- Эдвард, Эдвард, - возмутился Фрейзер-старший,- пусть сам сначала закончит свой Итон! За те деньги, что были потрачены на его образование, можно было бы купить средних размеров завод.

- Ты преувеличиваешь, отец!

Фрейзер тяжело вздохнул, мысленно подбирая наиболее подходящие слова для деликатного отказа. Он вовсе не собирался отправлять свою дочь за океан, достаточно было и отбившего от семьи Эдварда. Но неожиданно на помощь падчерице пришла Памела:

- Мэйбл абсолютно права! Сейчас хорошее образование престижнее, чем наличие туго набитого кошелька. Девочка должна найти свое место в жизни, выбрать занятие по душе и приобрести нужные знакомства. Где же это сделать, как не в заведении, в котором учатся дети из самых привилегированных слоев общества. В пансионе мадам Бревай, где находится дочь моей двоюродной тетки графини Мэтлок, воспитываются две принцессы.

Едва заслышав про графиню и принцесс, как по команде, громко загомонили все это время подозрительно молчавшие тетки.

- Конечно, наша милочка Мэйбл должна поехать в Швейцарию,- затараторила тетя Сара,- она такая умница! И хотя не принцесса, у нас достаточно денег, чтобы дать ей все самое лучшее!

- Конечно, тому, кто окончил воскресную школу в родной Оклахоме не понять, что значит обучение в Швейцарии! - выпустила жало и тетушка Мэйбл. - Милая Эвис, наверное, даже и не знает толком, где находится эта страна!

Эвис покрылась красными пятнами, неприязненно глянув на вредных высушенных фурий.

- Знаю, в Европе!

Майклу надоело смотреть, как унижают женщину, которая все эти годы заменяла мать его детям, и он решил положить конец этому обсуждению.

- Думаю, что подобные вопросы нельзя решать вот так - походя! Нужно хорошенько подумать.

Он не стал особенно ломать голову над проблемой, на следующий же день позвонив сыну.

- Да, - подтвердил тот,- это я посоветовал Мэйбл Швейцарию. Она хочет профессионально заняться фотографией, а стать хорошим специалистом можно только в Европе!

- А что, американцы не знают, как устроен фотоаппарат? - угрюмо буркнул Майкл.

Он, конечно, замечал, что дочь не расстается с простеньким Кодаком, снимая все подряд. Видел, с каким интересом она рассматривала множество привезенных им с войны снимков. Но мало ли кто и чем увлекается! В детстве он неплохо рисовал, ну и что? Пабло Пикассо из него не получилось!

- Я плохо разбираюсь в фотографии,- тон сына оставался бесстрастным, как будто он не заметил выпада, - но, благодаря общим знакомым, мне удалось поговорить с самим Сесилом Битоном!

В голосе Эдварда послышалась такая смесь уважения и восхищения, что Майкл раздраженно осведомился:

- Кто такой Сесил Битон, и почему я должен считаться с его мнением об образовании моей дочери?

- Это фотограф королевской семьи. Его работы считаются шедеврами! Мистер Битон мне пояснил, что художественная фотография - это искусство, которому нужно долго учиться, и если у Мэйбл есть талант, она должна получить хорошее гуманитарное образование.

Разговор с сыном не убедил Фрейзера в необходимости отправлять двенадцатилетнюю девочку за тридевять земель. Может, у неё и есть какие-то способности, но вряд ли это талант!

Своими сомнениями он поделился с Пэм. Жена как раз собирала с горничной чемоданы, готовясь к переезду, когда он зашел в гардеробную и рассказал о разговоре с сыном.

- Эдвард поступил правильно,- подтвердила та, в сомнении разглядывая красную юбку из набивного шелка, - поговорив с Сесилом Битоном. Самая квалифицированная консультация. Я видела его работы - это нечто!

- И, конечно же, неведомый мне Сесил Битон и четырнадцатилетний мальчишка лучше знают, что хорошо для моей дочери! А я не хочу, чтобы Мэйбл уезжала! Я и так её не видел столько лет!

Памела отослала горничную прочь и снисходительно посмотрела на супруга:

- Милый, я понимаю, как тебе не хочется расставаться с Мэйбл. Но посмотри на это с другой стороны - девочка вряд ли, когда-нибудь простит, если ты не дашь ей реализовать мечту!

- Может, ей это вскоре надоест, и дочь решит, что фотография её больше не интересует! Не лучше ли подождать несколько лет?

- Девочке и так уже двенадцать, а к началу следующего триместра будет тринадцать. Она окончит школу как раз годам к двадцати. Возможно, Мэйбл и разочаруется в фотографии, но она может выбрать другое занятие, связанное с искусством.

- Зачем профессия девушке из состоятельной семьи?

Пэм смерила супруга весьма холодным взглядом.

- Не будь ретроградом, дорогой! Или ты хочешь, чтобы Мэйбл, не найдя себе занятия по сердцу, принялась как Джил бесконечное количество раз выходить замуж?

Довод показался убедительным, и после нескольких недель жарких споров, Фрейзеры отправили запрос в элитную школу для девочек мадам Бревай, расположенную в горах близ Цюриха. Это оказалась смесь пансиона с колледжем с углубленным изучением истории искусств, зарекомендовавшая себя как заведение со строгой дисциплиной и дающее основательные знания по выбранному профилю.

Всю зиму Мэйбл увлеченно готовилась к поступлению, и через год после описываемых событий уехала учиться в Швейцарию.

Но это будет позже, а пока Майкл, решив все семейные проблемы, наконец-то, появился в собственном офисе. Он постоянно оттягивал этот момент, пользуясь любым поводом, как нерадивый школьник всеми правдами и неправдами отсрочивает выход с каникул.

Собираясь на работу, Фрейзер, наведя на свой облик последний лоск, прихватил свою любимую тросточку с золоченой львиной головой, кстати, мало сочетающуюся с деловым костюмом.

- Зачем тебе трость? - не поняла Пэм, по-хозяйски поправляющая мужу галстук. - Ты уже давно не хромаешь!

- Не знаю,- откровенно ответил Майкл,- мне так хочется! Она придает мне кураж, а без него в бизнесе делать нечего!

На ступеньках здания их корпорации Майкла дожидались, заранее предупрежденные пресс-службой газетчики.

- Мистер Фрейзер, вы служили в Королевских ВВС?

- Вы были ранены?

- В каком звании вы закончили войну?

- Ваша первая жена погибла при бомбежке Лондона?

- Говорят, вы женились второй раз?

- Каковы ваши деловые планы?

И так далее.

Майкл проигнорировал вопросы, касающиеся его семьи, да и на остальные постарался отвечать, как можно более кратко, смягчая этот лаконизм добродушной улыбкой.

- Я так долго отсутствовал дома,- наконец, закончил он пресс-конференцию,- и сейчас только вхожу в суть дела. Давайте встретимся позже, и я с удовольствием поделюсь с вашими читателями своими дальнейшими планами!

И вот, попрощавшись с газетчиками, он открыл знакомую дверь в темнеющий красным лакированным деревом и отсвечивающий многочисленными зеркалами холл офиса. Знакомые с детства запахи воска от мастики, бумаги и деловой конторы вызвали у него меланхоличную улыбку. Весь мир полыхал в огне, гибли люди и рушились режимы, а здесь за пять лет ничего не изменилось. Даже фикусы и пальмы в кадках и то, казалось, были теми же самыми, что и двадцать лет назад, когда отец привел его сюда в первый раз.

Его личная секретарша - миссис Карен изменила привычную прическу на более модную, уложив надо лбом круто завитые локоны, и её глаза за очками в роговой оправе радостно сверкнули при виде шефа.

- Ваш кабинет ждет вас, мистер Фрейзер! - заявила она после взаимных приветствий. - Я поставила на стол орхидею - раньше вам нравились эти цветы! Но если ваш вкус изменился, то...

- Всё в порядке, миссис Карен! Я по-прежнему предпочитаю орхидеи другим цветам!

- Могу ли я поздравить вас с новым браком?

- Да, миссис Карен, и думаю, вскоре вы познакомитесь с моей женой - леди Памелой!

- Прекрасно выглядите и так загорели!

- Думаю, этот загар въелся в меня навечно. Незнакомые люди принимают меня за латиноамериканца!

Майкл распахнул дверь в собственный кабинет и прошел по ковровой дорожке к рабочему столу. У него создалось странное ощущение, что он как будто вчера покинул эту комнату, и одновременно она показалась ему чем-то изменившейся, хотя все вещи оставались на прежних местах.