Пока она стояла, глядя на изображение двух лучших друзей, за которыми светило солнце, небо над их головами было таким синим, трава под ногами такой зеленой, она поймала себя на мысли, что рассматривая лицо Лэйна, пытается прочитать, какова будет его реакция на ее беременность. Видно, она совсем чокнулась.

Приподнявшись на носочках, чтобы поставить назад фотографию, она…

Нахмурилась и замерла.

За фотографией было что-то спрятано. Пластиковый пакет?

Лиззи просунула руку, совершенно не задумываясь о вторжении в частную жизнь… и что она пытается достать.

Это был большой мешок из морозильной камеры, внутри которого находился нож шеф-повара.

Отложив фотографию Лэйна и Джеффа в сторону, она внимательно разглядывала содержимое. На лезвии и черной ручке она ничего не заметила, никаких пятен, царапин. И в пакете не было ни записки или чего-то еще.

Лиззи мимолетно окинула взглядом остальные фотографии. Через минуту она вернула нож обратно и поставила фотографию точно на то же место, где та стояла. Потом она ушла, чтобы отправиться в центр города.

Решив заняться своими делами.

— Что значит, он меня не хочет видеть?

Спросил Лэйн, наклонившись к стойке регистрации окружной тюрьмы. Как будто это могло как-то помочь. И знаете, женщина-офицер, спросившая его имя, нажала кучу кнопок в компьютере, просто отрицательно покачала головой.

— Мне жаль. — Она указала на монитор перед собой. — Запрос был отклонен задержанным.

— Шериф Рэмси здесь? — Он ненавидел беспокоить парня, за исключением тех случаев, когда была необходимость. А сейчас все было серьезно. — Могу я поговорить с ним?

— Шериф Рэмси целый день тренирует подразделение по захвату заложников. Хотите, я оставлю ему сообщение?

— Нет, спасибо. — Он постучал костяшками по стойке. — Я позвоню ему позже.

Лейн был зол, когда направлялся к двойным дверям, но Рэмси был занят, поэтому он не собирался настаивать на встрече с Эдвардом.

Черт побери.

Однако его и так уже захлестывали эмоции после встречи с советом директоров, еще до того, как он зашел сюда по дороге в больницу. Наверное, если бы он встретился с Эдвардом, все было бы еще хуже. Ради Бога, что он мог ему сказать?

И как он мог ему это сказать?

Пройдя мимо людей, приходящих в себя от жары под струями охлажденного воздуха в пластиковых креслах, он вышел из комнаты приема посетителей и присоединился к толпе, марширующей по коридорам здания суда. Вместо того, чтобы дождаться лифта, он воспользовался полированной гранитной лестницей в центре семиэтажного здания, спускаясь вниз.

Потом он пешком направился в больницу. Было недалеко, и у него имелось время, так как заседание правления закончилось раньше.

Но он не отправился сразу же к мисс Авроре. В центре для посетителей, он назвал другой номер палаты.

Находившегося в этом же здании, что и палата мисс Авроры.

Поднявшись на третий этаж, он ступил в стационарное отделение и зарегистрировался на стойке ресепшен. Затем он прошел вперед по длинному коридору, мимо тележек с больничной едой, мешков с бельем для прачечной и использованных медицинских препаратов и средств.

Он остановился перед палатой номер 328 и постучал.

— Кто там? — раздался по ту сторону женский голос.

— Это Лэйн. Могу я войти?

— Подожди.

Послышался шорох, а потом Шанталь громко произнесла:

— Входи, пожалуйста.

Вежливо. И когда он вошел, он старался не смотреть на нее, потому что понял, что она не захочет, чтобы он на нее пялился. Шанталь всегда предпочитала, чтобы на нее смотрели, только когда на ней был макияж и волосы уложены, и ее одежда была соответствующим образом подобрана к происходящему событию.

Быстрый взгляд подтвердил, что она была в больничной синей рубашке, и у нее на щеках был румянец.

Вернее, без тонального крема, просто румяна, помады, подводка для глаз и тушь.

На самом деле, она выглядела так, он даже не мог толком найти слова, в общем как угодного, но только не посвежевшей. Ее кожа на лице была землистого оттенка, рот вытянулся в прямую линию, глаза выглядели воспаленными и еще на ней была эта мешковатая рубашка из больницы.

— Ты оказал мне любезность, что зашел, — произнесла она, развернувшись и накрыв верхний край одеяла.

— Я хотел проведать тебя и убедиться, что все в порядке.

— Передо мной открывается прекрасный вид, не так ли?

Она указала на окна, в которых виднелся берег реки, он подошел и посмотрел на небоскребы, реку и зеленые сельхозугодья Индианы.

— Меня собираются оперировать, — пробормотала она.

Он переместил свой взгляд, увидев ее отражение в стекле. Она рассматривала свой маникюр.

— Что они собираются делать?

— По-видимому чистку еще что-то, я… особо не слушала.

Он ненадолго прикрыл глаза.

— Твоя мать приедет?

— Она уже сейчас летит в самолете. Прибудет через час.

— Хорошо. Она хорошо позаботиться о тебе.

— Она всегда так делает.

Обернувшись к ней, он засунул руки в карманы брюк.

— Тебе что-нибудь нужно?

— Ты видел сегодняшние газеты?

— Нет. — Он подумал о тех фотографиях, которые были сделаны на кладбище. — Могу догадаться, что будет в газетах.

— Меня попросили прокомментировать.

— Мой телефон звонит, но я не беру трубку. — Ему было о чем-то беспокоиться, помимо этого. — Я не собираюсь ничего говорить прессе.

— Я тоже.

Его брови приподнялись сами собой.

— Точно?

Шанталь кивнула, рассматривая ноготь большого пальца руки.

— Я возвращаюсь в Вирджинию, после всего... Я буду в Брайарвуде в обозримом будущем.

«Поместье ее родителей», — мелькнуло у Лейна.

Она прочистила горло.

— Так что, Самюэль Ти. может отправить туда все документы. Ну, которые касаются развода.

— А твой адвокат останется здесь, в городе?

— Просто отправьте бумаги ко мне домой. Я все подпишу. Не знаю… Меня больше ничего не волнует.

Теперь он внимательно смотрел на нее. Было трудно поверить, можно ли доверять этой потерянной женщине или с ее стороны это очередная уловка. Может она потом опять возьмется за свое? Он зашел к ней из чувства долга и, совсем чуть-чуть из-за того, что хотел узнать, как она себя чувствует.

Конечно, он не ожидал такого завершения.

— Я не собираюсь с тобой драться, — сказала она.

— Хорошо.

— С меня хватит.

— Я понял.

Через минуту он прочистил горло.

— Ну, тогда я пойду к мисс Авроре. Ты дашь мне знать, если тебе что-нибудь понадобится?

— Как она?

— Она в порядке.

— О, я рада. Я знаю, что она слишком много значит для тебя.

— Береги себя.

— Ты тоже.

Он кивнул и направился к выходу. Лейн оказался уже почти у двери, когда голос Шанталь остановил его:

— Прости.

Лейн обернулся через плечо. Она смотрела на него во все глаза, с серьезным выражением на лице.

В наступившей тишине он предположил, что может стоит ее спросить за что конкретно она извиняется, возможно, он получил бы некоторые объяснения из ее уст. Но… они оба знали, что было произнесено ею и сделано за все время их брак и до брака, особенно с ее стороны.

Он снова вспомнил ту вечеринку, когда встретил ее. Он мог с любой из присутствующих там женщин пойти к себе домой той ночью. И даже после той ночи, он мог больше с ней не встречаться. Сейчас оглядываясь назад, он точно не мог вспомнить, почему вдруг позвонил ей еще раз, почему вдруг пригласил ее на ужин пару дней спустя, почему, даже после этого, он согласился сопроводить ее на памятный вечер какого-то балета или оперы, или что это там было.

И он задавался вопросом — может судьба, таким образом, сыграла с ними злую шутку, заставив их пересечься, как разноцветные плитки мрамора на полу, создав случайную и бессмысленную связь? Или во всем этом был свой грандиозный план?

Он понял, чтобы на это сказала его мама. И он также знал, что мисс Аврора бы захотела, чтобы он ответил прямо сейчас.