Хубе был доволен докладом. Подлинность данных не вызывала сомнений. На рации, как доложил Мейтенфель, работал все тот же радист, почерк которого был записан ранее. Он по-прежнему выходил в эфир из района Колотовских торфоразработок, где скрылся штаб разгромленной русской армии, куда русским удалось эвакуировать госпиталь, где укрылась спецгруппа русских.

Хубе от души поблагодарил Мейтенфеля, напомнив капитану, что империя и фюрер не забудут его услуг. Командир отряда радиоперехвата понял, что будет представлен к награде. Он вскинул в приветствии руку, развернулся, вышел из кабинета, четко печатая шаг. Хубе вызвал по телефону Смоленск. Он и раньше, разрабатывая план уничтожения партизан, принимая и размещая части сорок пятого механизированного корпуса, был уверен, что прилегающий к озеру Такма лес скрывает в себе значительные силы, теперь его уверенность получила подтверждение. Хубе нервничал от нетерпения.

Наконец он услышал Кристалла. Доложил о расшифрованных радиограммах. Докладывал осторожно, помня о том, что телефонный разговор может быть подслушан.

— Мы их накроем, Кристалл, — ерзал в кресле Хубе. — Дождемся, когда они выползут из своих болот, и перебьем. Все сходится — это удача.

— И все-таки будь осторожен, Вильгельм, — сдерживал Кристалл. — Русские коварны…

— Ты против концентрированного удара? — спрашивал Хубе.

— Я—за, — отвечал Кристалл, — но ты сам говоришь о десанте.

— Десант! Сколько они могут выбросить? Несколько десятков человек. Тем богаче будет улов.

— Желаю удачи, Вильгельм, — как-то сухо сказал Кристалл, но Хубе не заметил этой сухости.

— Ты не хочешь принять участие в операции? — спросил он Кристалла.

— Нет. Здесь у меня слишком много дел, — ответил Кристалл.

Полковнику СД В. Хубе

Сов. секретно

№ 1367-5К, 2.12.41 г.

«…Примите срочные меры по усилению гарнизонов. Обратите особое внимание на предупреждение пункта два моего письма от 26.11.41 г. Постоянно меняйте шифры при оформлении командировочных удостоверений, другой документации, связанной с передвижением групп в зоне действия ваших комендатур.

Усильте охрану объектов. Г. Кристалл».

Телефон звонил требовательно. Кристалл снял трубку, назвался.

— В чем дело? — спросил голос.

Кристалл узнал Хубе.

— Что ты имеешь в виду, Вильгельм? — спросил он.

— Твое письмо.

Кристалл был готов к этому звонку, к вопросу Хубе.

— Обычное предупреждение, Вильгельм, — сказал он. — Чем ты взволнован?

— Есть некоторое противоречие в твоих поступках.

Кристалл слышал, как сопел Хубе.

— Не понял, — сказал он.

— На словах ты поддержал наш план всеми силами ударить по Киреевой слободе, блокировать Колотовские торфоразработки. Мы включили в эту операцию все соединение сорок пятого механизированного корпуса, специальные подразделения. Ты в своем письме ставишь вопрос об усилении гарнизонов.

— Самолеты русских появились?

— Да. Только что получил сообщение службы наблюдения. Самолеты кружили над районом Колотовских болот. По всей вероятности, они уже выбросили десант.

— Я, наверное, напрасно беспокоюсь, Вильгельм, — как можно спокойнее сказал Кристалл. — Вы начали операцию?

— Да, но твое письмо…

— Далось оно тебе, — успокоил Кристалл. — Коменданты должны постоянно помнить о своих обязанностях. Я лишний раз предупредил их об этом.

Кристалл лгал. Его письмо появилось в результате усиливающихся сомнений в целесообразности проведения операции «Рок», как назвал ее Хубе, в подлинности дешифрованных радиограмм. Кристалл только что получил очередной приказ от начальства. В приказе подробно излагалась подобная «Року» операция, которую проводили спецслужбы и армейские подразделения в Вадинских лесах Белоруссии. Войска, специальные подразделения блокировали лес. Двинулись. Прошли его весь. Подверглись нападению. Понесли потери. Но дело в том, что партизан уничтожить не удалось. В лесах обнаружили несколько трупов, непригодное, брошенное за ненадобностью оружие, покинутые землянки, и ничего более. Партизаны как сквозь сито просочились. Ушли. Объявились в соседних лесах, на которые не осталось сил. Судя по приказу, там полетели многие головы. Для чего же в подобной обстановке подставлять свою? За неудачу, считал Кристалл, пусть расплачивается Хубе.

Встревожила, заставила подумать о подстраховке еще одна причина. По сообщению коменданта Лиховска в город вошла группа конных полицейских. Немецкий офицер, возглавлявший группу, предъявил на контрольном пункте командировочное удостоверение, выданное в Вязьме. В комендатуре, однако, они не отметились, не были и в управлении полиции. Обер-лейтенант Вигон сообщал об этом в ряду других фактов, отмечающих недисциплинированность, особенно командированных с фронта групп. Жаловался на то, что фронтовики не всегда считаются с приказами тыловых служб. Но какое отношение мог иметь к фронту отряд полицейских? Это раз. И второе. Однажды Кристалл встречался с подобной ситуацией. В Испании. Тогда разведчики-республиканцы под видом командированных солдат армии Франко проникли в город, напали на штаб бригады, захватили ценные документы.

Были и другие причины для того, чтобы насторожиться. Знакомясь с обстоятельствами исчезновения Альфреда Мора, убийством агентов в Кутово, Кристалл увидел нечто знакомое.

Необычное запоминается на долгие годы. Кристалл помнит, как в начале своей карьеры ему довелось принимать участие в расследовании обстоятельств убийства некоего Клауса Лерка в Швейцарии. Следствие, естественно, проводилось втайне, Швейцария нейтральная страна, но он запомнил то, как были уничтожены хорошие агенты. И уничтожил их один человек. Много в том деле оставалось неясного, его вскоре замяли, но память Кристалла цепко держала обстоятельства убийства. Тренированные агенты устроили засаду, и все они были убиты. Убиты специальными приемами.

Кристалл вспоминал Испанию. В Пиренеях они загнали в тупик, в ловушку большую группу республиканцев, из тех, кто оставался для прикрытия эвакуации основных войск. И тогда тоже было совершено нападение на засаду. И там были применены специальные приемы. Солдат засады уничтожили без выстрелов. И в Заборье, и в Кутове… Не слишком ли много совпадений? Вполне возможно, что Вигон прав, проявлен факт недисциплинированности. Но если это тот человек, который действовал в Швейцарии и в Испании, то это сильный, опытный противник, и неожиданности могут произойти самые разные.

Кристалл все больше убеждался, что и переход на новый код, позволивший дешифровать радиограммы, и появление конной группы полицейских явления взаимосвязанные. Кристалл вспоминал и сопоставлял. То, как четко этот русский действовал с момента выброски группы. Эвакуировал госпиталь. Судил полицейских в Заборье. Разъезжал по Лиховску в форме Альфреда Мора. Ни одна из его ранее перехваченных радиограмм не расшифрована, а последние поддались дешифровке. Зачем он перешел на новый шифр? В разведке подобное бывает. Агенты меняют графики выхода в эфир, переходят на новые шифры. Однако делают они это не затем, чтобы радиограммы были дешифрованы. Наоборот, стараются обезопасить себя. А тут кажущаяся оплошность…

Похоже на дезинформацию, думал Кристалл. И надо ждать удара. Где? В Лиховске, Подворье, Кутове — армейские склады. Тыл фронта. Боезапас, горючее, продукты, снаряжение… Объектов много. Каждый из них может стать целью.

Предупредить Хубе, командование сорок пятым механизированным корпусом? Ни в коем случае. У него есть только догадки. Его могут обвинить в дезорганизации. Он может только подстраховать себя. Слова забываются. Остаются факты. Он советовал Хубе ударить по Киреевой слободе? Да, поддержал предложение Хубе. Но совет к делу не подошьешь. А бот письмо с предупреждением комендантов об особых мерах по охране объектов, об усилении гарнизонов останется. В Белоруссии, судя по приказу, тоже готовились к операции, составляли планы, намечали объекты для удара. Просчитались. В этих огромных российских лесных массивах просчитаться не так уж сложно. И если суждено кому-то отвечать за просчеты, пусть этим человеком будет Хубе. Пусть им будет командир сорок пятого механизированного корпуса. В этой жизни каждому свое.