Я вообще ошалела. Мыслимо ли такое дело?

А фея, тем временем, решила проверить мою прочность уже с применением боевых стрел. Четыре стрелы попали в живот и руки. И если на животе прорвали ткань сорочки, то на руках их касание было ощутимо как укус комара.

Фея довольно хмыкнула и убрала лук в свою нишу.

— Что и следовало доказать. Теперь никакая броня тебе не нужна. Твоя кожа выдержит любое нападение.

При этом она медленно подходила ко мне. И как бы оглядывала меня с ног до головы. Подойдя чуть ли не вплотную, фея выхватила кинжал, висящий на поясе, и нанесла удар в грудь, прямо в сердце. И опять была порвана сорочка, а на теле ни царапины. Да уж, сподобилась, что называется.

— Так что все те доспехи, что мне достались мне уже не нужны?

— Дина, доспехи — это не только защита. Этот еще и символ. Твои доспехи — это символ того, что ты являешься земным воплощением богини Парфины, богини справедливой войны. И уже это даст тебе возможность, при необходимости, собирать под свои знамена целые войска воинов света, готовых биться с воинами тьмы. Не забывай, что уже есть земное воплощение бога войны Карса. А уж этот бог воюет даже не ради победы, а ради войны.

— Опять же, не забывай, что помимо кольчуги и шлема, у тебя есть прекрасное оружие, спрятанное как в наручах, так и поножах. Так что доспехи — это не только защита, но и нападение.

С этими словами, фея открыла портал, и мы перенеслись в ее дом.

Виола спала в кресле, но фея решила ее пока не будить.

— Прежде, чем будить Виолу нужно убрать все твои доспехи. Таки что надевай кольчугу и шлем, а все остальное убирай в нишу.

Когда я оделась, и убрала наручи и поножи, а также пояс с мечом и кинжалом в нишу, отчего доспехи перестали быть видны, фея что-то прошептала на ухо Виоле, и та, потянувшись, проснулась.

— Я долго спала? — вскрикнула она, взлетев над креслом.

Фея посмотрела на настенные часы.

— Четыре часа. Как самочувствие?

— Прекрасно. Такое ощущение, что я живая, и только проснулась.

— Очень хорошо. А теперь запоминай заклинание, которое будет вводить тебя в анабиоз.

И фея медленно прочла заклинание.

— Повтори.

Виола повторила. Фея слегка подправила сказанное Виолой и заставила снова повторить. На третий раз у Виолы получилось отменно.

— А почему же я не засыпаю?

— Потому что ты не задала временных рамок сна.

— Это как?

— Прежде, чем впасть в анабиоз, ты должна решить, сколько времени ты хочешь находиться в этом состоянии. Потому что когда ты прочтешь заклинание, то включатся внутренние часы, которые будут следить, чтобы ты спала ровно столько времени, сколько заказала.

— Ой, как здорово.

— И не забудь. Во сне ты беззащитна. Впрочем, как и большинство живущих. Потому прежде, чем впадать в анабиоз, ты должна выбрать безопасное место. Поняла?

— Да, конечно.

— Ладно, девочки, отдыхайте, а у меня еще есть одно важное дело.

И фея исчезла… чтобы появиться в кабинете ректора. Она тихо подошла к столу и села в кресло.

Ректор не слышал, когда фея появилась, но чуйка сработала, и он оторвал взгляд от бумаг.

— Здравствуй, Нилус.

— И тебе не хворать, Натаниель.

— Сегодня Лазарева искупалась в водах реки Слимс.

— Да, ну? И каков результат?

— Теперь она практически не подвержена воздействию любого оружия. Сама проверяла.

— А хорошо ли это?

— Дело сделано, Нилус. Но я к тебе за другим. Есть просьба, отпусти Лазареву на три дня во Фрегию, чтобы она простилась с убитым возлюбленным. Это нужно для поднятия ее тонуса. Я буду ее сопровождать. И это тоже нужно.

— Ну, нужно, значит, нужно. Я вполне доверяю тебе, как ее личному учителю.

И ректор тут же написал разрешение школярке Дине Лазаревой и ее личному учителю, магистру Натаниель Фарго отбыть в отпуск на три дня, начиная с завтрашнего числа.

— И еще, Нилус. Я не думаю, что о посещении Лазаревой пещеры демонов нужно кому-нибудь сообщать. Могут неправильно понять.

Ректор кивнул, соглашаясь.

— Тогда все, — и фея растворилась.

Когда фея вновь появилась, как обычно, из воздуха, я сидела, и пила чай с плюшками.

— Ну, что, девочки, — обрадовала фея, — есть желание посетить поместье Тейлоров? Такая возможность есть.

И она показала бумагу от ректора, в которой черным по белому было написано про отпуск на три дня.

Виола, завизжала от радости и начала кружить вокруг меня.

— Домой, домой, — радостно кричала она.

Мне было не так радостно, потому что в поместье Тейлоров в семейном склепе для покойников стоял саркофаг с телом Фалкона. Но шанс проститься с ним, упускать было нельзя.

Так что я изобразила на лице радость и вышла в комнату, отведенную мне и телохранительницам, чтобы собраться.

— Ната, а как быть с телохранительницами?

— А мы их там и перехватим. Так что вернемся все вместе.

Через полчаса я была готова. Фея тоже собрала саквояж. Подозвала меня с вещами и Виолу поближе к себе и открыла портал.

Оказались мы в зале приемов. И нас явно не ждали. В зале ходили слуги, которые занимались уборкой. Но как только мы появились, поместье превратилось в жужжащий улей.

Через пять минут в зал влетел хозяин поместья, а еще через минуту — хозяйка. Они бросились обнимать меня и здороваться с Виолой. А фее отец поцеловал руку со словами:

— Приветствуем вас, магистр Фарго, в нашем замке. Надеюсь, вы не будете разочарованы.

А мадам Тейлор, просто расплакалась, и, обняв меня, покрыла поцелуями.

Потом отстранилась и тихо спросила:

— Ты сейчас пойдешь в усыпальницу?

Я молча кивнула. Леди Тейлор жестом остановила всех, и, взяв меня под руку, повела в склеп. Перед входом в него она остановилась.

— Девочка моя, я знаю, как это тяжело, когда теряешь близких и родных людей. Так что ты не стесняйся своих чувств. Поплачь, может быть полегчает.

И с этими словами, она подтолкнула меня ко входу.

Я стала спускаться в усыпальницу и остановилась перед окованной дверью. Остановилась, оглянулась на леди Тейлор. Она кивнула, как бы разрешая войти. И я потянула на себя тяжелую дверь.

Внутри было тихо и сумрачно. Склеп освещался двумя подслеповатыми оконцами, расположенными в самом верху, почти подл потолком. Склеп был огромен. Похоже, здесь нашли свой последний приют ни одно поколение Тейлоров. Я даже растерялась, не зная, как найти нужный мне саркофаг. И вдруг заметила какую-то тень.

Перейдя на магическое зрение, я обнаружила над одним из саркофагов Двойника, подобного тем, которых я видела у пещеры демонов.

В голове тенькнуло:

— Фалкон еще здесь. Он ждет меня.

И я уверенно направилась к саркофагу, над которым висела тень Фалкона.

Подойдя, я увидела лавочку с мягкой седушкой рядом с саркофагом, на которую я и присела.

Говорить совершенно не хотелось.

И я просто начала вспоминать все, что связано с Фалконом. О том, как я впервые увидела его в нашей общаге, о том, как он стал ухаживать за мной, какие знаки внимания оказывал.

Вспомнилась и первая, фактически брачная ночь, феерия которой так и останется навсегда в моей памяти.

Вспоминалось как-то легко. Создалось впечатление, что Двойнику Фалкона этого как раз и не хватало. И из меня буквально вырвалось:

— Фалкон, я люблю тебя, как прежде. И буду любить всегда. Ты моя первая любовь, которая не забывается никогда. Да, жизнь несправедлива. По идее, я должна была уйти к праотцам, а ты должен был продолжать жить. Но что поделаешь, если боги, заигравшиеся в свою Лилу, переиграли эту партию, и все случилось строго наоборот. Ты ушел, а я осталась.

Тень заметалась по склепу, потом приблизилась ко мне. И замерла, зависнув рядом.

Этого мои нервы не выдержали, и я разрыдалась в голос, упав при этом на саркофаг Фалкона.

То ли мои слова, то ли мои слезы подействовали на Дубль Фалкона самым невероятным образом. Дубль сделал несколько кругов вокруг меня и вылетел в окошко.