- Их же не больше шестидесяти, - севшим голосом сказала Эллисон.

Печально улыбнувшись, Скотт обнял подругу за плечи и пошёл выбирать себе место. Никакого разделение на факультеты не было, все лежали так, как им хотелось. Хлоя и Тайлер сновали вокруг и следили за порядком. Сами они обосновались прямо у двери, чтобы, если что, начать эвакуацию. Все слизеринцы строили из себя неженок и ничем не помогали, а Тайлеру и Хлое от этого, казалось, было только лучше.

Скотт лежал прямо в центре Зала между Эллисон и Айзеком и тупо смотрел в потолок. Если бы его спросили, что он чувствует сейчас, он бы не смог ответить. Ему было страшно, он чувствовал грусть и тоску. Он прекрасно знал, что не должен думать об этом, но всё равно представлял, что бы было, будь здесь Стайлз. Мальчик бы наверняка начал бой подушками, развеселил бы всех, сделал бы хоть что-нибудь, чтобы развеять эту ужасную обстановку. Хотя сам бы Стайлз, Скотт был уверен, был бы на взводе. Но он бы не показал. Он бы попытался утешить всех, несмотря на то, что сам боится. Скотт не мог так. Он не мог так без Стайлза. Он не знал, что сделать.

Он смотрел на печального Айзека, наверняка думающего сейчас о Мэтте, на Эллисон, пишущую письмо Лидии и постоянно судорожно вздыхающую, на бродящего вокруг сосредоточенного Тайлера и заботливо кружащую вокруг Хлою. В воздухе витал страх, это чувствовал каждый, но не показывал. Скотт был уверен, что половина слизеринцев уже утром будет на поезде ехать домой. Он знал, что и гриффиндорцы завтра будут неполным составом, и от этой мысли ему становилось жутко. Мелисса поймёт, что он не захочет возвращаться. Поймёт и Крис, и отец Айзека. Только вот что будет, если уедут остальные? Гриффиндорцев сейчас можно было пересчитать по пальцам, но они придавали Скотту сил. Он оглядывался и понимал, что каждый из этих людей вступится за него и поможет, если понадобится.

- Эй, Скотт, - оглянувшись, МакКолл увидел хмурящуюся Хизер и пересел на её матрас.

- Привет, - вздохнул мальчик.

- Как думаешь, что будет завтра? - Хизер задумчиво склонила голову набок и закусила губу.

- Не знаю, - честно ответил МакКолл, - Надеюсь, что что-то менее ужасное, но пока ни одна из моих надежд не оправдала себя, так что я не могу быть уверен уже ни в чём.

- Ты тараторишь почти как Стайлз, - тихонько засмеялась она.

- Он мне просто нужен сейчас, - вздохнул Скотт и уткнулся подбородком в согнутые колени. Почувствовав у себя на плече руку девушки, МакКолл прикрыл глаза.

- Мне тоже, - тихо сказала Хизер, - Мне он тоже нужен.

Взглянув на подругу, теребящую край своей синей футболки, Скотт улыбнулся и слабо кивнул. Переведя взгляд на Эллисон, всё ещё пишущую что-то на пергаменте, МакКолл улыбнулся чуть шире.

В десять прибыла почта и МакГонагалл объявила, что через полчаса все должны будут уже лежать. Ни у кого даже не было сил на возмущения. Скотт получил письмо из дома и от Стайлза. Мелисса сказала, что не будет забирать Скотта, если он уверен, что сможет находиться в замке, и МакКолл ощутил прилив любви и нежности к матери. Стайлз же написал ему, что все в Шармбатоне уже извещены и что Лидия отправила его спать, стоило только ему, Соне и Уиллу показаться на пороге библиотеки. Улыбнувшись, Скотт представил эту картину и почувствовал облегчение. Ему было бы действительно лучше, будь они здесь все вместе.

- Папа говорит, что не будет забирать меня, пока я не захочу, - сказала Эллисон, откладывая в сторону письмо от Криса и беря в руки ещё одно, которое пока ещё никому не показывала.

- Мой сказал то же самое, - кивнул Айзек и откинулся на подушку, глядя теперь на Эллисон снизу вверх. Скотт занял места для всех троих, но не учёл, что они отличались. В их распоряжении был один удобный надувной матрас, скрипучая раскладушка и обычный спальный мешок. Без колебаний мальчики уступили матрас Эллисон, вступая в спор по поводу раскладушки и мешка. Каким-то образом выиграл Скотт и с наслаждением занял свой мешок, не обращая внимания на бурчание Лейхи, - Если утром ты проснёшься в обнимку со мной, то знай, что это я попросту скатился с этого скрипучего кошмара, - причитал Лейхи, пытаясь улечься.

- Я переживу, - улыбнулся Скотт и перевёл взгляд на Эллисон, которая была погружена в чтение письма настолько, что не замечала ничего вокруг. Щёлкнув перед лицом подруги, МакКолл отсел от неё, - Чьё это письмо?

- Лидии, - вздохнула брюнетка и слабо улыбнувшись, - Ничего особенного, она просто написала мне то же самое, что и Стайлз. Ложитесь спать, ребята, я скоро тоже присоединюсь. Сегодня был долгий день, мы все устали. Доброй ночи, - девочка улыбнулась МакКоллу и потрепала по волосам улегшегося Айзека.

- Ночи, - зевнул Лейхи и накрылся одеялом по подбородок.

- Встретимся утром, - Скотт улыбнулся подруге и тоже лёг.

- Надеюсь на это, - вздохнула Эллисон и вновь перевела взгляд на письмо. В нём было написано немного, но всё по делу, как всегда было с Лидией. Пробежав взглядом по последней строчке, Арджент дёрнула плечом и засунула пергамент в сумку.

” Эллисон, милая, умоляю, будь осторожна. Мы с Марцией поискали информацию в библиотеке и ничего не нашли, пока не пришли Соня и Уилл. Я не уверена, что это ваш случай, но это вполне возможно. Тут сказано, что при общей парализации количество пострадавших может увеличиваться с каждым днём. Тут есть какая-то связь. Люди как-то связаны друг с другом, мы просто не можем понять, как именно. Это ясно по когтевранцам. Мой брат, остальные, все как-то связаны. Может, какие-то действия? Одежда? Пожалуйста, попытайся проследить эту связь, хорошо? И помни, что я люблю тебя. Мы будем помогать вам прямо отсюда, просто будьте осторожны.

Лидия.

Из письма лучшей подруги Эллисон поняла, что происходит что-то ужасное, раз уж даже Мартин не смогла разобраться. А ещё стало ясно, что далеко не все следующим утром проснутся в нормальном состоянии. Взглянув на Скотта ещё раз, Эллисон вздохнула и уткнулась в подушку, понимая, что эта ночь будет очень тяжёлой.

Комментарий к Часть 5.

*Параплегия (paraplegia) — совместный паралич обеих верхних или обеих нижних конечностей.

Часть 6.

Скотт проснулся от того, что почувствовал острую боль в районе живота. Глухо застонав, мальчик попытался перекатиться на другой бок и понял, что зажат с обеих сторон и не может пошевелиться. В голове тут же пронеслись сотни мыслей по поводу того, что могло произойти. Что, если это так начинается парализация? Он сможет открыть глаза? Что, если он уже не сможет ни на что реагировать и скоро превратится в статую? Пересилив самого себя и желание поспать подольше, МакКолл распахнул глаза и облегчённо выдохнул, а потом, переведя взгляд на то, что прижимало его к спальному мешку так, что болели рёбра, негодующе зашипел.

- Лейхи, ты, придурок, слезай с меня живо! - зашипел МакКолл, пытаясь столкнуть с себя сладко посапывающего Айзека.

Видимо, Лейхи скатился на него ночью, как и обещал, и под утро решил попинаться и побрыкаться, зарядив при этом МакКоллу локтем в живот. Раздражённо вздохнув, Скотт столкнул Айзека на пол между его раскладушкой и мешком, садясь и морщась. Видимо, сосед по койке у него появился давно, ибо рёбра довольно сильно ныли, а рука, на которой самозабвенно лежал Айзек несколько минут назад, затекла так, что Скотт её вообще не чувствовал. Откинув плед и скинув с себя подушку Лейхи, мальчик пересел поудобнее и пнул Айзека, который, с треском врезавшись в раскладушку, громко застонал, бормоча какие-то проклятия. Через несколько мгновений явно раздражённый гриффиндорец сел, потирая ушибленный затылок и морщась.

- Как спалось, милый? - слащаво протянул Скотт, всё ещё не чувствующий тридцать процентов своего тела.

- Тебе делать совсем нечего, МакКолл? Ты решил с утра пораньше людей покалечить? - запричитал он.

- Это ты меня покалечить решил, Лейхи, - возмутился Скотт, - Я не сам себе локтями в живот тычу, ладно? В следующий раз ложись на другой бок, чтобы свалиться на пол, между тобой и Эллисон места гораздо больше.