Его поведение изменилось. Чужак больше не выглядел угрожающе, не старался запугать, он расслабленно сидел на камне, будто отдыхал после короткой прогулки. Но Хасл чувствовал - в любой момент кривой нож может оказаться у него в брюхе. Это зависит от новостей, которые он принёс. Но эти новости ещё хуже, чем могильщик мог предположить, ведь теперь охота будет вестись за ними обоими.

- Нет.

- Хреново, - вздохнул чужак. - Тогда вали, пока цел. Ты, вроде, парень неплохой, поэтому я тебя убивать не буду. Но не попадайся мне на пути, если хочешь жить.

- Погоди, - быстро сказал Хасл. Он обдумывал речь всю дорогу сюда, но сейчас все его доводы разбились о хладнокровие чужака. Единственное, что он мог - сказать правду. - Мне нужна твоя помощь.

Могильщик фыркнул.

- Тебе нужна моя помощь? И что же я должен сделать?

- Убить одного человека. Сукиного колдуна. Он живёт в Башне в центре Бергатта.

- Всего-то. - Чужак поднялся, нависая над Хаслом. - Когда-то я готовился стать наёмным убийцей, не отрицаю. Но я бросил это дело. Как-то совершенно неожиданно я расхотел убивать за деньги, потому что понял - когда я убью кого-нибудь такого, какую-нибудь большую шишку, мне конец. Меня просто... выбросят. Заметут следы. Уберут свидетеля. К тому же, я просто устал убивать. Но, так уж вышло, мне пришлось пришить несколько человек уже будучи могильщиком. Пусть сейчас я совмещаю в себе наёмного убийцу и могильщика. Одна загвоздка: наёмный убийца убивает за деньги, а могильщику для убийства нужен повод. Не вижу, чем ты мне можешь заплатить. Не вижу ни одного повода, чтобы убить какого-то незнакомого мне колдуна.

Хасл лихорадочно соображал. Он предполагал, что будет так.

- У меня есть три кроны, - сказал охотник. - Я отдам их тебе.

- У тебя две кроны и девять грошей, и это деньги, которые принадлежали Шраму.  Четверть его денег, если быть точным. Не самая хорошая идея платить человеку монетами, которые забрал с трупа его друга. Пусть убийца не ты или даже никто из ваших, эти деньги у тебя я не приму.

- Я знаю, кто убил твоего друга. Я помогу тебе отомстить. Это женщина, которая связана с колдуном.

Могильщик долгим и тяжёлым взглядом посмотрел на Хасла, но тот выдержал его взгляд.

- Я не лгу.

- Попробовал бы ты солгать. Допустим, этот повод мне ближе. Но иногда месть не стоит того, чтобы рисковать ради неё жизнью. Давай будем честны, она почти никогда этого не стоит. Только если погиб кто-то по-настоящему близкий, но таких людей у меня нет. У меня кончается терпение, человечек.

- Меня зовут Хасл.

- А меня Велион, - пожал плечами чужак. - Думаешь, то, что тебя зовут Хасл - это повод убивать твоего «Друга»?

Конечно же, могильщик догадался, кого Хасл просит прикончить. И не далее как этой ночью сам охотник рассказывал о том, кто такой Друг. И что теперь делать? Оставалось только молить? Валяться на земле, хватать за колени? Или что-то ещё осталось? Если бы этот Велион просто хотел уйти, он уже убрал бы Хасла с дороги. Или убил и ограбил. Но он продолжает слушать, не хочет уходить. Все эти жуткие гримасы, которые он корчил ночью, лишь игра загнанного в угол. Странно, но и могильщик теперь не казался охотнику плохим человеком.

- Если ты убьёшь Друга, я стану здесь главным, - сказал Хасл. Это была правда. Почти. Но если они убьют Урмеру, никто не посмеет противиться ему, никто не пойдёт против его Дара.

- Твой мотив я понял, не могу сказать, что поддерживаю тебя, но это твоё дело. Да и за эти шрамы и то клеймо на груди я бы тоже захотел его прирезать. Вопрос не в том, почему ты идёшь на это дело. Какой резон этим заниматься мне?

- Если я стану главным, я разрешу тебе грабить Бергатт столько, сколько влезет. Ты же пришёл сюда за этим?

Могильщик посмотрел поверх головы Хасла в сторону руин. Он молчал.

- Совмести в себе убийцу и могильщика, - продолжил Хасл. - Помоги мне, и я помогу тебе. Помни, что я пошёл договариваться за тебя с другими.

- Под страхом смерти, - усмехнулся Велион. - Но это не худший мотив. Чёрт с тобой, давай убьём этого ублюдка, а я смогу заняться Бергаттом вплотную.

Велион протянул Хаслу ладонь, затянутую в чёрную кожу. Охотник сжал её, и это было самое омерзительное прикосновение в его жизни.

- Эти перчатки прокляты, - сказал он, отпуская руку могильщика.

- А то я не знаю. Отдыхай пока. Твои друзья наверняка захотят нас убить, едва мы отсюда высунемся, поэтому к твоему «Другу» пойдём ночью.

Глава десятая. Дань павшим

Туман словно был живым. Возможно, дело в мерзкой погоде или противном ветерке, всё время тянущем в одну сторону, но Велиону иногда начинало казаться, что туман дышал. Слабо, неровно, как больной или умирающий, но ещё дышал.

Хасл посапывал, свернувшись в клубок. Бедного уродца трясло от холода, во сне он что-то бормотал и всхлипывал, но могильщик не собирался будить его. Уж лучше балласт, который он потащит, хотя бы будет бодрым и отдохнувшим. Пареньку, судя по виду, пришло многое пережить за последнее время.

В который раз Велион задался вопросом, какого хрена он здесь делает. Ладно, они собрались в Бергатт. Пусть они ограбили Шранкт, и он в отличие от Крага захотел ухватить побольше. Хорошо, он вряд ли прорвался бы через отряд из дюжины человек, а, прорвавшись, скорее всего, получил стрелу в спину, поэтому ему пришлось бежать, договариваться и прятаться.

Но как объяснить то, что он согласился помогать этому несчастному? Ради денег? У него в кошеле полдюжины золотых достоинством в две кроны. Эти несколько монет могильщик добыл ещё вчера утром в Бергатте, пока не решил поискать свежих яблок в одичавшем саду. На его беду в этом саду решили отдохнуть рыбаки. А дальше он просто превратился в цель, дичь, на которую ведут охоту.

Да, давненько такого не было. Не зря Велион вспомнил о школе убийц. В то время он жить не мог без чувства опасности. Но сейчас ему достаточно той игры со смертью, что происходит в могильниках каждый раз, когда он склоняется над очередной ловушкой.

И всё же, какого чёрта он согласился помогать этому Хаслу? Из доброты душевной? Вряд ли. Что-что, а уж доброту из него выбили ещё в детстве.

Велион втянул влажный воздух ноздрями и медленно выдохнул.

Каждый раз, когда он ввязывался в какую-нибудь авантюру, чтобы кому-то помочь, говорил себе, что это в последний раз. Многие дела, от которых его отговаривали, едва не кончались гибелью, но он продолжал забираться в те уголки, куда больше никто не рисковать соваться, туда, где никого никогда не было. Благодаря этому у него появились весьма специфическая слава среди своих - могильщиков, магов-перекупщиков, барыг.

Зато Велион знал много чего такого, о чём не знали другие. Зато любой могильщик, который его знал или хотя бы слышал о нём, всегда шёл с ним на дело, зная - Чёрный Могильщик никогда не бросит умирать раненного напарника посреди могильника, не ограбит на обратной дороге, да ещё и поможет, если на то будет нужда и если у него будет такая возможность.

Но этот недоросток даже не могильщик.

«Это будет справедливо, - сказал себе Велион, - Краг будет отомщён, а я смогу разведать могильник, на окраинах которого он погиб. А эти людишки перестанут страдать от мага, уродующего их с самого детства».

Выживи Шрам, он тоже решил бы помочь Хаслу, так как это в какой-то мере стало бы местью за его погибшего брата.

Велион сунул руку в рюкзак и, вытащив сухарь, принялся механически его жевать.

Нужно изучить следы на месте гибели Крага. Скорее всего, там уже всё затоптано, но, возможно, что-то удастся разузнать. Если маг и убийца связаны, найдя одного, можно выйти на другого.

Во многом начал вырисовываться какой-то смысл. Туман, убивающий всех, у кого нет Дара, и наблюдательная башня в дне пути от Полой Горы. Отсутствие живых могильщиков, ходивших в Бергатт, и сумасшедший маг с подручным-убийцей. Вероятно, в Новом Бергатте не просто так настолько большая башня магов. Её могли заложить те, кто выжил во время войны - насколько Велион читал, Бергатт славился своими магами.