Баренцево море от мурманского побережья до Земли Франца-Иосифа до нас еще не пересекал ни один самолет. Над ним пролетали лишь дирижабли "Норвегия" и "Италия" - экспедиции Амундсена и Нобиле, которые направлялись на Шпицберген. Здесь же летал дирижабль "Цеппелин", который в 1931 году пересек море от Архангельска до Земли Франца-Иосифа. Чкалов смело прокладывает новый воздушный путь - да еще на сухопутном самолете! Валерий сидит за штурвалом с момента взлета уже более 10 часов. Он устал и просит смены. Я сажусь на штурманское место, а Георгий по масляному баку пробирается к Чкалову. Валерий на своем сиденье первого летчика отодвигается влево и, придерживая штурвал рукой, переносит обе ноги на левую педаль. Егор протискивает свои ноги правее летчика и ставит их на правую педаль. Затем Чкалов откидывается назад и вылезает из передней кабины. Смена летчиков трудна, но что делать - так был устроен наш сверхкомпактный АНТ-25. Впоследствии смена повторялась неоднократно, и Байдуков уверял, что это даже интересно - отвлекаешься от однообразного длительного полета. А однообразие полета плюс кислородное голодание клонят ко сну. Внимание летчика притупляется, и бывали случаи, когда первый летчик "клевал носом". Самолет при этом тоже клевал носом и тем выводил летчика из сонного оцепенения.
Мы продолжаем полет над мощным слоем облаков, Наше местонахождение определяю расчетом времени и астрономическими наблюдениями. С помощью секстана беру высоту солнца и, пользуясь таблицами, которые для нас изготовил Астрономический институт имени Штернберга, наношу на карту линию ровных высот (линию Сомнера). Расчеты показывают, что мы уже достигли острова Виктория, хотя его и не видно из-за облаков. Мы находимся в пути уже 16 часов 15 минут. Пролетели 2700 километров, путевая скорость 168 километров в час. Тормозящее действие ветра незначительное. Это нас всех радует. Пишу записку Чкалову, сидящему за штурвалом. В записке - новый курс на восток. Валерий улыбается, указывает рукой в сторону Северного полюса.
- Чешем напрямую, через полюс, в Америку! - шутит он.
Но самолет теперь летит в направлении Земли Франца-Иосифа. Высота 3200 метров, температура за стеклами кабины минус 10°. График полета несколько нарушен, но мы все довольны и приступаем к завтраку. Баренцево море на сухопутном самолете преодолено!
Около 20 часов по Гринвичу облачность стала редеть и под нами открылся редкой красоты пейзаж Земли Франца-Иосифа.
Многочисленные острова были во многих местах занесены снегом, проливы между островами забиты сплошным льдом. И только черные скалистые очертания кромки берегов показывали, что под нами действительно острова. Суровая пустыня простиралась кругом. Никаких признаков жизни. Вот она, Арктика... Сколько усилий потратили различные экспедиции и отважные исследователи при изучении этого непокорного архипелага!
Чкалов снял шлем и обнажил голову, думая о могиле Седова, который пытался идти к Северному полюсу на санях по льду и погиб недалеко от острова Рудольфа, о погибших участниках экспедиции Брусилова на судне "Св. Анна" и о многих других отважных полярных исследователях, отдавших свою жизнь во имя науки и прогресса.
Он подозвал меня:
- Доставай скорее, Саша, твой фотоаппарат. Фотографируй Землю Франца-Иосифа, а то ее опять закроют облака.
Я и сам уже готовился к этому, быстро достал ФЭД и запечатлел на пленке общий вид островов. Особенно хорошо впоследствии проявились на снимках отдельные возвышенности в виде небольших гор столового и башеннообразного типа. Их вершины были покрыты снегом и льдом, а круто обрывающиеся склоны чернели и были хорошо заметны.
Земля Франца-Иосифа простирается до широты 82°. Отсюда до Северного полюса всего около 900 километров. А есть и другие острова - в канадском секторе, от которых до полюса всего 600 километров. Поэтому издавна эти острова, как и остров Шпицберген, представляют собой удобный трамплин для всех исследователей внутренней части Арктики.
Пройдя острова, мы продолжали путь над ярко освещенной водной поверхностью. Стали появляться отдельные льдины, а затем и ледяные поля, за ними туманы и низкая облачность. Мы летим в условиях полярного дня и незаходящего солнца. Вскоре появился верхний слой облаков и стал закрывать солнце. Это нас весьма обеспокоило. Налицо были признаки приближения мощного циклона. Временами мы входим в облака, летим по приборам. В облаках неспокойно. Пытаемся обойти циклон с севера. Изменяем курс 19 раз. Земли не видно. Летчики часто меняются. Я работаю без отдыха. Арктика подвергает и машину, и экипаж жестокому испытанию. Точное местоположение самолета вследствие частого изменения курса при неизвестном ветре я теряю. Приходится терпеливо дожидаться окна в облачности для восстановления ориентировки. С помощью визира можно будет определить угол сноса и внести поправку в курс.
Начался новый день - 21 июля. Все же мы двигались на восток к островам Северной Земли. Вся наша энергия была направлена на преодоление циклона, который сделал полет в этом районе чрезвычайно трудным. Магнитный компас даже при небольших кренах самолета уходил вправо и влево на 10 20°. Зато гиромагнитный компас работал отлично и на крены не реагировал.
В 1 час 28 минут 21 июля, продолжая слепой полет, мы достигли высоты 3700 метров. Началось легкое обледенение. Байдуков, сидевший за штурвалом, пошел на снижение. Пробив несколько слоев облаков, мы вышли из них на высоте 1200 - 900 метров. Внизу шел дождь, сильно болтало, видимость плохая, ниже нас - обрывки облаков. И вдруг справа мы увидели скользкий мокрый ледяной горб, обрывающийся крутым коричневым склоном земли. Это был один из островов Северной Земли.
В 3 часа 11 минут проглянуло солнце. Я определился астрономически. Мы в районе мыса Ворошилова. Чкалов решил через пролив Вилькицкого выйти на побережье Таймырского полуострова и лететь дальше к устью реки Лены.
Циклон остался позади. Вести самолет стало легче. Около берегов сплошные ледяные поля. Пересекли широкую ленту реки Лены, летим над просторами Якутии. Высота 4000 метров. Внизу сизая дымка при незаходящем низком солнце. Появились горы.
Чкалов стремился кратчайшим путем лететь к Петропавловску-на-Камчатке. Мы идем с опозданием на три часа. Они ушли в основном на борьбу с циклоном. Пересекаем хребты Кулар, Бао-Хой и Черского.
В 13 часов 10 минут Байдуков передал на землю подробную радиограмму: "Все в порядке. Пересекли Лену. Идем на Петропавловск. Высота 4400 м. Сегодняшний день отнял большую часть энергии экипажа в борьбе с Арктикой. Сильные лобовые ветры, облачность 3 - 4 ярусная с обледенением заставили нас потратить много времени и горючего для выхода с острова Виктории на Землю Франца-Иосифа и мыс Челюскина. Все это прошло, идем с закатывающимся солнцем на Петропавловск. Все устали, поэтому поочередно отдыхаем. Мы убедились сегодня в коварности Арктики, узнали, какие трудности она несет и какие вместе с тем сказочные прелести таит она в себе. Неуклонно выполняем Сталинское задание, трудности нас не пугают. Всем привет. Байдуков".
Под нашим крылом - Якутия. Болотистая тундра, многочисленные горные хребты, тайга и суровый климат сильно затрудняют освоение этого края человеком. А между тем в недрах гор и долинах рек таятся несметные неизведанные богатства...
- Это здесь академик Обручев отыскивал платину? - спросил меня Чкалов.
- Да, именно здесь, - ответил я, показывая на горы мощного хребта. Эти горы Обручев и назвал хребтом Черского по имени исследователя, погибшего при изучении реки Колымы, - добавил я.
К 23 часам в разрыве облаков мы видим берег моря - это залив Бабушкина в бурном Охотском море. В это время по радио была принята радиограмма в адрес экипажа Чкалова от руководителей партии и правительства:
"Чкалову, Байдукову, Белякову. Вся страна следит за вашим
полетом. Ваша победа будет победой Советской страны. Желаем
вам успеха. Крепко жмем ваши руки.
Сталин, Молотов, Орджоникидзе, Димитров".