Их идеи были удивительны — совсем не для их возраста. Они могли написать рекламный текст в течение нескольких минут, что занимало у моих прежних подчиненных часы. Они почти никогда не стучались в мою дверь за помощью, а если и стучались, то это было только для того, чтобы продемонстрировать еще одну замечательную идею, которую они придумали.

На самом деле они были настолько совершенны, что я провела всю прошлую неделю в своем кабинете за закрытой дверью и смотрела фильмы.

Вот вам и больше ответственности и исполнительности...

Так как у меня было очень много свободного времени, все, о чем я могла думать, так это о Джонатане, и я не могла не плакать. Я скучала по нему. Ужасно.

Каждый раз, когда разрывался телефон, каждый раз, когда раздавался дверной звонок, и каждый раз, когда стучались в мою дверь, я надеялась, что это был он — с просьбой пойти с ним, со словами, что он не собирался позволить мне уйти из его жизни так легко.

Я даже проснулась сегодня утром и поняла, что тянусь к нему, думая, будто мы уснули вместе.

Это было к лучшему, Клэр... Это было к лучшему...

— Мисс Грэйсен? — прозвучал голос моего секретаря по интеркому.

— Да?

— Тут кто-то требует увидеться с вами. Я сказала, что у вас нет запланированных на день встреч, но…

Джонатан?!

— Пригласите его, пожалуйста. — Я вытерла глаза и встала, поправляя свое платье. Я подготовилась, чтобы, как только он войдет, сказать: «Я так сожалею. Я говорила не серьезно. Давай просто вернемся туда, где мы остановились».

Дверь открылась. Вошли Сандра и Хелен.

О...

— Ну, хорошо, мы тоже рады видеть тебя! — Хелен рассмеялась. — Не могла бы ты хоть постараться не выглядеть такой разочарованной, увидев своих лучших подруг?

— Простите. Я не хотела. — Я вздохнула. — Что вы здесь делаете?

— Мы хотим убедиться, что ты не потерпела неудачу в свои первые девяносто дней. — Хелен поставила торт с надписью: «Еще шестьдесят дней, чтобы все прошло!» на мой стол. — Похоже, что ты плакала — снова.

— Нет, я не... Просто у меня…

— Аллергия? — Сандра закатила глаза. — Умоляю тебя. Ты уже звонила ему?

Я покачала головой, и они переглянулись.

— Ты знаешь, я не большой поклонник моногамных отношений, — сказала Хелен, садясь на край моего стола. — Но все же я действительно думаю, что ты должна позвонить ему и рассказать все, что его мать делала... Я честно думаю, что вы двое были созданы друг для друга — разница в возрасте и так далее. Я никогда не видела такой искры между людьми, а это говорит о многом. Я имею в виду, что могла буквально чувствовать электричество, когда вы находились в одной комнате, так что вам нужно исправить это как можно скорее. Ох, просто к слову, кто тот парень, который сидит за боковым столом в холле внизу?

— Эштон?

— Темно-каштановые волосы, зеленые глаза?

Я кивнула.

— Это он.

— Он одинокий?

— Ему девятнадцать...

— Тогда все совершенно законно. — Она встала с моего стола и направилась к двери. — Я скоро вернусь.

Сандра покачала головой.

— Почему мы снова терпим ее? — Она подошла к моей стороне стола и погладила меня по спине. — Я согласна со всем, что она сказала о тебе и Джонатане... Я никогда не видела тебя такой счастливой, пока вы не начали с ним встречаться. Ты должна рассказать ему о его маме.

— Какой смысл? Она была неправа только в том, каким образом она это делала, но ее основной посыл был верным. У нас с ним никогда бы ничего не получилось. Я слишком стара для него, и знала об этом с самого начала.

— Так, ты действительно должна прекратить…

— Она точно знала, что сказать, чтобы добраться до меня... Она знала, что бросание моего возраста мне в лицо сломает меня. Она знала, что заставило бы меня оставить его...

— И ты не должна была позволять ей сделать это... Ты должна была рассказать ему, как только это началось.

— Я просто... — Я вздохнула. — Он утверждает, что мать его не волнует, что иногда он воспринимает ее как обузу, но это не так... Он хочет, чтобы у них были хорошие отношения. Он хотел этого всю свою жизнь. Вот почему он всегда платит за то, чтобы она пошла в реабилитационный центр, вот почему он всегда надеется, что на этот раз она сделает все как надо, и я думаю, что она наконец-то справилась. Я не хочу стоять у них на пути. Это было бы несправедливо по отношению к нему... Я продолжаю твердить себе, что поступила правильно, что спасла себя от еще большего горя в будущем, но... — Слезы потекли по моему лицу.

— Ты говорила ему, что любила его?

Я покачала головой.

— Зачем? Мы были близки, но... Я не любила его. Мне он очень нравился и…

— Клэр... — Она поджала губы и одарила меня своим «прекрати-говорить-мне-ерунду» взглядом.

— Я хотела... Я собиралась сказать, но… — Я остановилась и закрыла глаза. — Я знала, что собиралась порвать с ним на следующий день, так что не сделала этого.

— Все будет хорошо... Перестань плакать...

— Так! Эштон производит впечатление парня, который может вырвать меня из периода «разочарования в членах»! Он, безусловно, одарен... — Хелен вернулась в мой кабинет. — Он также дал мне пять пачек маленьких салфеток, так что... — Она бросила их мне. — Давай вытащим тебя на обед, согласна? Это первый шаг к тому, чтобы ты вернулась к нормальной жизни.

Я прогуливалась по берегу Оушен Бич, так далеко, что на расстоянии могла видеть пляжный домик Джонатана. Я думала о том, чтобы подойти к нему и постучать в дверь, но сдержалась.

Я делала это каждые выходные, с тех пор как мы расстались: бродила по пустынной части пляжа, лежала на песке и думала обо всем том, что мы делали вместе.

Я полезла в сумочку и вытащила маленькую коробочку, которую он дал мне на следующий день после расставания. Я носила ее с собой каждый день, но все не открывала, потому что не хотела напоминать себе о том, как глупо я порвала с ним.

Неспособная больше подавлять свое любопытство, я опустилась на песок и открыла ее: внутри было красивое золотое ожерелье с одной подвеской в виде якоря. Рядом с этим ожерельем было еще одно, серебряное с несколькими мерцающими подвесками: одна в виде белого и красного флага, соединив которые, на обратной стороне можно было прочитать «Клэр&Кэролайн», другая в виде серебряной яхты, еще одна — якорь, на сторонах которого была надпись «Навсегда твой, четвертая в виде бутылки вина с нашими инициалами на этикетке, а еще были буквы «М» и «Л», связанные между собой. «Л» была толще «М» и к тому же покрыта яркими кристаллами.

«МЛ»? Что это значит?

Я не могла вспомнить ни одного места, где мы были, с буквами «М» и «П» в названии, и не приходили на ум никакие разговоры, в которых бы у нас были эти две буквы.

«Моя прелесть?» «Молодость проходит»? «Моя прелесть», наверное...

Я повесила ее себе на шею и провела пальцами по подвескам, жалея, что его не было рядом, чтобы объяснить значение каждой подвески и заняться со мной любовью под открытым небом...

— Мисс Грэйсен, всё в порядке? Что-то не так с моей идеей?

— Что? — Я вернулась в реальность. — Нет, Тиффани... Твоя идея прекрасна. — Как обычно...

— Что ж, спасибо вам! Для меня много значит услышать такое от вас! И спасибо вам за возможность встретиться с вами в кафе. Наш прежний руководитель никогда не делал ничего подобного.

Я улыбнулась.

— Не за что. Наслаждайся оставшейся частью дня. — Я пожала ей руку и посмотрела, как она вышла из кафе.

Я провела все утро на встречах со своими сотрудниками в «Старбакс» по всему городу. Я сказала им, что они должны показать мне свои идеи, сделать небольшую рекламу, и как только мы достигнем соглашения по ней, они могут отдыхать всю оставшуюся часть дня.