Дверь распахнулась, когда Вайнмонт ворвался внутрь.

— Стелла?

— В другой раз? — прошептал Люций.

— Что, черт возьми, ты здесь делаешь? — Вайнмонт бросился ко мне, струйка крови стекала из его разбитой губы. — Отойди от нее.

Люций отпустил меня.

— Я просто разговаривал с ней.

— Черта с два. — Гнев сочился из Вайнмонта. — Она моя, Люций! Оставь ее в покое. — Вайнмонт встал сзади и обхватил мою шею рукой, выказывая власть. — Моя, — это было скорее рычание, чем слово.

Двое слуг поспешили войти вслед за Вайнмонтом.

— Думаю, вы не найдете приглашение у этого человека. Вам нужно выпроводить его. Грубо.

— Да ладно, Син, — улыбнулся Люций.

Змеиное очарование Люция не подействовало на Вайнмонта.

— Пошел вон.

Слуги подхватили Люция под руки и вытолкали его из комнаты.

— Позже, Стелла, — выкрикнул Люций. Его голос эхом прозвучал в пустом мраморном коридоре.

Вайнмонт развернул меня, поэтому я была вынуждена посмотреть ему в лицо, маски на нем уже не было.

— Он причинил тебе боль?

— Причинил ли он мне боль? Ты хоть слышишь себя?

В комнату вошел Оукмэн.

— Идем. Я не могу ждать вечно. Им не терпится закончить прогулку и увидеть остальную часть празднования.

— Еще одну минуту, Кэл, если ты не против, — Вайнмонт даже не стал смотреть на хозяина поместья.

— Не больше, — голос ведущего лился из голоса Кэла, как вода через сито — Традицию нельзя нарушать.

Он закрыл за собой дверь, уходя.

— Ты не можешь сбежать, Стелла. Я поймаю тебя. Они поймают тебя.

— Единственный, кто меня поймал, это Люций.

— И тебе повезло на этот раз. Больше такого не повторится. Поверь мне.

Это был просто пиздец. Синклер вел себя так, как будто он так или иначе заботился о том, что произошло, но я знала, что все, что его волновало — это победа в таком извращенном соревновании. Он не обманывал меня. Никто не обманывал. Нахер его. Всех их туда.

Я отошла от него и направилась к двери.

— Куда ты идешь?

— Пройти свою аллею позора. Ты собираешься помочь мне выбраться из этого платья, или как?

Я никогда не видела шока на его лице. Если бы он не был монстром, это было бы почти мило. Вайнмонт последовал за мной обратно в бальный зал, где новые оргии разворачивались повсюду, словно у пришедших открылось второе дыхание. Я не видела других Приобретений.

Как только я встала у начала подиума, потянулась руками назад, чтобы расстегнуть платье. Затем я поняла, что понятия не имею, как Энид надела на меня эту вещь.

Тотчас Вайнмонт оказался у меня за спиной, пальцы потянули ткань и отстегнули крючки, которые, должно быть, удерживали ткань вместе по центру. Он поднял руки к моим плечам и глубоко вдохнул, прежде чем потянул шнурки и позволил одежде упасть на пол пушистой лужицей.

Холодный воздух обнял мое тело, и ближайшие развратники прекратили делать то, что делали, чтобы поглазеть на меня.

Вайнмонт скользнул по мне ладонями вниз до бедер, чувствуя мои изгибы. Его дыхание пронеслось теплом по моему плечу. Его знакомый запах странным образом утешил.

Сделав один шаг, а затем еще один, я высоко подняла голову, начиная движение. Я устремила свой взгляд через комнату на одну из красивейших люстр. С нее свисали хрустальные капли, многогранные и мерцающие, несмотря на то человеческое уродство, что творилось внизу. Она висела нетронутой отвратительными обитателями комнаты. Может быть, я тоже смогу такой остаться.

Я отпихивала руки и пальцы, отказываясь позволить им унизить меня больше, чем они уже это сделали. Игнорировала завывание и свист. Когда добралась до конца, повернулась и повторила свой путь, глядя на Оукмэна так вызывающе, как могла. Он пристально смотрел в ответ, прежде чем расстегнуть свою ширинку и указать одной из женщин внизу «помочь» ему.

Я переключила внимание и заметила, что Вайнмонт взирает на меня с таким огнем в глазах, которого не было прежде. Он не смотрел вниз на мое тело, просто удерживал взгляд, пока я шла, как будто манил меня к себе какой-то странной силой притяжения. Я дошла до него и развернулась, прокладывая себе обратный путь под бдительными взглядами и лапающими руками.

Я достигла противоположного конца, где меня поджидал сморщенный человек с выпирающей эрекцией.

— Мисс Руссо, рад снова вас видеть, — он усмехнулся, красная маска скрывала глаза, пока его пара на вечер — красивый мужчина не более двадцати лет — стоял близко за ним.

Я узнала его голос. Мой желудок перевернулся и сжался.

— Судья Монтанье

Спутник судьи приблизился и начал гладить член Монтанье, хотя лицо молодого парня оставалось безучастным.

— Ну, я должен вернуться, — сказал Монтанье. — Всего лишь хотел поздравить вас. Продолжайте делать все как должно, милая леди, и я, конечно, надеюсь, что Вайнмонт победит в этом году. Не волнуйтесь. Я пригляжу для вас за вашим отцом. — Он отодвинулся от руки молодого человека и опустился на четвереньки на соседнем диване. Я отвернулась, прежде чем увидела что-то еще.

Угроза судьи превратилась в удушающую лозу вокруг моего сердца, истребляя всякую любовь или тепло, оставляя только холодный страх. Я была глупа, так глупа, что побежала. Больше никогда не повторю этого. Меня схватили, сжали невидимыми тисками в виде этих людей, их силы. Некуда бежать, не к кому обратиться. Я посмотрела в толпу, желая сжечь замок вместе с ними.

Один из слуг указал на меня кнутом. Я сделала глубокий вдох и подошла к краю аллеи. Подняла глаза, пытаясь отдалиться от ужаса сцены. Я отказывалась сдаваться беспомощному чувству быть обнаженной и выставленной напоказ перед безликой толпой. Они метались вокруг меня, будто проклятые души в аду, опаляя горячим дыханием, касаясь меня руками. Я отбилась от них и ускорила шаг.

Никому не удалось сделать что-то большее, чем едва коснуться моей обнаженной кожи. Я считала это победой. Взгляд Вайнмонта все еще излусал восторг, хотя глазами он часто метал кинжалы в тех, кто тянул руки, чтобы коснуться меня.

Когда я вернулась к нему, он протянул мне ладонь, чтобы помочь сойти с подиума. Я не приняла ее.

— Ну, теперь, когда мы покончили с легкой частью, давайте перейдем к главной! — Оукмэн, как всегда, поддавал жару на развлечениях.

Я уставилась на Вайнмонта.

— Подождите, не это была главная часть?

Вайнмонт не выказал ни единой эмоции, просто взглянул на меня. Ему как-то удавалось сохранять стойкость, даже когда я чувствовала, как вокруг меня бушует буря.

— Ведите их наверх, — прорычал голос.

Вайнмонт сжал мою руку и толкнул перед собой в сторону лестницы и дерева. Гэвин и Брианна шли впереди меня. Когда они добрались до вершины, я услышала металлический лязг. Брианна взвизгнула.

— Мы еще даже не причинили тебе боли, — смех Оукмэна заразил всю комнату, пока не превратился в какофонию бездушного веселья.

Я сделала последний шаг. Брианна снова начала всхлипывать. Гэвин выглядел отстраненно, как будто ничего из этого его не касалось. Они оба были прикованы лицом к дереву. Вайнмонт направил меня к оставшемуся пустому месту напротив ствола. Он поднял мои запястья и застегнул оковы вокруг каждого. Стянул цепь сверху и присоединил ее в центре оков. Затем закрепил мои лодыжки с помощью кандалов у основания дерева.

Я дрожала. Не могла перестать. Не могла оставаться сильной перед тем, что, знала, грядет. Оукмэн стоял и любовно водил кнутом по руке. В медленном движении, держу пари, кожа на нем ощущалась гладкой и эластичной. Но, если хлестнуть им, он разорвет мою плоть. Моя дрожь усилилась до такой степени, что слышался лязг кандалов, что звенели друг напротив друга.

— О, я могу это исправить. — Оукмэн дернул за цепь, свисающую с барабана рядом с ним. Это подняло наши руки вверх, пока все трое не прижались к дереву. Металл впивался в наши запястья и лодыжки, а спины были выставлены напоказ.

— Ответьте все. С годами становится все лучше, не так ли?