Суверенная Территория Техас, г. Аламо. Пятница, 27/09/22, 9:40

Хана и Динара врачи выпустили еще в четверг после полудня, нас с Чеканом продержали на дополнительных процедурах и сочли достаточно здоровыми лишь после утреннего осмотра в пятницу. Так что в пятницу мы всей компанией и наносим визит в офис шерифа, подвести итоги и вообще.

Где нас и перехватывает все та же "депьюти" Логан – правильно, раз нашим делом занимается она, нет смысла лишний раз тревожить самого шерифа Мерфи.

– Хорошо, что сами заглянули, спасибо, – указывает на стулья для посетителей, – я вас надолго не задержу. Барри О'Мэлли и Питер Леннокс объявлены нежелательными персонами на всей территории Техаса, а также должны выплатить штраф, вот ваша доля за моральный ущерб и все такое, – передает чек Северного Торгового банка, шесть тысяч экю, ничего так, "на мелкие расходы" хватит вполне, причем с этого "побочного приработка" даже не надо будет отдавать долю в финчасть Русской Армии, поскольку получено по другому профилю... – Между собой разделите, полагаю, самостоятельно. Больничный счет, как я уже говорила, погашен ими же. С вашей стороны еще будут какие-нибудь претензии?

Переглядываемся. Ну, в целом понятно: штраф и изгнание, бо на полную конфискацию имущества и смертный приговор "клофелинщики" все ж таки не начудили.

– Претензий нет, – отвечает Чекан за всех нас, – а вот вопрос...

– Да, я помню. Препарат, по словам Леннокса, куплен в Нью-Рино три месяца назад, вот адрес, – толкает через стол бумажный квадратик, – там же получена и инструкция по применению. Это уже, как вы понимаете, не наша юрисдикция.

Развожу руками.

– О чем речь, мэм, спасибо и за это. Мы можем еще чем-нибудь помочь?

– Нет, дело закрыто.

– Я не по этому делу, а вообще.

Замшерифа улыбается.

– Вообще, Влад, сами справляемся. Могу я поинтересоваться вашими планами на ближайшее будущее?

– Домой поедем, – пожимаю плечами, – других планов нет.

– Домой – это в русский анклав, если я правильно помню?

– Да. А что?

– В среду ушел сводный конвой на Москву, но у одной семьи мигрантов оказалась проблемная машина. Кажется, не успели привести в порядок, и они застряли в городе до следующей транспортной колонны. В принципе-то Угол перекрыт и дороги стали почти безопасны, если знать маршрут – можно и без охраны. Поможете людям?

Тут уж я перевожу взгляд на Чекана, в дорожных вопросах решать ему. Егерь передергивает плечами.

– От людей зависит. Нормальным – можно и помочь, а если с выбрыками, пусть с такими возится конвойная охрана, это их хлеб...

– Ну, тогда пообщайтесь и сами решите... Зак, – зовет коллегу, что сидит в кабинете напротив, – где живут те мигранты-москвичи, что отстали от конвоя, ты с ними болтал?

– У Саммерса, – отвечает тот.

– Найдем, – кивает Чекан заместительнице шерифа. – Удачного вам дня, мэм.

Гостиничный комплекс Саммерса не слишком далеко, четверть часа – и мы на месте, а еще через десять минут устраиваемся в ресторанчике "У Дейва" на городском пляже за парой сдвинутых столиков вместе с семейством Кирилловых. Точнее, с тремя старшими, бо всего их там семеро, возрастом от трех до шестидесяти заленточных годков.

Глава семьи, Марат Кириллов: мясистый, кряжистый, основательный, по манерам привык руководить чем-то не слишком глобальным – классический начальник небольшой "семейной" конторки. Александра, его старшая сестра: лицом очень похожа на брата, комплекция поскромнее, а в глазах выражение, какое я помню у своей Ольки в период сдачи квартальных отчетов – мельтешение эксельных таблиц и цифр примерно в четыре слоя; в общем, явный главбух все той же конторки. Женя, племянник Марата и сын Александры, внешне – этакий Шурик, вчерашний студиозус-политехник, специалист по поддержке-наладке-внедрению или нечто вроде того; правая рука в гипсе, на физиономии не зажившие пока следы нежелательных соприкосновений с твердыми предметами, да и под одеждой, судя по очень осторожным перемещениям, остались похожие. Жена Марата, Катя, хрупкая тургеневская былиночка, у которой за ленточкой при попытке купить бутылку пива наверняка требовали паспорт, и супруга Жени, Лера, плотно-спортивная и веснушчатая, остаются возиться на пляже с двумя карапузами-погодками, Яной и Антоном, – где там чье дите, я не уточнял.

Что у них произошло за ленточкой – Марат не распространяется. Ну, правдоподобных вариантов я и сам набросать могу, не в них суть, орденский девиз "каждый имеет право на второй шанс" актуален и в данном случае. Если человек будет устраиваться на режимный объект, пусть его просвечивают те, кому полагается по должности, а у нас задача попроще.

"Проблемная машина" Кирилловых – это внедорожный автобус, сделанный из "шишиги", по словам Марата, сам тюнинг – высший сорт, этакий люксовый вариант железнодорожного плацкарта, с учетом объединенной с салоном кабины спокойно разместились всемером и осталось еще пространство для встроенной душевой кабинки. Сосед-сервисник на подобных переделках сожрал целого сенбернара, вышло, как он выражался, не хуже забугорных эрвэшек...[125] Сложности оказались с грузовиком-донором, что-то там со сцеплением то ли напутали, то ли не отладили как следует, в итоге автобус кое-как одолел европейскую часть Северной дороги и перевалил через Меридианный хребет, а потом полетела коробка передач и до самого Аламо их тащили на буксире.

– Ясно, – кивает Чекан, – а здешние мастера что говорят? Жить пациент будет, или дешевле собрать новую тачку?

– Не, не настолько все плохо, – отвечает Марат, – обещали сделать как полагается, запчасти для "шишиги" у них есть. Просто конвою дольше суток стоять не в тему было, не успели. Я после завтрака заглянул, сказали, сегодня часам к пяти будет готово.

– К пяти или к двум? – уточняю я, помня, что новоявленные мигранты регулярно путают время, которое надлежит отсчитывать по тридцатичасовому циферблату, а не по староземельному двадцатичетырехчасовому.

– Э... в семнадцать, ну да, это же здесь два часа, – исправляет Марат ошибку. Мы и не думаем смеяться – со всеми было, а со мной не далее как года полтора назад.

Блиц-опрос насчет воинских умений членов семейства не преподносит особых неожиданностей. Марат как раз перед Афганом отслужил в самом опасном виде советских войск, сиречь в стройбате – "этим зверям даже оружия не дают"; у Жени ВУС командира противотанкового орудия "рапира" и погоны лейтенанта запаса при нулевом опыте и близкой к нулю нынешней боеспособности. А вне строя – пару раз охотились на рябчиков и временами постреливали из пневматики по бумажкам и консервным банкам: в последнем лучше всех закономерно Лера, которая некогда активно занималась биатлоном и в десятом классе выбила кандидатский разряд, потом из-за травмы оставила большой спорт, но стрелковые навыки сохранила. С таким вот багажом, само собой, ни ввезенная из-за ленточки "сайга" двадцатого калибра, ни купленные на базе "Россия" снайперская трехлинейка и три "папаши" им, в случае чего, помогут не сильно. Хорошо, что Кирилловы также не испытывают иллюзий по данному вопросу. За рулем из пяти взрослых умеют четверо, однако Женя, снова-таки, пока непригоден и к этому; ничего, даже и трое водителей на одну машину – очень неплохо, конвойные-то нормативы суточного перегона исходят из того, что за рулем сидит хоть и профи, но без сменщика. Мы за световой день, получается, без большого напряга можем делать шестьсот верст, а с напрягом осилим и девятьсот – выехать из Аламо на рассвете и к закату добраться до Нью-Рино. В принципе можем, ага. Если не будут мешать; а если будут, так и конвою придется либо устранять эту помеху, либо делать крюк и обходить неудобное место по целинной саванне, и еще вопрос, что быстрее и безопаснее...