— По тем сведениям, что мы смогли получить, у пана Станислава действительно был брат. Брата его звали Яцеком, он был старше Станислава на шесть лет и погиб пять лет назад в автомобильной катастрофе. Так что никакого брата близнеца пана Станислава в природе не существует. Вот видишь, я все же оказался прав. Опять, замечу, мы имеем дело с невероятным событием. Невероятно, но факт — сказал, массируя себе лицо ладонью руки, Джон Вест.

— Я ничего об этом не знал — возразил Кен Миллер.

— Я думаю, что ты знаешь об этих событиях намного больше, чем я. Это знание возможно стало для тебя проклятием, раз тебя снова призвали в ряды нелегалов. Не думаю, что ты сам попросил вернуть тебя на службу в разведку. Тут я снова вряд ли ошибаюсь. Но давай вернемся к нашим размышлениям. Мне кажется, что всё, что происходит здесь, объединяет в единое целое одно простое слово. И это слово — невероятно. Ко всему что здесь происходит это слово подходит. Разве я не прав? — спросил Джон Вест с обезоруживающей улыбкой на лице.

— Наверно ты опять прав — ответил Миллер, тяжело вздохнув. — Но что это нам дает сейчас?

— Об этом ты мог бы мне всё же кое-что рассказать. Чем можно объяснить все эти невероятные вещи? Что такого невероятного происходит в этой стране? — спросил мистер Вест.

— Ты бы не пытался сам себя запутать, — сказал Миллер спокойно. — Ситуация крайне сложная. Нам многое пока неизвестно. Мы бредем, словно в густом тумане. Мне нечего пока тебе сообщить. Как только я разберусь в том, что здесь происходит, я сразу же обо всем тебе расскажу.

— Ты сейчас врал не очень удачно. Так что я не могу не полюбопытствовать снова — что здесь происходит? Подскажи, или я буду вынужден сам пытаться докопаться до правды — сказал с вызовом Джон Вест.

— Лучше не стоит, это может быть слишком опасно. Это я тебе, как друг говорю. Мы и без этого потеряли столько отличных парней здесь. Пока я многого тебе не могу рассказать. Одно я могу тебе пообещать твердо. Поверь мне, я сделаю всё, чтобы таких тяжелых потерь, что мы понесли здесь, больше не было — ответил Миллер.

Джон Вест продолжал настаивать на ответе. Он сказал:

— Ты должен всё, что знаешь об этих невероятных событиях рассказать мне. Ведь ты знаешь много странных историй, в которые никто не должен поверить, поскольку они противоречат здравому смыслу, правильно? Расскажи мне всё сейчас, завтра ты можешь умолкнуть навеки, или даже сегодня.

— Будем надеяться на то, что наша операция так трагически не закончится, — сказал Миллер. — Когда твой самолет вылетает?

Мистер Вест скорчил жуткую гримасу и сказал в ответ:

— Я тоже надеюсь на лучшее. Но при этом я должен допускать и возможность того, что обстоятельства могут сложиться для меня не лучшим образом. Ты тоже должен такую возможность не исключать. Поделись со мною своим знанием и тебе станет спокойней.

— Мне очень жаль, Джон, но тебе придется отправиться в поездку, так и не узнав от меня ничего нового. Смирись с этим — ответил твердо Кен Миллер.

— Хорошо. Пусть будет так. Я смирюсь. Но тогда и ты смирись с тем, что не узнаешь от меня одну важную новость — сказал, печально улыбаясь Джон Вест.

— Ты решил скрыть от меня часть предназначенной для меня информации? — спросил, насторожившись, Кен.

— Всю информацию, что мне было велено тебе передать, я полностью тебе передал. Я веду речь о новости, о которой мне не было велено с тобой делиться. Ты ведь не должен знать пока о том, с каким заданием меня сейчас отправляют в Амстердам. Разве не так? — спросил Джон Вест.

— Это так. Но я подозреваю, что мне может эта информация очень сильно пригодиться. Я не ошибся? — спросил Миллер.

— Я думаю, что да — ответил Джон Вест. — Тут главный вопрос — доверяешь ли ты мне, как старому боевому товарищу или нет? Реши для себя это сейчас. Если да — рассказывай мне всё, что тебе известно. Если нет, то тогда давай завершим наш разговор. Со своей стороны скажу — я тебе доверяю.

Кен Миллер на некоторое время погрузился в размышления. Потом он сказал:

— Я доверяю тебе, Джон. Слушай мой рассказ.

— Черт с ним — прервал собеседника Джон Вест. — У меня нет времени сейчас выслушать тебя, потом мне всё расскажешь подробно. В Австралии на нашего резидента вышел один полабский офицер, его зовут Анджей Кнехт. У него огромные проблемы, на него было совершено несколько покушений. Он попросил США помочь ему тайно въехать в Полабию. Как-то, но он смог убедить наши власти пойти ему навстречу. Сейчас я еду в Амстердам для того чтобы встретить и организовать доставку сюда пана Кнехта. Если у нас всё получится, так как запланировано мы с ним будем завтра уже здесь. В это время ты мне будешь нужен. Мне хотелось бы, чтобы я мог в любой момент с тобой связаться, и ты можешь понадобиться мне.

После этих слов мистер Вест протянул телефон Кену и пояснил:

— Этот телефон для связи с тобой. Он зарегистрирован на мистера Финна. Кстати, ты знаешь, что у этого самого пана Кнехта есть двойники?

— Конечно, я готовил непосредственно двойника Кнехта к операции в Варге. Есть и еще один двойник у пана Кнехта, надеюсь, с ним скоро лично познакомиться — ответил Миллер, аккуратно засовывая телефон себе в карман курки.

— Хорошо. Просто отлично. Этот полабский офицер просил обязательно помочь ему встретиться со своим двойником. Это для него очень важно. Я встречусь с паном Анджеем Кнехтом сегодня, послушаю, что он может сказать. Позднее ты узнаешь об этом от меня — сказал Джон.

— Хорошо — сказал Кен Миллер.

Джон Вест резко встал и попрощался с Миллером.

— Спасибо, что уделил мне столько своего времени. Надеюсь скоро снова увидеть тебя и познакомить с новым другом — сказал Вест на прощание.

— Ты же знаешь, что я буду с нетерпением дожидаться твоего возвращения, верно? — спросил Кен Миллер.

— Помни о том, что мне будут нужны завтра двойники пана Анджея. Сколько бы их не было — тихо, словно только для самого себя сказал мистер Вест, направляясь на второй этаж аэропорта.

Патрик чувствовал себя загнанным зверем. Он сидел молча, на кухне дома в тупике, пил кофе и с безразличным видом осматривал многочисленные картины, развешанные на стенах, пытаясь хоть немного успокоиться. Анна тоже вся обеспокоенная сидела напротив его и так же хранила молчание. Патрик все еще внутренне был не в состоянии смириться с тем, что воле резидента сейчас находится во власти недавних своих соперников. Вейн прекрасно понимал, что в этом полабском застенке он был фактически пленником, ведь в отличие от того же Миллера ему было запрещено покидать это место, до особого распоряжения руководства. Трудно было во все это поверить, особенно в то, что Вейн возможно будет обречен, торчать здесь долгое время.

Тут Анна, словно почувствовав что-то, встала с места, и осторожно приподняв угол шторы, поглядела на улицу. Она тут же снова его опустила и сообщила: