— Алле, милок, здесь к тебе с утра пораньше барышни всякие приходют… — по интонации консьержки я понял, что она осуждает такие ранние визиты да и ещё кого? Девушек! Закалка у бабушки старая, её уже ничто не перевоспитает. — Пропустить эту?

Я слышу, как кто-то смеётся и сопение консьержки.

— Да, конечно! Можете до квартиры сопроводить. — говорю я серьёзным тоном. — За посетителями нужен глаз да глаз. Она сказала, что ко мне идёт, а вдруг к Степанычу в квартиру заглянет. И женится Степаныч у нас в который раз.

В трубке недовольное сопение и отбой. Когда-нибудь я за свой длинный язык пострадаю, факт.

Через несколько минут — звонок в двери, я смотрю в дверной глазок и поспешно делаю несколько шагов назад.

Гуор недовольно посмотрел на двери в свой кабинет. Пять минут назад он отдал распоряжение Тирролу принести папку с докладом о произошедшем за время его отсутствия. На его верного слугу, Тиррола, не похоже, чтобы он замешкался, или забыл о поручении. Но нет, дверь приоткрылась и Гуор услышал:

— Разрешите, Великий?

Весь гнев Гуора сразу же улетучился, когда он увидел расстроенное лицо Тиррола.

— Что-то случилось? — спросил дьявол, вставая из-за стола.

Колокольчик, который стоял на каминной полке, издал тихий звук, пол под ногами завибрировал. Гуор недоуменно посмотрел по сторонам, затем — в сторону огромного панорамного окна.

— Бархуд, Великий. Он исчез из нашего мира на всегда. — слуга показал перстень с чёрным камнем, в котором уже не теплилась жизнь.

— Когда? — отрывисто бросил Гуор. — Что происходит с горами, ты мне можешь что-нибудь объяснить, Тиррол? Стоит мне куда-то исчезнуть и погибает кто-то из моих близких!

Очередной подземный толчок был до того сильный, что люстра с подвесками из драгоценных камней, издала жалобный, звук и начала раскачиваться из стороны в сторону.

Массивный рабочий стол сдвинулся на несколько сантиметров в сторону, и это привело дьявола в ярость. Этот стол стоял именно на этом месте с момента постройки дома-крепости и вот…… Кто посмел его потревожить? Кто этот смертный?

— Перстень мне! — закричал Гуор.

Он положил перстень с мёртвым чёрным камнем на столик и провели над ним рукой. Звука как всегда не было. Дьявол сейчас видел происходящее глазами поверженного на красный песок Бархуда. Чёрный Лорд был повержен! Этого не могло быть, потому что не могло быть в принципе!

Рядом с проигравшим стоял парень, лет тридцати. В его правой руке был кнут, сплетенный из множества нитей ярко-красного цвета. Искрящийся узел был рядом с головой Бархуда, не давая тому возможности приподнять голову. Узел ждал команду парня, что бы уничтожить Лорда из преисподней. Дальше — яркая вспышка и Бархуд перестал существовать.

— Кто этот смертный, Тиррол? Назови его имя!

— Это тот, Повелитель, которого все называют Странником. Новым Странником.

— Что? Ты! Сказал? — тихо произнёс Гуор, двигаясь к Тирролу с вытянутыми руками. Лицо Владыки было перекошено от злобы и ярости.

Новый толчок, Гуор с Тирролом повалились на пол комнаты. Дьявол при падении сильно ударился головой о край стола, поэтому не сразу понял, что произошло. В комнате стало очень темно, солнце, которое находилось ещё высоко в зените, спряталось за непонятно откуда взявшимся тучами серого цвета. Дьявол поднялся на ноги, подошёл к окну.

Князь Тьмы рывком распахнул громадное окно и вышел на балкон. Всё вокруг было серым и унылым. Гуор подставил руку под падающие с неба снежинки серого цвета, растёр их пальцами.

Небо плакало в очередной раз, но вместо дождя — летели хлопья серого цвета. Хлопья пепла. Гуор вздрогнул, чего не делал уже очень и очень давно.

Глава 14

— Так и будешь меня в дверях держать? Какое гостеприимство!

— Извини, проходи, конечно. Просто не ожидал тебя увидеть… такую.

— Неужели я так сильно изменилась? Мне, как женщине, это очень интересно. Если изменилась, то в какую сторону?

Как объяснить что-то женщине и не обидеть её? Как мне однажды Степаныч сказал, этот кладезь мудрости — что бы женщину понять, нужен талант.

Прав он, тысячу раз, прав. Скажешь правду — обидится и уйдёт, начнёшь юлить и выкручиваться — поймёт и всё равно уйдёт.

— Не знаю. Ты повзрослела и очень. Взгляд у тебя стал жёстким и оценивающим. Там, тогда, ты мне понравилась гораздо больше. В тебе было больше открытой души. Извини. Ладно, проходи на кухню, сейчас чай-кофе будем пить, по-китайски говорить.

Мы сидели за столом, пили обжигающий чай, я нашёл в холодильнике шоколадку, чему девушка очень обрадовалась. Все женщины — сладкоежки, этот факт даже учёные признали. Зелёные глаза, цвета чистейшей морской волны, светлые волосы. Мужики падают на колени, признаются все поголовно в любви, а она……она идёт по жизни смеясь. Песня есть такая. И музыкант мне когда-то нравился. Косынка на шее, подобранная в цвет платья. Гармония во всём. Но это всё мишура, обман и броня.

— За что ты Ирэн?

— Тебя спасала, Странник.

— И спардов — тоже ты?

— То же я.

Голос с хрипотцой, но он ей очень идёт. Ей — очень идёт. Я даже знаю причину, по которой изменился её голос, но рассказывать о карте и чудесных рисунках — не собираюсь. Получил урок и на всю жизнь там, в Большом абигорде, в Париже. Разговор не клеился, это и понятно. Слишком неожиданный визит и просто… просто я вдруг понял, что мы совершенно разные люди. У Мари — Снегини русские корни, но она всю свою сознательную жизнь прожила в прекрасном городе, как я понимаю, в достатке.

— Зачем ты здесь?

— Не поверишь, Джеймс! Делай сколько угодно попыток и всё-равно не угадаешь.

Хм… загадки. Очередные загадки. Что бы угадать настроение женщины, нужно провести с ней хоть какое-то время вместе. Хотя — не мне это утверждать. Долго жил бок о бок с женой и ни черта не понял, что она за человек. Ладно, попробуем поиграть в угадайку.

— Ты узнала что на нас со Славом готовится покушение Тёмных и примчалась на помощь, как Гаечка из мультфильма?

— Хороший мультфильм. Моя дочь очень любит его смотреть. Нет, не угадал.

Так, это что-то новое. Дочь — это уже серьёзно. Это первый шаг с её стороны для установления более дружеских отношений. Нет, спешить я не буду. Она не знает, что я всё знаю. Гуор, вино, вечернее платье и она вдруг здесь, у меня дома. Слишком много «но» возникает в голове.

Я представил, каким шрамом её наградил дьявол перед падением в бездну. Я помню прекрасно, как Снегиня отталкивает Гуора от себя, он протягивает к ней свои лапы с длинными когтями и касается прелестной шеи. Мда, подарок на всю жизнь? Не думаю. Шрам — до встречи с талантливым косметологом. Было бы у Снегини желание. Рискнуть? Почему бы нет?

— Шрам когда будешь убирать?

— Значит это ты был, когда… не важно. Скоро. Как только домой попаду. Ну, включай свою фантазию, Юра! Будь смелее в помыслах своих и побуждениях.

Да, хорошее у неё образование. Классиков легко цитирует. Зачем она здесь? Нет, не знаю. Пора капитулировать.

— Сдаюсь. Не вышел я умом и телом, но как всегда — я любопытен без предела. — цитирую я своего любимого поэта.

Мари вздыхает и начинает мне всё объяснять. Как попала в рабство к Гуору, кто её предал, как она чудом спаслась при падении с огромной высоты, как попала в мой город — промолчала, но то, что в городе замышляли убить меня и Вячеслава — поняла сразу. И вмешалась, хотя очень сильно рисковала своей жизнью.

Как предусмотрела появление спардов на перекрёстке и снайпера на крыше — сорока на хвосте принесла. Не думает ли Юрий, что только он наделён особыми способностями?

Чем больше рассказывала мне Мари о своих мытарствах, тем больше у меня возникло в голове вопросов. Другими словами — я ей верил всё меньше и меньше. Слишком всё гладко, слишком. Когда мы созреем друг для друга, тогда лёд растает и откроется правда. Может быть и горькая, но правда.