил, злоба и страх выплеснулись наружу… Она с удивлением уставилась на свои ладони, упершиеся в пол. От грязных исцарапанных пальцев мгновенно растеклось белое, побежало по вязкой грязи, разбрасывая тонкие, словно иглы, отростки. Вроде ледяного узора на замерзшем стекле. Белизна растеклась по полу, добралась к дэву, тот задергался, хрипло и порывисто дыша, покрывшая его маслянисто-пыльная корка стремительно густела, твердела…лед стиснул его, сдавил со всех сторон. Пылевой панцирь отвердел и замер.