От ее слов мой желудок переворачивается, и я тут же жалею, что поднял эту тему.

— Я была в ужасе. Но все-таки пережила его. — Макс смотрит на окно как раз, когда капли дождя начинают бить по стеклу.

Если вы разберетесь, что делать с такой информацией, просветите меня потому что я не имею, бл*дь, ни малейшего понятия.

— Говоря о машинах, — мой голос звучит низко. — Я помню, когда мне было четыре или пять, иногда после того, как мой старик отключался, избив меня, мама прокрадывалась в машину, отвозила меня в центр, к заправке на углу, и позволяла выбрать любую сладость, которая мне понравилась. Затем мы возвращались в машину, и я ел ее на парковке, пока мама гладила меня по щеке и извинялась за то, что он сделал. — Я замечаю мелкую слезинку в уголке глаза Макс и добавляю: — Это еще одна причина почему я иногда приношу домой батончик «Сникерс» или пачку «Скитлс». Я вроде как надолго прикипел к ним. Они возвращают меня к тем моментам.

Она медленно тянет руку и переплетает наши пальцы, не произнося больше ни слова и, одновременно, говоря этим все.

Я расскажу вам секрет, если вы поклянетесь держать рот закрытым. Иногда по ночам, когда мне не спится, я думаю о маме. Думаю о том, как сильно она хотела спасти меня, но так и не смогла. Думаю о том, как сильно она полюбила бы Макс за то, что она делает. Делает то, что не смогла мама. Защищает меня.

Глава 7

Макс

— Можешь, пожалуйста, перестать есть мой проект? — смеется Дин, отодвигая от меня миску с попкорном.

— Вряд ли, — честно отвечаю я и забрасываю еще попкорна себе в рот, пока скрещиваю ноги под столом. — Знаешь, что самое безумное? Мне даже не нравится вкус запах кукурузы.

И когда я говорю, что он мне не нравится, то имею в виду, что его просто ненавижу. Я не хочу сладкого попкорна. Лучше соленого. Мне хочется попкорна и палочек «Твикс» одновременно, чтобы вкусы обоих продуктов смешались у меня во рту. Эй, не судите, пока не попробуете.

— Тогда зачем ты слопала почти всю пачку? — спрашивает Дин, наблюдая, как я хватаю еще одну пригоршню.

— Не знаю, — я пожимаю плечами и жую дальше.

Он снова улыбается мне и отталкивает открытую книгу от себя.

— Не против, если я спрошу кое-что?

— Валяй.

Он ерзает на стуле, и мне приходится засунуть в рот еще жменю попкорна, чтобы подавить смех. Он практически как Логан. Переминается. Почесывает затылок. Даже его кривоватая улыбка такая же.

Если бы этот ребенок был помоложе, я бы точно сделала тест на отцовство Логана.

— Я могу заняться спортом?

Застигнутая врасплох его вопросом, замедляю работу своих челюстей.

— Эм… да. Конечно! То есть, пока твои баллы по успеваемости высокие. И я не имею в виду «С», которая засчитывается проходным баллом. Я имею в виду «В» минимум по каждому предмету. В том числе химию. Если справишься, не вижу препятствий (прим. пер. — в Америке оценивание идет от А до F: А — наивысший бал, пятерка, В — четверка с плюсом, С — четверка с минусом).

Парень активно закивал.

— Да. Я смогу. Будет сделано.

— Почему ты так нервничаешь?

— Я думал, ты скажешь нет.

— Почему?

Он пожимает плечами, а я смотрю на него с материнской строгостью.

Так странно, что это становится естественным. Немного страшновато, ага? Я знаю, что говорила, что никогда не захочу детей, и все еще так думаю. Но Дин другой. Он на самом деле не ребенок — малец, конечно, — но он не младенец, бегающий в подгузниках и вытягивающий разные вещи из ящиков, пока я молча хочу вырвать на себе волосы. Он может позаботиться о себе. Ну, типа того.

— Потому что вы, ребята, платите херову кучу…

— За речью следи! — Я тычу ему в плечо так же, как делаю это с Логаном.

— Прости. Потому что вы, ребята, уже потратили так много денег, поэтому я понимаю, почему вы можете не захотеть потратить больше. — Прежде, чем я могу возразить, он продолжает, но в этот раз глядя вниз на стол: — Я и так стал еще одним проглотом. Черт, я даже занял комнату, которая вообще не была свободной. Я пойму, если расходы на спорт для меня окажутся выше лимита.

Когда он заканчивает, я объясняю:

— Подними голову, малец. — Дин поднимает лицо, чтобы встретиться со мной глазами, и его взгляд блестит от грусти. — Во-первых, прекрати вести себя так, словно ты — бремя. Если мы не хотели тебя здесь, мы бы не боролись так отчаянно, чтобы забрать тебя. Во-вторых, прекрати заботиться о деньгах. Тебе пятнадцать, почти шестнадцать. Все нормально, если ты переживаешь о спорте и девушках. Позволь нам думать об остальном. И просто, чтоб ты знал, даже если бы мы не могли позволить себе записать тебя на какую бы то ни было секцию, мы бы нашли способ, даже если бы это означало небольшую жертву. Мы бы сделали это для твоего блага.

Он позволяет уголку своего рта дрогнуть в слабой улыбке.

— Спасибо, мам… — его голос затихает на мгновение, пока мои глаза выкатываются из орбит. Он быстро исправляется. — Макс. Спасибо, Макс.

Вы это слышали?! Пожалуйста, скажите, что слышали?!

— Я имел в виду, Макс, — Дин не прекращает попыток. — Я имел в виду, Макс.

Мгновение он просто пялится на меня с паникой в глазах.

Бедный ребенок. В одну минуту он грустит, потому что ему кажется, что он — бремя. А в следующую — в его глазах ужас, потому что он считает, что пересек черту. Клянусь, это как смотреть на альтернативную версию Логана, который закончил бы так же, если бы Харт усыновили его по-настоящему, а не просто были рядом и хорошо относились.

— Это круто, — я засовываю еще одну пригоршню попкорна в рот. Медленно, но я задаю следующий вопрос. — Ты… хочешь так называть меня?

Он пожимает плечами и подтаскивает книгу к себе.

— Ты — самый ближайший человек, который когда-либо был у меня в роли матери.

Вау… И правда… душе... раздирающе…

Мне не удается сказать что-либо, потому что Логан и Эрин привлекают наше внимание.

— Бл*дь! Галстук! — громко орет Логан, огибая угол кухни.

— Речь! — шиплю я на него.

Он рычит на меня в ответ с раздражением, пока я не вскидываю брови. Он быстро ретируется и извиняется перед Дином.

— Прости, малец.

Дин давится смешком и качает головой.

Вы видели это? Ага. У меня даже найдется парочка реплик на это. Я никогда не думала, что Логана на самом деле что-то впечатлит. Но он уже меняется. Не могу сказать, что испытываю от этого грусть. Это просто странно… и по-другому. Это типа, когда к вам обращаются «мам». Странно…. Но, может, по-хорошему «странно»?

— О чем вы спорите? — Я тянусь за еще одной порцией попкорна.

— Он отказывается надевать галстук на прием сегодня вечером.

— Она хочет, чтобы я надел еб….

— Следи за речью! — быстро напоминаю ему я.

— Эм… долбаный галстук!

Все равно под запретом, но сойдет. Было когда-нибудь чувство, словно нужно ему сказать, что он может обходиться без матов? Эрин не лучше. Я чувствую, что, если бы мы завели банку для штрафов за маты для каждого из них, я могла бы открыть фонд, чтобы оплатить четыре года учебы мальца в колледже Лиги плюща. Эй, не надо так на меня смотреть. Моя речь лучше.

— А бабочка? — спрашивает Дин с улыбкой. — Типа той, что носят чудаки в подтяжках?

— Спасибо! — кричит Логан, указывая на свою мини-копию. — Точно! Малец шарит!

— Мальцу — пятнадцать, и он думает, что трек Anaconda, Nicki Minaj — это оригинал!

— Стоп. А что, нет?

Закрывая глаза, я качаю головой, пока Эрин шипит:

— А я о чем говорю.

— Никакого галстука!

— Ты наденешь галстук.

— Я не надену это дерьмо!

— Речь! — кричу я с набитым ртом.

Логан останавливается на секунду и опирается на столешницу. Эрин, которая кипит напротив него, если не сказать большего, держит в руках три пакета из торгового центра. Я знаю, что в одном из них есть что-то для меня.