– Министр Благоденствия и Министр Отдыха и Культуры, – продолжал Главный Воспитатель. – Звезды, к которым мы прицепили наш воз. Пресса получила готовый текст?

– Да, Главный,

– А фотографы готовы?

– Да, Главный.

– Тогда я могу продолжать.

Он продолжил, как продолжал на бесчисленных конгрессах, на бесчисленных курортах и в университетских городках. Закончил он, как всегда, словами: «В Новой Британии, которую мы строим, нет преступников. Есть только жертвы неадекватных общественных служб.»

Министр Благоденствия, достигший своего нынешнего положения не без определенной резкости в спорах, заметил: «Но я думал, что Пластик – воспитанник одного из наших Приютов…»

– Пластик считается Особым Случаем, – сказал Главный Воспитатель.

Министр Отдыха и Культуры, который в былые дни сам не раз мотал срока, сказал: «Ну, парень, из всего, что тут твердят, я вижу, что ты необычайно проворен.»

– Вот именно, – отозвался Главный Воспитатель. – Майлз – это наш первый успех, подтверждение Метода.

– Из всех новых тюрем, созданных в первой славной волне Реформы, только в Маунтджой мы имеем случай полной реабилитации, – сказал Министр Благоденствия. – Вы можете знать или не знать, что Метод подвергался изрядной критике и в Парламенте, и вне его. Существует много молодых горячих голов, которые черпают свое вдохновение у нашего Великого Соседа на Востоке. Им можно цитировать знаменитостей до почернения, но они всегда склоняются на сторону всех самых последних технических новинок телесного наказания и казни; это – сковывание общей цепью, одиночное заключение, хлеб и вода, плетка-семихвостка, веревка, дыба и прочая ерунда. Они считают нас старыми чудаками. Слава богу, народ нам достаточно симпатизирует, но мы сейчас в обороне. Нам надо показать результаты. Вот для чего мы здесь. Чтобы показать им результаты. Ты наш Результат.

Это были торжественные слова, и Майлз в какой-то мере соответствовал обстановке. Он пусто глядел перед собой с выражением, которое могло сойти за благоговение.

– Теперь будь поосторожнее, парень, – сказал Министр Отдыха и Культуры.

– Фотографии, – сказал Министр Благоденствия. – Да, пожми мою руку. Повернись к камерам. Постарайся улыбнуться.

Блицы полыхали по всей мрачной комнате.

– Государство да будет с тобою, – сказал Министр Благоденствия.

– Дай-ка нам лапу, парень, – сказал министр Отдыха и Культуры, беря руку Майлза. – И учти, никаких штучек.

Потом политики ушли.

– Заместитель Главного позаботится обо всех практических делах, – устало сказал Главный. – Ступай к нему.

Майлз пошел.

– Ну, Майлз, отныне я должен звать тебя «мистер Пластик», – сказал Заместитель. – Менее чем через минуту вы станете Гражданином. Вот эта стопочка бумаг, это – Вы. Когда я ставлю на них печать, Майлз-Проблема перестает существовать, и рождается Гражданин Пластик. Мы посылаем вас в Город Спутник, ближайший Населенный Центр, где вас прикрепят к Министерству Благоденствия в качестве младшего служащего. Благодаря вашему специальному образованию, вас не относят к Рабочим. Конечно, немедленная материальная отдача не так велика. Но это Служба. Мы поставим вас на первую ступеньку бесконкурентной лесенки.

Заместитель Главного Воспитателя взял резиновую печать и продолжил свой творческий труд. Ш-ш-тамп, ш-ш-тамп, шелестели под печатью бумаги.

– Прошу, мистер Пластик, – сказал Заместитель, передавая Майлзу документы как передают младенцев.

Наконец Майлз заговорил:

– Что я должен сделать, чтобы вернуться сюда? – спросил он.

– Ну-ну, теперь вы реабилитированы, помните. Теперь ваш черед послужить Государству за его услуги вам. Нынче утром вы явитесь к Зональному Деятелю Прогресса. Транспорт ждет. Государство да будет с вами, мистер Пластик. Будьте осторожны, вы только что уронили ваше Удостоверение Человеческой Личности – жизненно важный документ.