Пока он не оказался в их номере в отеле, молодой, красивый и, вне всяких сомнений, живой. Он отдаленно напоминал Дане Рина – широкой улыбкой и искристыми зелеными глазами. Хотя сила, окружавшая его, не шла ни в какое сравнение с девятой ветвью.

– Я был бы признателен, если бы ты сказала мне об этом раньше, – холодно заметил Амиар.

– Не злись, а? Это была даже не моя тайна. Когда Рин рассказал мне все, он просил не говорить тебе.

– Значит, Рин свое еще получит.

– На него тоже злиться не нужно, – возразила Дана. – Как и я, он лишь хотел уберечь тебя, у тебя и так проблем хватает. Но сейчас, когда Роувен здесь, очень важно, чтобы ты правильно к нему относился. Он доказал, что на нашей стороне, когда спас тебя от Хораны. И вообще, мы в таком положении, что любая помощь сейчас на вес золота, особенно такая!

Амиар кивнул, показывая, что все понимает. Ему требовалось время, чтобы разобраться в собственных чувствах, но он мог справиться с ними сейчас. Он помнил, что отвечает не только за себя. Они до сих пор не знали, как дела у остальных.

Когда они вернулись в отель, Роувен со скучающим видом переключал каналы телевизора.

Дане сложно было привыкнуть к тому, что в магическом мире вообще есть телевизор.

– Фигня, – прокомментировал он. – Тридцать лет прошло, а становится, по-моему, только хуже. Ну что, малыш, разобрались с моим резюме?

– Твое «малыш» при нашей разнице в возрасте больше напоминает легкий флирт, а я не по тем вопросам, так что прекращай.

– Поддерживаю, – фыркнула Дана. – Я не намерена делиться.

– Не очень-то и хотелось, ты не настолько похож на свою мать, – заявил Роувен.

– Мою мать лучше не приплетай!

– Не получится. Потому что для меня все сводится к ней, а не к тебе.

В свободной жизни Роувена Интегри был только один недостаток: все его чувства оставались простыми и поверхностными. Он легко влюблялся, легко соблазнял женщин, легко расставался. У него были деньги и сила, он вообще ни в чем не нуждался.

А потом он встретил Эмилию Легио. Она стала первой женщиной, которую он не смог покорить – хотя она, вдова, была свободна. Это не отпугнуло Роувена, он все равно оставался рядом. Чем больше он узнавал ее, тем сильнее любил. Эта любовь, бескорыстная и безнадежная, отличалась от всего, что он испытывал раньше. Даже понимая, что он не сможет отговорить Эмилию от смерти, он хотел быть с ней рядом как можно дольше. В своей любви к ребенку, проклятому силой Огненного короля, Эмилия была одна против всех, и он поддерживал ее, как мог.

Но на ритуал ее убийства он не остался, не сумел себя заставить. Он покинул Красный гарем до того, как начались роды.

– Я не был уверен, что смогу выдержать это, – признал он. Впервые с момента своего появления он перестал улыбаться. – Я знал, что могу спасти ее. Что если бы я сделал это? Она бы никогда меня не простила. Эмилия тоже понимала это, она отпустила меня… Попросила только беречь ее ребенка, и я пообещал ей.

Вместе с Эмилией Роувен заглянул в будущее, узнал, в каком году Амиар обнаружит свою силу. Он понимал, что тогда Огненный король будет сражаться со всеми кланами сразу, и решил поддержать его.

– Но получилось не совсем так, как я хотел, – вздохнул Роувен. – Раньше я прыгал через время, но промежутки были другие – час, например, или день. Я терпеть не могу ожидание, поэтому и изобрел такое заклинание. А тут нужно было прыгнуть больше чем через тридцать лет. Ну, и я малость просчитался. Я хотел попасть в Красный гарем до того, как ты сняла с Амиара клеймо, но опоздал на несколько недель. Не такая уж большая погрешность в общем сроке!

Он говорил об этом так, будто заклинание было средненьким по силе. А между тем, движение сквозь время даже для клана Интегри казалось недостижимой мечтой. Его успех можно было объяснить лишь гениальностью, здесь его родня не ошиблась. Роувен превосходил всех магов, что рождались в этой семье до него.

Перескочив через время, он оказался в сердце пожара, так что прибытие не было простым. Роувен и сам не знал, как попал туда, заклинание дало сбой, пусть и не сильный. Но когда он разобрался со временем, стало проще. Ему требовалось только найти Амиара Легио.

– Но если тебе так важно было попасть в момент до снятия клейма, почему ты не вернулся на несколько недель назад? – удивилась Дана. – Это же не тридцать лет!

– Потому что моя магия так не работает, – пояснил Роувен. – Я могу переноситься только в будущее. В прошлое могу разве что заглянуть, не влияя на него. Время, чтоб ты понимала, похоже на горную реку с очень сильным течением. Настолько сильным, что сопротивляться ему ты не можешь, оно тебе все кости переломает. Ты можешь только выбрать, быстро плыть или медленно. Вот я и перескочил через эти десятилетия очень быстро. Но это было неприятно, не скрою. Второй раз я на такое решусь только если совсем припрет.

– Как ты нашел меня? – поинтересовался Амиар.

– А ты что, сильно скрывался? Я призраком побродил по собраниям кланов, послушал, о чем они говорят. Так и выяснил твой адрес, а заодно и то, сколько народу за тобой охотится. Но там в основном мелкие сошки, на них можно наступить и не заметить. Другое дело – Ангел тысячи лезвий. Ее нужно воспринимать всерьез и даже бояться для профилактики!

– Примерно этим мы тут все и занимаемся.

Свое прошлое Роувен покинул без сожалений, там у него никого не осталось, кроме Эмилии. Поэтому и теперь, попав в будущее, он не стремился общаться ни со своим кланом, ни с кем-то еще. Он, верный слову, данному Эмилии, сразу начал разыскивать Амиара. Так что теперь никто не знал, что Вольный Ветер из клана Интегри вернулся.

– Хотя это вопрос времени, – заявил он. – Пока я стараюсь скрыть свою энергию, но, уверен, Хиония уже что-то подозревает. Ставку на эффект неожиданности на всякий случай делать не будем.

– Тут вообще не понятно, на что ставку делать, – пожал плечами Амиар.

Он уже рассказал Дане о том, что видел в зале общих собраний. Да, бойня там была – но они это и так знали. А следов того, что стало причиной сражения, не осталось.

Однако это для простого взгляда, а ведь есть еще магия! Дана обратилась к Роувену:

– Ты сказал, что можешь заглянуть в прошлое… А ты можешь показать нам, что там случилось восемь лет назад?

– Могу, но лучше не надо.

– То есть как это – не надо? Очень даже надо!

– Ты забываешь, чем это место стало теперь, – указал Роувен. – Там действительно хватает артефактов, развеивающих магию, причем некоторые из них довольно мощные. Мои силы имеют ту же природу, что и магия проклятий, это естественное колдовство.

– Но какой вред может быть от попытки? – удивился Амиар.

– Мне? Никакого, вам – тоже. Но если нарушится работа артефактов, там половина пациентов мгновенно на тот свет рванет. Я не говорю, что это плохо, в их-то состоянии…

– Не продолжай, – вмешалась Дана. – Рисковать ими мы не можем!

– Ну а что нам остается? – возмутился Амиар.

– Вообще-то, есть кое-что, – заметил Роувен. – Я все ваши планы слушал, поэтому более-менее в курсе, что тут творится. Хотите узнать, не тоскует ли Ангел по кому-то из своего клана, забудьте о магии, действуйте как простые люди.

– Мы это сделать и пытались, проверили зал…

– Зал – не единственное, что осталось от ордена в этом замке, – сообщил Роувен. – Пока вы там с мальчиком сюсюкали и с умным видом по залам ходили, я проверил те этажи, куда гостей не водят. В замке сохранилась часть документов ордена Белой Лилии. Видно, ведьма эта, Льос, не знала, что с ними делать, а просто выбросить не решилась.

– И она их спрятала? – догадалась Дана.

– Бери выше: замуровала. Если в зал общих собраний дверь осталась, пусть и запертая, то архив полностью блокировали, дверь и окна заложили кирпичами. Я туда проникну легко, вам будет сложнее. Могу все прочитать я, но не гарантирую, что чего-то не упущу.

– Осматривать документы нужно всем вместе, это факт, – согласился Амиар. – Да и за Льос я бы понаблюдал. Мне не нравится ее энергия, слишком уж она нетипична для ведьмы.