Изменить стиль страницы

Глава 3. Военно-полевое правосудие

Флотский конвой, растянувшийся за время плавания на многие мили, стал стягиваться в правильный строй. Суда занимали свое место в колонне, и вся эта махина разворачивалась, готовясь идти к гавани. Когда солнце уже коснулось точки горизонта, где серая равнина смыкалась с морской гладью, первые суда направились к причалу. Акватория здесь была небольшая в сравнении с просторным заливом у подножия Вулкана, и кораблям пришлось ждать своей очереди, чтобы разгрузиться.

Но генерал Истригс, явно имевший склонность к строгому порядку, и здесь сумел организовать и распланировать каждый шаг. Дженни увидела, что капитан стоит на баке, мусоля сложенный вдове листок, испещренный надписями, и поминутно вглядывается в проходящие мимо суда — он читал названия на бортах. Каждому кораблю было назначена очередность. Поскольку на «Удаче» находился один из лордов Вулкана, долго ждать не пришлось, судно оказалось во втором десятке.

В гавани команда убрала паруса, и к борту тут же устремились буксирные баркасы. Мерно взлетали весла, с лопастей летели капли воды, мокрые от пота спины полуголых гребцов дружно качались при каждом гребке. Сухой жаркий ветер дул с берега, он нес незнакомые запахи, к которым примешивался естественная для всякого порта вонь гниющей рыбы.

Дженни уставилась на мачту. Ворона расправила крылья, сорвалась со своего насеста и, тяжело набирая высоту, полетела к берегу. Вот и первый пассажир покинул «Удачу».

А вскоре пришло время и остальным сойти на твердую землю. Сначала по трапу прошел Повелитель Огня со свитой, потом позволили и прочим. На причале было тесно и шумно. Маршировали колонны солдат, громыхали повозки. И места, и порядка здесь было заметно меньше, чем в порту Эверона, а генерал спешил разгрузить корабли, потому что в этот момент его армия была особенно уязвимой. Если налетит шторм и погонит флот на скалы — быть беде! К счастью, Погонщики Ветра соблюдали перемирие, и погода стояла тихая.

Зато шумели сходящие с судов войска. Когда Дженни с Квестином выбрались из толчеи на причале, она прокричала ему в ухо:

— А что теперь? Если мы начнем выкликать Ирви Сервейса, нас не услышат!

И в самом деле, до сих пор им можно было забыть о задании, которое привело на Гранделин, но исполнять его все равно придется. Дженни глядела на суету и думала, что отыскать одного-единственного солдатика среди тысяч и тысяч — это посложнее, чем спустить с дерева глупую кошку.

Квестин попытался ответить, но его заглушал общий шум. Тогда он схватил Дженни за рукав и потащил за собой. И то верно: первым делом нужно было убраться подальше от порта. А то такой шум, что пошутишь — а никто не услышит.

Когда они выбрались из толчеи и суматохи, стало можно и поговорить.

— Нам нужно найти военную канцелярию, — объявил Квестин. — Там мы выясним, где наш юный герой. Но сегодня это бесполезно, канцелярию будут осаждать толпы, и у каждого окажется такое же письмо, как то, что вручила нам госпожа Сервейс, и даже с большим количеством печатей. Вероятно, придется подождать денек. Так что нам нужно отыскать ночлег.

— Дядюшка, ты герой! — с восхищением объявила Дженни, уставившись на Квестина и старательно хлопая ресницами. — Отыскать ночлег в Абадохе сегодня, это же настоящий подвиг. И ты намерен его совершить!

Мимо с грохотом промаршировала колонна пехоты. Передний солдат нас факел, потому что уже заметно стемнело. Прохожих на улицах не наблюдалось, все попрятались, а может, здесь просто были такие привычки: запираться пораньше. Из-под солдатских сапог взлетали облака пыли, ветер подхватывал ее и волок вдоль улицы длинные туманные полосы. Справа и слева тянулись глинобитные заборы выше человеческого роста, за ними темнели силуэты домиков. Унылое место. И ратлеров нет. Наверное, с голоду вымерли. Здесь им нечем поживиться.

Следом за пехотой прогрохотали повозки, дальше показался отряд кавалерии. Из порта непрерывным потоком текли колонны солдат и вереницы обозных фургонов. Армия рассредоточивалась. Квестин повел Дженни по кривым улочкам от моря. Никаких изменений — все те же пыльные колеи между заборами, к которым приходилось прижиматься, если по улице катила особенно громоздкая повозка. Но повозки, а также пешие либо конные люди, двигались по всем улицам, куда пытался свернуть Квестин.

— Армия преследует нас, — пожаловалась Дженни.

Но все-таки в конце концов им удалось выбраться из этого потока. Улицы опустели, шум и мелькание факельных огней осталось позади.

— Теперь бы еще отыскать трактир, — мечтательно произнес Квестин.

Но Дженни сомневалась, что им удастся получить приличный ночлег. Да префект и сам, конечно, не верил в такое везение. Уже совсем стемнело, но нигде не светились окошки, не играла музыка. Только скрип песка под ногами, шорох ветра, залетающего из пустыни, да отдаленный шум на оставшихся где-то позади улиц, которые ведут к порту. Дженни брела за «дядюшкой», ей хотелось спать, и саквояж с вещами, хотя и не тяжелый, уже начал оттягивать руку…

Квестин резко остановился и буркнул:

— Весперова задница!

Впереди в синих потемках из-за поворота выступили несколько фигур. Они преградили путь с явно недобрыми намерениями. Префект подтолкнул Дженни назад, себе за спину и прошептал:

— Назад, назад! Уходим!

Но уходить было некуда: в той стороне, откуда они пришли от забора отделились две сутулые тени. Путь отступления отрезан. Дженни с Квестином встали спиной к ограде, еще теплой, разогретой за день, и приготовились встретить опасность. Квестин был со своей обычной тростью, а Дженни обругала себя: нож — подарок Морко Гучиха сейчас лежал в саквояже. Ну, почему она не догадалась его достать заранее! И почему не догадалась надеть кольчугу, вооружиться копьем, мечом, арбалетом… и еще прихватить с собой катапульту… стенобитное орудие…

Незнакомцы медленно приближались, трое с одной стороны, двое с другой. Многовато!

— Никогда не думала, что меня будет раздражать избыток публики на выступлении, — прошептала Дженни. — Однако сейчас именно такой случай.

Над головой захлопали крылья — птица, сидевшая на гребне стены, сорвалась с места и улетела. У Дженни еще хватило времени подумать, что это наверняка та самая ворона, что преследовала их от Эверонского порта… на большее времени уже не осталось. Две группы чужаков сошлись вместе и бросились на путешественников.

Кто они, как выглядят, в темноте было не разобрать. Дженни разглядела просторные широкополые накидки с капюшонами, да палки в руках. И еще они были странно молчаливыми. Случись такая же история в Эвероне или каком-нибудь из городков, по которым колесил фургон Папаши Бурмаля, эти негодяи орали бы, чтобы заглушить собственный страх. Тамошние разбойники любят кричать. На Гранделине, как видно, другие порядки.

Зато Дженни действовала точно так же, как если бы они орали — швырнула свой надоевший саквояж в голову тому из налетчиков, что оказался ближе, а следом бросилась сама, припадая к земле. Злодей отмахнулся своей короткой дубинкой, не попал — и угол саквояжа, обитый доброй эверонской медью, врезался ему в лоб. Дженни проскочила между широко расставленных ног противника. При этом она увернулась в падении от другой палки, которой второй злодей попытался треснуть ее по макушке, На миг в нос ударила вонь обтрепанной накидки нападавшего, Дженни резко выпрямилась, и человек, которого она, вставая, толкнула сзади и снизу, рухнул вслед за саквояжем, только что треснувшим его в лоб.

Тем временем Квестин пятился, его трость с тяжелым набалдашником плясала перед ним, а трое налетчиков то пытались подскочить к нему — тогда раздавался сухой треск столкнувшихся палок — то снова отступали. Их дубинки были заметно короче трости бывшего префекта, только благодаря этому Квестину удавалось держать разбойников на расстоянии.