Мировоззренческая. В истории Нового времени, особенно начиная с так называемой эпохи Просвещения, научно-технические достижения и философская мысль рассматривались и продолжают рассматриваться до настоящего времени не только как необходимейшие, но и как единственные средства, способные и открыть человеку подлинный смысл его жизни, и наполнить ее реальным содержанием — вопреки религии, которая в лучшем случае является лишь красивой традицией, отчасти поддерживающей определенную моральную атмосферу в какой-то части общества, но, по существу, представляющей собой мировоззрение антинаучное, оторванное от насущных проблем жизни и уводящее человека в иллюзорный мир беспочвенных мечтаний.

Однако такое пренебрежительно-отрицательное отношение к религии и противопоставление ее науке и философии влечет за собой далеко идущие психологические, нравственные и практические последствия, самым негативным образом отражающиеся на человеке. Ибо пока имеет место подобное убеждение, не может быть ни духовно единого и устойчивого общества, ни истинно гуманных достижений, ни целостного мировоззрения, достойно отвечающего человеческому сознанию на важнейший вопрос: "Зачем я живу и творю?"

Духовная. Мощный научно-технический прогресс и достижение высокого уровня жизни в развитых странах при одновременно резком снижении в них христианской религиозности приводит, как говорит статистика, все больший процент людей не к обещанному райскому блаженству на земле, а к разочарованию в жизни, потери ее смысла, к нравственным извращениям, тяжелым нервно-психическим расстройствам и самоубийствам. Поистине парадоксальное явление! Невольно вспоминаются библейские слова: "Когда я чаял добра, пришло зло, когда ожидал света, пришла тьма" (Иов 30,26). Куда же ведет человека современная цивилизация, "освобождаясь" от религии и ее морали? Не убивает ли она его заживо, терзая и превращая в бездушного робота?

Экологическая. Комфорт жизни, кое-где и кое для кого отчасти достигнутый, но для большинства человечества по-прежнему лишь обещаемый научно-технической революцией, настолько заворожил все человечество, что оно забыло не только о духовных, нравственных и религиозных ценностях, но и о самой своей жизни, не говоря уже о жизни своих потомков. Наслаждение, выгода, власть — компоненты и спутники комфорта — буквально свели с ума и окончательно поработили современного человека, заставляя его ради их достижения губить ту природу, частью которой он сам является, ввергая мир в тяжелейший экологический кризис. Не обязывает ли это к срочному пересмотру ценностей и приоритетов в нашей жизни?

Это лишь некоторые из проблем, прямо свидетельствующие о том, что сейчас, как никогда, наука и техника, философия и религия пришли в такое соприкосновение, которое с необходимостью требует нового, гармонично-целостного отношения современного человека, и в первую очередь ученого и философа, к той вере, которая наполняла жизнь и руководила всей деятельностью наших отцов в течение многих веков. Но на каких началах это возможно и что должно быть положено в основу нового взгляда? Несомненно, что ответ по существу на эти вопросы может быть дан только при условии надлежащего осмысления конечной цели человеческой жизни. И хотя на первый взгляд эта проблема особой трудности нс представляет, поскольку очевидно, что таковой целью является благо всех и каждого, дело осложняется тем, что само понимание блага и средств его достижения в науке, философии и религии далеко не однозначно.

Как они смотрят на эту проблему?

НАУКА (подразумевается естествознание) в конечном счете видит благо в максимальном познании мира во всех его измерениях с целью достижения полной над ним власти, что должно сделать человека фактически всемогущим божеством в этом мире.

Эта цель очень соблазнительна, однако она вызывает ряд серьезных недоумений. Например:

1. Может ли иметь под собой какие-либо доказательные основания эта перспектива грядущего человекобожия (особенно если учесть современное состояние обитаемого мира), не является ли она плодом самой неразумной фантазии человеческого самомнения?

2. Есть ли достаточно убедительные аргументы того, что грядущее "счастье" человечества, во-первых, не будет возведено на крови и страданиях множества загубленных жизней и будет "счастьем" лишь так называемого "золотого миллиарда"; во-вторых, не окажется ли и сам этот остаток не более как рабом ничтожной кучки "сверхлюдей", хитростью и насилием захвативших власть в мире в свои руки? Оснований для подобных предположений сейчас уже более чем достаточно.

Но в таком случае подвиг ученых, совершаемый ради проблематичного идеального человечества, не обернется ли против человечества реального, став средством его порабощения и смерти?

Ответ науки на эти вопросы, как бы парадоксально это ни звучало, может быть только одним: "Я ничего не гарантирую, но верую, и выверьте, что все будет о'кей". Другого, кроме призыва к вере, научного, ответа наука дать не в состоянии по многим причинам.

Вот некоторые из них.

Здание науки зиждется на постулатах (признании реальности мира, его закономерности, познаваемости и др.), без которых она не может ни существовать, ни развиваться, но которые не могут быть доказаны.

Научные доказательства в конечном счете условны, не абсолютны. Даже математические доказательства являются лишь несомненными выводами из положений, которые принимаются за истинные. В большинстве же случаев научные доказательства суть вероятные выводы из вероятных положений. При этом вероятность тем меньше, чем сложнее предмет обсуждения. После теорем Геделя это стало математической очевидностью.

В науке нет критериев, которые бы давали полную гарантию истинности той или иной теории. Ф.Франк остроумно замечает: "Наука похожа на детективный рассказ. Все факты подтверждают определенную гипотезу, но правильной оказывается в конце концов совершенно другая гипотеза".

Не зная самых фундаментальных законов бытия в целом, нет никакой возможности убедиться в истинности (следовательно, и полезности) локальных научных закономерностей. (Не случайно Фейнман говорил студентам: "Если вы думали, что наука достоверна, — вы ошибались".) А это низводит науку, особенно в вопросах мировоззренческих, на уровень высокообразованной… гадалки.

Но наука не только не может обосновать свои конечные чаяния, она в принципе стоит вне области возможных обоснований.

Во-первых. Проблема блага — это в первую очередь мировоззренческая проблема. Научные же знания даже во всей своей совокупности сами по себе не являются мировоззрением и не могут быть таковым, — поскольку наука изучает только естественные явления и закономерности мира, а не бытие в целом. Наука специфически мировоззренческими вопросами не занимается — это область религии и философии (поэтому всегда были ученые с разными мировоззрениями: верующие в бытие Бога, верующие в Его небытие, агностики). Отсюда понятно, что сам термин "научное мировоззрение" очень условен, по меньшей мере очевидно, что наука и так называемое научное мировоззрение — понятия совсем не тождественные.

Во-вторых. В решении вопроса о конечном смысле жизни или о благе человека основной проблемой, безусловно, является бытие Бога. Каковы здесь возможности науки? Бесконечность вглубь и вширь познаваемого мира однозначно говорит о том, что наука никогда в принципе не будет в состоянии заявить о небытии Бога (даже если бы Его не было). У нее только одна перспектива: когда-то встретить Бога на своем пути. И, как известно, для многих ученых признание Его существования стало несомненным убеждением. Однако это убеждение, несмотря на очень серьезные данные естествознания, особенно последнего времени, в конечном счете все же есть не столько строго обоснованное знание, сколько наиболее вероятный вывод. Следовательно, и сама научная идея блага является скорее религиозно-философской, нежели действительно научной.