- Знаю-знаю, - Анджей любовно потёрся носом о её нос, как привык с детства.

- Ты не подумай ничего... Я не хотела её обидеть. И мужа её не привечала - меня от него воротит. Не знаю, за что она так.

- Зато я догадываюсь. Расскажи-ка, что стряслось.

Ярушка высвободилась из объятий брата и села на лавку, красная от смущения.

- Она решила выдать меня замуж. Савва приводил каких-то женихов. Любашка долго перебирала, всё ей было не так. Они ссорились, и мне перепадало... Потом в какой-то момент всё затихло. Не стало женихов, и Любашка казалась довольной. Но однажды ночью я проснулась от того, что кто-то забрался ко мне в кровать и стал меня трогать. Это был Савва. Он сказал, что я должна заплатить ему за кров своей лаской.

- Мерзкий уд! - Анджей едва сдерживался, сжимая кулаки.

- Я закричала, прибежали слуги. А потом и Любашка. Но она даже слушать не стала. Я собралась и уехала в Залесье. Но по пути... по пути мы заблудились. Слуги меня оставили, так что возвращаться пришлось самой.

- Но почему ты не поехала в Залесье?

- По дороге я встретила человека, - пряча глаза, ответила Ярушка, - он сказал, что до Залесья слишком далеко, и мне одной не добраться.

- Что ж ты не нашла провожатого?

- Ехать с незнакомым человеком? Я не настолько... глупа. К тому же, денег у меня было мало. Я отправила к тебе голубя, и вернулась в Хорив. Напрасно...

Брат не стал спрашивать, откуда взялся голубь. Иначе пришлось бы что-то выдумывать. Ярушка не могла рассказать ему правду. Только не сейчас, когда убедилась, что это всё-таки не был сон. Ведьмы существовали, и Горы, и долина. И владыка Ирвальд, предостерегавший её от всяких опасностей.

Она обещала ему забыть дорогу через Синие Горы, и она будет молчать. В любом случае, скажи она хоть полслова, это обернётся против неё.

- Не надо было тебе уезжать, - вздохнул Анджей.

- Если бы ты не повесил Илая, мне бы не пришлось!

- Я не мог поступить по-другому, - жестко ответил Анждей.

- Мог! - воскликнула девушка, - и я до сих пор не могу тебя простить! И смотреть в глаза его семье.

- Надо было держать тебя взаперти, - отрезал брат, - отец тебя избаловал. Тогда бы ничего и не случилось - ни в Залесье, ни здесь.

- Довольно!

Ярушка задохнулась от возмущения. Она много чего могла бы рассказать брату, но это было бы лишь повторением того, что она уже говорила ему, и не раз.

Сейчас не время его сердить, не время копаться в прошлом, которое уже не исправить.

- Помоги мне, пожалуйста, - попросила она, - увези домой. Запри, если хочешь.

- Всё не так просто, - лицо брата выглядело сурово, - много достойных людей против тебя.

- Да что я им сделала?

Анджей вздохнул, не зная, что ответить. Но через секунду взгляд его смягчился.

- Я поговорю с Любашкой.

С этими словами Анджей поцеловал сестру и ушёл. Ярушка опять осталась одна в сырых стенах своей темницы, продрогшая до костей. Еды опять не дали, а воды в кувшине осталось на один глоток.

Она не догадалась попросить у брата плащ, и теперь корила себя за это. А между тем вечерело, становилось совсем холодно. Ещё несколько дней в заточении, и она заболеет и может даже умрёт. Как мама.

Только та сама обрекла себя на болезнь, не в силах пережить весть о гибели отца. Несколько недель она ходила на пристань, надеясь, что корабль его всё же приплывёт. Но он так и не приплыл, а мама, подхватив простуду, слегла в горячке да так и не поправилась.

Столько времени прошло, а Ярушке до сих пор их не хватало.

Если бы родители были живы, многого бы не случилось...

Теперь одна надежда на Анджея. Брат её, хоть и слыл гулякой да мотом, но за сестёр своих всегда стоял горой.

***

Анджей несся по купеческим палатам, подобно буйному вихрю. Слуги испуганно рассыпались по углам, остерегаясь невзначай получить пинок под некстати подставленный зад. На лице молодого боярина бушевала буря: глаза сверкали, подобно грозам, губы сжаты, брови сошлись на переносице сплошной дугой.

Двери в хозяйскую комнату впечатались в стену мощным ударом ноги.

- Любава, ты ничего не хочешь сказать, прежде чем я разорву твой смердящий рот до ушей?

Анджей был не на шутку взбешён, и Любашка в страхе вцепилась пальцами в подлокотник, прикидывая, звать ли слуг. Но слуги не поднимут на него руку, уж больно знатного он роду, а за такое - смерть. От Саввы, лицемерного труса, помощи не дождёшься, особенно после взбучки, которую она устроила ему накануне. Так что приходилось уповать на собственный лисий нрав.

- Ярина оскорбила мой дом, брат. Позарилась на моего мужа, и я...

- Даже не хочу слушать! На твоего Савву позарится лишь слепая корова.

- Но он мой муж, - спокойно возразила Любашка, с трудом подавляя гнев, клокочущий в груди, - да, он не вышел лицом, зато он знатный купец. И денег у него побольше, чем у некоторых.

- Это ты на что намекаешь?! - Анджей ещё больше рассверипел и сжал рукоять меча.

- А что я такого сказала, брат? - осмелела Любашка, - Это ведь ты промотал отцово богатство, и глазом не моргнул. Теперь твоя Купава думает, идти ли за тебя замуж. А ведь её отец вовсе и не знатен. Торгаш!

 - Я вот сейчас отрублю тебе косы - будешь потом бояться на люди показываться! - пригрозил брат, но голос его стал тише. Рука скользнула по ножнам и убралась на пояс. Видно, Любашка задела его за живое.

- Не обо мне сейчас речь, - добавил он, чуть успокоившись, - зачем ты сестру затеяла со свету сжить?

- Да не сестра она мне вовсе! Выродок от какой-то залётной девки!

- Не смей! - Анджей несильно ударил её ладонью по лицу. Любашка притворно заплакала.

- Алеля растила нас, как своих. И сердце её за тебя болело не меньше, чем за Ярину. И она поддерживала отца, чтобы он не выдал её замуж вперед тебя, и не было тебе позора. А ведь могла бы и наоборот - отец её слушал!

- Да она искала жениха получше!

- Прикуси свой злой язык! Зайяр был знатного рода.

- Но она извела его, - прошипела Любашка.

Было время, когда она спать не могла от зависти и злобы. Но теперь могла вволю позлорадствовать - Зайяр был мёртв, а Ярина осталась без жениха, терпеливо ждавшего, пока Любашка выйдет замуж, добрых четыре года.

- Побойся Бога, - укоризненно покачал головой брат.

- Она ведьма! Наслала чуму на город незадолго до своей свадьбы. Все об этом говорят.

- Я первый раз слышу! Чуму привезли купцы, и это всем известно. А то, что ты мелешь - наглая клевета.

- Может и так...

Любашка склонила голову набок и прошлась вокруг брата. Анджей был очень хорош собой - высокий, широкоплечий с блестящими каштановыми кудрями, спадающими на плечи. Пышные усы и ямочки на щеках морочили девкам головы. Да и он с младых лет не обходил стороной красавиц, тратил немало денег на дорогие подарки, и вообще любил погулять да пустить пыль в глаза. Так и промотал отцовское состояние.

Теперь, когда ветер в голове малость поутих, он готов был жениться. Да только завидных невест поубавилось - немного нашлось желающих отдать дочь за знатного, но разорившегося гуляку, пусть и гожего с лица. И если девки ещё как-никак улыбались, то родители крутили носом.

А недавно в город прибыл новый купец. Дочь его, Купава, была довольно красива. И приданое за ней купец давал немалое. Анджей уже почти сговорился, но купец с ответом не спешил.

Немалой доли вины в том была казнь лесничего Илая. Тут уж Анджей ничего не мог поделать. Порядки требовали его головы. Поднявший руку на боярина заслуживал смерти, тем более что поступок лесничего повлёк за собою немало позора для Ярушки, пусть она и не была в том  виновата. Иногда Анджею казалось, что уж лучше бы лесничий не вступался за неё. Тогда бы он сам разобрался с обидчиком, на равных.

- Суда не будет, сестра. Я заберу Ярину в Залесье и выдам замуж.

- Да кто возьмёт-то её? - рассмеялась Любашка, - она уже стара для невесты. И молва про неё идёт недобрая.