Сначала я не решаюсь. Есть некоторые вещи, которых я боюсь. Огонь. Смерть. И последний раз я была погружена в воду в канал Меррутаса, когда мои иллюзии впервые предали меня, мне не очень повезло. Когда я сопротивляюсь, Магиано всплывает обратно.

— Не бойся, — говорит он с полуулыбкой. — Я с тобой.

Его рука сжимает моё запястье, снова игриво меня дергает. И в этот раз, я чувствую себя с ним в безопасности, глубоко вдыхаю и делаю то, что он сказал.

Вода тёплая, она ласкает моё лицо, и, когда я иду глубже, мир исчезает в тени света и звук приглушается. Через воду я мельком вижу голое тело Магиано, скользящее к разрушенной арке, как балира. Затем я замечаю, что он хочет мне показать. В самом низу, арку с приватными покоями перекрыли не полностью. Ещё есть узкий вход под водой, тот, что выглядит достаточно широким для человека, чтобы проплыть в него.

Магиано входит первый. Его движения вызывают тучу пузырьков. Я следую за ним. Свет в воде темнеет, чернеет, и на момент, я чувствую удушливое чувство страха. Что, если я достигла Преисподней? Шёпоты в моей голове возбуждаются. Что, если он ведёт тебя сюда, чтобы утопить?

Тогда я снова чувствую знакомую руку Магиано на моём запястье, тянущую меня вверх. Я всплываю, задыхаясь. Когда я сбрасываю мокрые волосы с лица, я смотрю вверх и вижу, что комната освещается только голубоватым сиянием мха на стенах.

Магиано наблюдает за мной. Он поворачивается, показывая туда, где на стенах начали расти растения.

— Удивительно, не правда ли, — говорит он, — как быстро жизнь находит место для себя, когда никто вокруг не поддерживает её?

Я с удивлением оглядываю слабое свечения мха.

— Что это? — Спрашиваю я, протягивая руку к сине-зелеными растениями.

Они ощущаются как бархат, как лучшие меха.

— Волшебный мох, — отвечает Магиано, восхищенно наблюдающий за мной.

— Ещё он цветет во влажных пещерах Меррутаса. Как только он находит благоприятные трещины в стенах, где он может вырасти, он распространяется повсюду. Воля делает свою работу, они фиксируются в арку и вновь открывают эти покои. — Он ухмыляется. — Будем надеятся, что это займет много времени.

Я улыбаюсь. Свечение добавляет синий оттенок, обрамляя кожу Магиано, смягчая его черты. Он стряхивает воду. Я приближаюсь к нему, внезапно осмелев.

— Полагаю, ты часто сюда приходил, — говорю я, немного поддразнивая. — Приводил своих горничных и почитателей?

Магиано морщится при этом. Он качает головой.

— Вы думаете, что я подстилка для каждой девушки, с которой говорю? — говорит он и пожимает плечами. — Польщен, Ваше Величество. Но вы очень ошибаетесь.

— Итак, ты говоришь мне, что приходишь в это секретное место в одиночку?

Он кокетливо наклоняет голову.

— Что случилось с вором, желающим личного времени тогда и сейчас? — Он подходит ближе. Его дыхание согревает мою кожу, словно туман повис над водой. — Конечно же, вы здесь. Полагаю, я не одинок, в конце концов.

Румянец согревает мои щеки, когда я осознаю о своей голой коже и выше, и ниже воды. Моя энергия затихает рядом с ним, и я жду его прикосновения. Он наклоняется так, что его губы становятся рядом с моими, и мы зависаем, застывшие во времени.

— Ты все ещё помнишь огонь? Под звёздами? — спрашивает он, внезапно смущаясь, и я впервые чувствую себя невинно за все это долгое время.

— Я помню, что мы делали, — отвечаю я с небольшой улыбкой.

Смех сходит с его губ. Затем становится серьёзным выражение его лица.

— Вы спросили меня, действительно ли я скучаю по своей старой жизни, — шепчет он, его голос хрипит. — Вы знаете, о чем я скучаю больше всего? По той ночи.

Моё сердце замирает, ноет во внезапной тоске.

— А как насчёт девушки, с которой ты сидел рядом в ту ночь? Ты тоже по ней скучаешь?

— Она ещё здесь, — отвечает он. — Вот почему я все ещё остаюсь здесь.

Затем он сокращает расстояние между нами, и его губы касаются моих. Вокруг нас нет ничего, кроме шума воды, слабо плещущей по заросшему камню, и слабого свечения мха. Его рука скользит вдоль моей голой спины, обводя изгибы моего позвоночника. Он притягивает меня к себе и мы прижимаемся грудью. Его губы спускается с моих губ к подбородку, и он прокладывает по моей шее дорожку поцелуев, спускаясь все ниже и ниже. Я вздыхаю, не желая в этот момент ничего, кроме как остаться с ним здесь навечно. Нити связи с Энцо исчезают в моём сознании, и на мгновение я забываю, что мы связаны всем. Руки Магиано пробегаются по моей спине, не желая отпускать. Моё дыхание становится обрывистым, я чувствую, как почти задыхаюсь. Постепенно, я замечаю, что мы добрались до края бассейна, и он сильнее прижимает меня к камню. Одной рукой он проникает в мои волосы и притягивает к себе. Он снова целует меня в губы, теперь уже более настойчиво, и я нетерпеливо тону в нем. Из горла Магиано вырывается низкий стон. На секунду я представляю, как он зайдет ещё дальше, и моё сердце дико колотится в груди.

— Ваше Величество, — задыхаясь, шепчет он. — Вы погубите меня.

Затем он притягивает меня к себе так, что каждый дюйм наших тел касается друг друга. Я прижимаюсь к нему, промокшая в роскоши тёплой воды. Я не хочу спрашивать его, о чем он думает.

Раздается слабый голос, приглушенно, с другой стороны нашего скрытого пространства. Я игнорирую его, когда Магиано топит меня в новом поцелуе.

Сквозь пелену мыслей, снова слышится голос.

— Ваше Величество? Ваше Величество!

Вода плещется вокруг нас.

— Ваше Величество, — голос все ещё продолжает звать, он приближается. Теперь я узнаю его, как одного из стюардов, которые доставляют мне сообщения. — Вам срочное письмо!

— Она не здесь, — ворчит другой голос. — Баня пуста. — Голос вздыхает. — Она, наверно, перерезает глотки дуракам.

Слова вытягивают меня из тумана. Я отталкиваюсь от Магиано, когда его глаза открываются. Он тоже поглядывает в сторону рухнувшей арки, затем бросает на меня вопросительный взгляд. Я выпрямляюсь и одариваю его улыбкой, не желая показать, что заявление слуги меня смутило. Вместо этого я вздыхаю и пытаюсь согнать румянец с лица.

— Вам лучше уйти, — шепчет Магиано, его слова отдаются эхом. Он кивает в сторону рухнувшей арки. — Далеко не для меня прерывать что-то срочное.

— Магиано, я… — Я начинаю говорить. Но остальные слова не хотят выходить, и я перестаю пытаться сказать их. Я делаю глубокий вдох, прежде чем ныряю под теплую воду и плыву в главный зал купальни.

Я выплываю с громким плеском. Откуда-то слышится удивленный визг. Я вытираю воду с лица и вижу двух посланников, стоящих на краю бассейна, их глаза широко раскрыты, а над ними витает страх.

— Да? — хладнокровно говорю я, поднимая брови.

Это приводит людей в ступор. Они в унисон отпрыгивают назад и склоняются в поклоне.

— Ваше Величество, я… — говорит один из них, его голос дрожит. Это тот, кто говорил обо мне с саркастическим отвращением. — Я-Я-Я…надеюсь у вас была прекрасная ванна. Я-

Его слова становятся бессвязной кучей, когда Магиано подходит ко мне сзади, стряхивая воду с волос. Если бы он не был здесь, я могла бы позволить себе наказать этого посланника, говорящего обо мне так небрежно. Шёпоты смешиваются, в восторге от страха, исходящего от мужчин. Но я не избавлюсь от них. В этот раз им повезло.

— Вы упомянули срочное письмо, — наконец говорю я, прерывая несвязную речь. — Что это?

Второй мужчина, поменьше и потоньше, приближается к воде. Он показывает мне свернутый пергамент. Я пробираюсь к нему и поднимаю руку из воды, чтобы взять его.

Малиновая восковая печать для писем отмечена королевским гербом Тамурании. Я ломаю её, разворачивая пергамент…и застываю.

Я узнаю этот почерк. Никто не может писать так изящно, такими аккуратными чертами. Магиано приближается к моей спине и заглядывает в письмо. Он шепчет первую мысль в моей голове.

— Это ловушка, — говорит он.

Но я не могу говорить. Я только читаю послание снова и снова, удивляясь, что это действительно означает.