— Ну а вдруг мне показалось? Оклевещу ещё девчонку, которая на базе никому и слова плохого не сказала! Зато потом, когда Адамас в мою ставку нагрянул, я был уверен, что Сати на стороне этой организации. Глупость такая с этими письмами — наверняка использовали как прикрытие! Ну и что в итоге? Адамас меня чуть ли не при всех назвал предателем, Бельфегор потом сообщил, что после окончания войны я пойду на гражданку. Я что ни сделаю, всё не так! Даже здесь меня поставили этот чёртов склад охранять — на уже охраняемой территории, где все свои! Типа, не мешайся под ногами, мальчик!
— Это совсем не так, Петер, — Беккер тронул велька за плечо, и тот оттолкнул его руку, скалясь.
— А то я не слышал, как Рэймонд сказал Эжену, что больше я ни на что не годен! А Эжен только покивал! Вы все уже сами меня за человека не считаете! А часа два назад я… — он осёкся, опустил взгляд, выдохнул и едва слышно признался: — Я опять на что-то странное напоролся. И я не знаю, молчать или говорить, потому что…
— Конечно, говорить, Петер! — Беккер на этот раз схватил его за оба плеча и решительно тряхнул. — Что ты видел? Рассказывай, если что, я прикрою, клянусь!
— Я тебе, конечно, не верю, но к чёрту всё, — Петер скинул его руки и поднял голову. — Два или около того часа назад ко мне подошёл этот Хаджи. Ну, старейшина из совета и главный в здешнем аурисском племени. Попросил пройти с ним за здание, а КПП всё равно никому не нужен. Я не хотел уходить, но что против него скажешь? Отошли, он завёл разговор о блокаде, что мы создаём городу проблемы и если бы он был главным, а не Рэймонд, Север остался бы при своих. Я на него только пялился — мне-то что до их сомнений, пусть вон Эжену мозги промывают, хотя его чтоб с места сдвинуть, надо строительный кран выставлять. Мы недолго поговорили, я его на полуслове оборвал и пошёл обратно. А вернувшись, решил по складу быстро пробежаться. Тут же оружие, ещё много чего, чего на других складах нет. И вот как знал: по-моему, пара мешков с порошком пропало. Средство для чистки резервуаров. И мне подумалось: им же при желании и воду отравить можно. Но этому старейшине зачем своих-то травить?..
Лихослав не успел остановить Эжена — тот бросился на Петера с утробным рыком и, вздёрнув за грудки, затряс, бешено вращая глазами.
— Да что ж ты молчал, придурок! Лучше б тебя вместе с твоей семьёй грохнули!.. Они же внешнюю воду отравят! Когда это точно было, вспоминай! Что говорил Хаджи — в деталях!
Беккер с Лихославом рванулись разнимать их одновременно, но Эжен неожиданно отпустил Петера сам — и встал недвижной куклой с пустым взглядом. Отшатнувшийся к стеллажу вельк, бледный, с как будто выпитым лицом, поднырнул под руку Беккера, желавшего оттащить его от артау, и, схватив с полки ранее заряженный пистолет, приставил его к собственному подбородку.
Для Лихослава всё происходящее растянулось как патока. Он увидел свою руку, дёрнувшуюся к Петеру в попытке остановить его и катастрофически не успевающую вообще никуда, — и в ту же долю секунды зашевелился Эжен. Его удар по локтю велька пришёлся в самый последний момент — пистолет громыхнул выстрелом, но мимо, вскользь по голове, снося пулей левое ухо Петера и оставляя от нижней челюсти до самой макушки кровавую полосу. Время вернуло нормальную скорость хода, и Петер, взвыв, упал на колени, роняя пистолет и хватаясь за рану.
— Так, — Эжен повернулся к Беккеру, и тот, расширенными до предела глазами смотревший на Петера, перевёл на него ошарашенный взгляд. — Мы с тобой сейчас к Рэймонду. Может, ещё не поздно. Лихослав, перевяжи наскоро Петера — и дуйте в больницу. Ещё встретимся.
Лихослав, как раз спешно севший рядом с вельком и роющийся в санитарной сумке, коротко кивнул. Пока он мягко уговаривал скулящего Петера убрать руки, Эжен и Беккер исчезли. Молча обработав место ранения и наложив повязку на теперь уже отсутствующее ухо, сильвис помог вельку подняться и повёл наружу.
С Эженом они встретились намного раньше, чем Лихослав смел надеяться. Артау рядом с Рэймондом — тяжёлым высоким вером с чёрно-серебряной гривой волос, похожим на грубо обтёсанную скалу — стояли буквально за следующим поворотом со складской территории — а вместе с ними Сати и ещё трое пока незнакомых Лихославу людей. Подойдя ближе, он с изумлением узнал по протезам Адамаса — голова его была плотно перемотана явно найденным где-то в степях бинтом. Двое других выглядели не лучше: у хиддра с широкой грудью и мускулистыми руками похожая повязка перекрывала левый глаз, у рыжеволосого ауриса, хорошо заросшего бородой, была перетянута в бедре правая нога. Завидев Лихослава, Адамас помахал ему, широко улыбаясь, а Сати, подхватив с земли какой-то плотно набитый рюкзак, накинула его себе на плечи.
— Лихослав, Сати с вами в больницу, — будничным тоном проговорил Эжен. — Ей удалось выбраться с города, совершить набег на семерскую больницу и обзавестись лишними медикаментами. Её опрометчивый поступок, как и поступок Петера, будут обсуждены позднее. Отравителей уже ищут. Мы с Адамасом, Киллианом, — он кивнул на хиддра и перевёл взгляд на ауриса, — и Домино идём настраивать связь с окрестностями.
— Так пол трансляционной станции же… — заикнулся Лихослав, пожирающий глазами Домино, но Эжен оборвал его.
— Киллиана прислали это чинить. Будет важное сообщение вражеским войскам. Если что, ищи меня там, понятно?
— Не упади по дороге, — съязвил не терпящий этого его командного тона сильвис. — А Беккер где?
— Повёл Цезаря Шштерна в больницу, он тоже ранен.
— А…
— У остальных просто маскировка. Ты идёшь или так и будешь задавать глупые вопросы, пока Петер истекает кровью?
— Да уж, памятуя о недавно произошедшем, иногда и правда куда полезнее держать язык за зубами, — с явным намёком на самого Эжена бросил Лихослав и махнул Сати. — Идёшь?
Искоса разглядывающая едва стоящего рядом с Лихославом Петера Сати кивнула. Молча они зашагали к больнице, а оставшиеся вопросы сильвис решил придержать до более спокойной обстановки.
— Что у вас тут вообще происходит? — полюбопытствовал Адамас у Эжена, пока они шли по территории водоочистительной станции к воротам охранной стены, к которым уже пригнали, как сказал Рэймонд, машины для быстрой доставки всех на край города, где и располагалась станция связи, пострадавшая после артобстрела. Старшие перед ними обсуждали вполголоса, что Киллиану надо будет сделать, чтобы наладить трансляцию, сколько времени это займёт и сколько помощников ему достать, чтобы это время сократилось, так что пока можно было поговорить о менее важных вещах.
— Да так, мелочи, — Эжен сморщил нос, и Адамас понял, что на этот раз за внешним незыблемым спокойствием он скрывает гнев. — Петер запутался в себе и чуть не сделал всю вашу миссию ненужной.
— Как много вокруг запутавшихся людей, у нас там, в столице, тоже всё бродит. Но за стеной, говорят, тихо, значит, отравители до воды ещё не добрались?
— Я думаю, ждали вашего появления, чтобы на вас спихнуть, своим не простят такого. Ничего, люди Рэймонда распнут их на всеобщее обозрение. Тоже нашёл когда за власть бороться, сволочь Хаджи…
— Опыт показывает, именно в такие моменты и стоит бороться за власть, — покачал головой Адамас. — А Петер…
— Петер побоялся возвести на видных людей хулу, — Эжен начал прямо на ходу растирать виски. — А потом, как только я ему объяснил, что он был неправ, решил застрелиться. Светлая была мысль — отрядить в элитные дипломаты вчерашних школьников…
— Считаешь, ты лучше?
— Считаю, что я сто процентов где-то поседел, просто за белыми волосами не видно! А ты-то что сюда сунулся? Наследнику Рэкса Страхова, — Эжен слабо улыбнулся, смягчая резкость тона, — не нашлось дома спокойнее занятия?
— Именно, — с достоинством отозвался Адамас и усмехнулся. — А не пошёл бы, и Сати, которая на нас вылетела со своей добычей, подстрелили бы, и Хаса бы замучили до смерти…
— Ты спас Брутусу его игрушку? После того, что он тебе сделал?..